— Держи свое мнение при себе.
— Это не только мое мнение.
Лоб моментально покрылся испариной.
Откровения Тора стали последней каплей. Рэт почувствовал, что сам себя загнал в ловушку. Вместо того чтобы просто опекать Бэт, он лезет из кожи вон, чтобы доказать, что она ему небезразлична.
— Тебе больше нечем заняться? — поинтересовался он у брата.
— Пока нет.
— Ох, как мне повезло!
Не в силах стоять на месте, Рэт подошел к дивану и схватил кожаную куртку. Чтобы не собачиться с Торманом, он решил зарядить карманы новой порцией оружия.
— Той ночью, когда погиб Дариус, — начал Тор, — ты отказался позаботиться о ней. А ведь он просил.
Открыв шкаф, Рэт потянулся к ящику. Сюрикены, кинжалы и цепи были аккуратно разложены по полочкам. Он на ощупь выбрал, что требовалось.
— Ну и?..
— Почему же ты передумал?
Рэт крепко стиснул зубы, сдерживая новый приступ ярости.
— Он мертв. Я перед ним в долгу.
— Ты задолжал ему при жизни.
Рэт недовольно обернулся.
— Если у тебя больше нет ко мне дел, проваливай!
Тор поднял руки.
— Полегче на поворотах, братец.
— Иди к черту. Я не собираюсь обсуждать Бэт, особенно с тобой. Ясно? И не вздумай трепаться на эту тему с братьями.
— Ясно, ясно. — Тор отступил к двери. — Но сделай одолжение, разберись в своих чувствах. Слабость, о которой ничего не знаешь, смертельно опасна.
Рэт зарычал и приготовился к прыжку.
— Слабость? И это говорит мне мужчина, который, как дурак, влюблен в свою шеллан? Скажи, что шутишь.
Повисла долгая пауза.
Ответ Тора прозвучал неожиданно мягко:
— Мне повезло, у меня есть Уэлси. Я ежедневно благодарю Деву-Законоучительницу за то, что она послала нам любовь.
Раздражение выплеснулось наружу, и Рэт выпалил:
— Посмотри на себя! Ты просто жалок.
Тор взвился:
— А ты давно мертвец! Только никак не соберешься сыграть в ящик и успокоиться.
Рэт швырнул куртку на пол.
— По крайней мере, я не прячусь бабе под юбку.
— Конечно… ты наряжаешься в костюмчик.
Рэт в два прыжка подскочил к Торману. Брат не сдвинулся с места, только расправил плечи. Воздух между ними сгустился от ненависти — казалось, еще немного, и они вцепятся друг другу в глотки.
Рэт усмехнулся, его удлинившиеся клыки холодно блеснули.
— Если бы ты уделял побольше времени защите племени от врагов и не бегал по пятам за своей бабой, мы не потеряли бы Дариуса. Хоть раз ты задумывался об этом?
Смертельная мука выплеснулась из груди Тормана, как кровь из раны. Запах обожженной души. Рэт затянулся поглубже, чтобы он дошел до самого сердца. Презирая себя за этот подлый выпад, он надеялся, что брат даст отпор. Ненависть была таким привычным для него чувством.
— Поверить не могу, что слышу от тебя это. — Голос Тора задрожал. — Да тебе надо…
— Засунь свои бесценные советы…
— Заткнись! Я еще не кончил. — Тор врезал ему кулаком в плечо. — Научись отличать друзей от врагов, засранец. Пока не остался в полном одиночестве.
Где-то далеко за Тором захлопнулась дверь. Внутренний голос своим криком забивал все остальные звуки и рвал голову на куски. Он, Рэт, жалкий кусок дерьма!
Набрав побольше воздуха в грудь, вампир заревел, как дикий зверь. Голос разлетелся по комнате ударной волной, от которой задребезжали двери и зеркало в ванной. В ответ полыхнули свечи, пламя лизнуло стены, стремясь оторваться от фитилей и уничтожить все, до чего дотянется. Он орал, пока горло не охрипло и грудь не пропекло жаром.
Когда наконец замолчал, долгожданного облегчения не наступило. Его по-прежнему терзало раскаяние.
Рэт подошел к шкафу и выудил оттуда девятимиллиметровую «беретту». Вставив обойму, заткнул пистолет за пояс. Затем взлетел по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Оказавшись в гостиной, вампир прислушался. Никого. Это даже к лучшему: необходимо взять себя в руки.
Бесцельно прохаживаясь по дому, Рэт забрел в столовую и замер перед парадно накрытым столом. Все, как заказывал. Два прибора. Хрусталь и серебро. Свечи.
И это он-то посмел назвать брата жалким?
Если бы все это бесценное барахло не принадлежало Дариусу, он одним махом смел бы его на пол. Рэт протянул было руку, но движения сковывал тесный пиджак. Вампир вцепился в лацканы, чтобы содрать с себя эту тесную сбрую и спалить в камине, как вдруг открылась передняя дверь, и он обернулся на звук.
Она. Переступила порог. Идет по коридору.
Рэт быстро опустил руки.
Узкое черное платье. Волосы собраны наверх, в высокую прическу. Убийственный аромат ночных роз. Он вдохнул поглубже и почувствовал, как напряглась каждая часть его тела. Инстинкт потребовал немедленно повалить ее навзничь и…
Но в следующий миг Рэта накрыла волна беспокойства. Бэт явно была не в своей тарелке. Заметив, что она избегает его взгляда, он испытал от этого извращенное удовольствие. «Нервничает, опять чего-то боится». Раздражение вспыхнуло с новой силой.
Фриц запирал дверь и просто-таки светился от счастья.
— Я поставил напитки в гостиной. А первое блюдо подам минут через тридцать, хорошо?
— Нет! — скомандовал Рэт. — Мы сядем за стол сейчас.
Фриц смутился, но затем быстро взял себя в руки.
— Как пожелаете, господин. Значит, прямо сейчас.
Дворецкий так рванул в сторону кухни, словно там начался пожар.
Вампир посмотрел на Бэт в упор.
Она отступила в сторону. Надо полагать, испугалась свирепого взгляда.
— Ты выглядишь просто… необычно. В этом наряде…
— Этот наряд не добавил мне благородных манер. Не обольщайся, — процедил он сквозь зубы.
— Я и не сомневалась.
— Вот и отлично, а теперь давай побыстрее покончим с ужином.
Рэт решительно направился в столовую. Захочет — пойдет следом, а не захочет, может, оно и к лучшему. В любом случае он вовсе не спешит очутиться — именно так, за столом — в ловушке.
Глава 25
Бэт смотрела, как Рэт медленно удаляется в сторону столовой. Похоже, его совсем не волновало, составит она ему компанию за ужином или нет.
Другая женщина на ее месте давно бы уже оскорбилась, но Бэт пыталась разобраться в происходящем. Рэт пригласил ее на ужин. Почему же он так оскорбительно начал себя вести, стоило ей появиться в дверях?
