Не успел он броситься к сестре, как путь преградил тот свирепый человек. Он посмотрел на Мариссу долгим взглядом и вытащил носовой платок. Та безропотно приняла его и удалилась.
Бэт пристроила голову на уголке подушки Рэта. С операционного стола его перенесли в кровать. Хаверс опасался осложнений, поэтому раненого поместили в палату интенсивной терапии.
В комнате, облицованной кафелем, было довольно холодно; кто-то накинул Бэт на плечи теплый плед и укутал ноги одеялом. Она даже не заметила, кто это был.
Раздался странный звук. Она уставилась на батарею приборов, установленных рядом с кроватью. Тревожные лампочки не мигали, похоже, все показатели были в норме.
Звук повторился.
Бэт посмотрела на мужа и вскочила на ноги.
Он пытался что-то сказать, но рот его пересох, и язык не слушался.
— Ш-ш-ш. — Сжав его руку, она придвинулась ближе, чтобы он мог видеть ее лицо, если откроет глаза. — Я здесь.
Рэт шевельнул пальцами и опять провалился в забытье.
Господи, как ужасно он выглядел. Бледный как смерть, с ввалившимися глазами.
Горло туго забинтовано. Из живота, обложенного марлевыми тампонами, торчат дренажные трубки. Игла в вене, капельница с болеутоляющими препаратами и физиологическим раствором. Свисающий сбоку катетер. На груди — присоски и пучок проводов электрокардиографа. На пальце — датчик кислорода.
Но зато — живой!
Пришел на мгновение в себя и пошевелился.
Следующие два дня прошли в том же ритме. На короткое время Рэт приходил в сознание, как будто проверял, рядом ли жена, а потом снова отключался, чтобы продолжить свой непростой путь к выздоровлению. Для того чтобы Бэт могла хоть немного поспать, братья принесли удобное кресло и подушку. И она время от времени дремала, не выпуская ладонь мужа из своей руки.
Торман и Уэлси заставляли ее есть. Когда же она решилась выбраться в душ, то за короткое время ее отсутствия у Рэта начались конвульсии и пришлось срочно звать Хаверса. Стоило Бэт вернуться и взять мужа за руку, как он сразу же успокоился.
Как долго продлится его беспамятство, никто не знал. Но каждый раз, когда воин приходил в себя, ей становилось легче.
Сколько бы времени ни потребовалось для выздоровления, она подождет.
Рэт пришел в сознание. Мозг запустился с полоборота. Минуту назад лежал в отключке, теперь же — в каждой клетке забилась жизнь. Где он? Глаз не открыть, веки словно свинцом налиты. Для начала нужно проверить бортовые системы. Так, внизу все в порядке: ноги на месте, пальцы шевелятся. Вот черт! Живот горит. Грудная клетка, похоже, цела. Шею Голова раскалывается. Руки — на месте. Ладони…
Бэт.
Он привык чувствовать ее руку. Куда она пропала?
Рэт распахнул глаза.
Жена была рядом. Уронив голову на его кровать, она дремала в кресле. Он не стал ее будить, понимая, что она еле жива от усталости, но ему страшно захотелось к ней прикоснуться.
Вампир попытался оторвать от постели свободную руку. Казалось, она весит фунтов четыреста. С неимоверным усилием, дюйм за дюймом, он тянул ее в сторону Бэт.
Бог знает, сколько это заняло времени — может быть, часы.
Добравшись до темного шелковистого локона, Рэт захлебнулся от счастья.
Он жив, и она рядом.
Глаза защипало от слез.
Почувствовав, как дрогнула кровать, Бэт моментально проснулась. Первое, что бросилось в глаза, была рука мужа, сжимающая прядь ее волос.
Она заглянула ему в лицо. По его щекам катились слезы.
— Рэт, любимый! — Она погладила его по голове.
Страдание исказило любимые черты.
— Тебе больно?
Он попытался что-то сказать. Из горла не вырвалось ни звука. Глаза в панике распахнулись, обнаружив белки.
— Тише, милый. Ты не волнуйся. Сейчас разберемся. Если «да», сожми мне руку один раз. «Нет» — два. Тебе больно?
Нет.
Она стерла слезы с его небритых щек.
— Ты уверен?
Да.
— Позвать Хаверса?
Нет.
— Тебе что-нибудь нужно?
Да.
— Попить, поесть или, может быть, дать крови?
Нет.
Он не на шутку разволновался. Бледные глаза смотрели с мольбой.
— Ш-ш-ш, все в порядке. — Она поцеловала его в лоб. — Не беспокойся. Сейчас разберемся, что тебе понадобилось. У нас полно времени.
Рэт уставился на их сомкнутые руки, потом заглянул ей в глаза. Повторил это еще раз.
— Меня? — догадалась Бэт. — Ты хочешь меня?
Он сжал ее руку один раз, потом другой… третий, не в силах остановиться…
— Ох, Рэт… но я же тут. Рядом с тобой.
Слезы хлынули из его глаз рекой, грудь затряслась от рыданий.
Она сжала его лицо в ладонях.
— Не волнуйся, любимый, я никуда не уйду. Не оставлю тебя одного. Обещаю.
Он с трудом успокоился и попытался что-то сказать.
— Что?
Бэт наклонилась поближе.
— Я… хотел тебя спасти.
— Да, милый. И ты меня спас.
Губы задрожали.
— Люблю тебя.
Она успокоила их поцелуем.
— Я тебя тоже.
— А теперь иди спать, — приказал он и обессиленно закрыл глаза.
Бэт прижала руку ко рту и улыбнулась. Все вокруг расплылось. Ее воинственный красавец вернулся и снова начал командовать. Прямо с больничной койки.
Рэт глубоко вздохнул и провалился в сон.
Убедившись, что с ним все в порядке, Бэт решила позвонить домой и поделиться хорошими новостями с братьями. Нужно было разыскать телефон.
Выглянув в коридор, она не поверила глазам.
Перед дверями палаты живой стеной лежали воины. Измученные не меньше, чем она, мужчины спали прямо на полу. Вишу и Буч расположились у стены, пристроив посередине портативный телевизор и пистолеты. Рэйдж похрапывал на спине, не выпуская кинжала. Торман уронил голову на колени. Фури примостился на боку, прижав сюрикен к груди, как любимую игрушку.
А где же Зетист?
— Я тут, — негромко отозвался он.
Бэт вздрогнула и оглянулась. Воин был увешан оружием, кинжалы на груди, пистолет на бедре и цепь в руках. Черные блестящие глаза смотрели на нее в упор.
— Мой черед нести караул. Мы дежурим по очереди.
— Неужели здесь так опасно?
Он нахмурился.
