– Скажи, Кассандр, ты знал, что капитан Гравлен погибнет, поскакав в Пасти?
– Меня спрашивали про град, мое дело было – ответить про град, я не мог рассказать про все то, что будет связано с этим градом. Я знал, что пострадают сотни людей и овец, пострадают виноградники, крыши домов… Про капитана вы меня не спросили.
Нострадамус тяжело вздохнул, перевернул бутылку вверх дном, из нее упала невидимая капля.
– Ну, и хорошо. – Сказал ученый, возможно, имея в виду, что довольно вина, ум в данном случае лучше оставить в ясной области.
– Но если бы я знал о его смерти заранее и предупредил капитана, он мог бы не погибнуть? – Спросил более тихим, чем обычно, голосом мэтр.
– Не знаю. У него там виноградники, лучшие в округе. Мне кажется, он все равно поскакал бы туда, думая, что сможет как-нибудь предостеречься.
– И погиб бы как-то по-другому?
Кассандр покачал головой, и несмотря на темноту мэтр уловил это движение, по блеску дождинок, сверкнувших на щеках в лунных иглах, пробивавшихся снаружи.
– Я не знаю. Я вижу, мэтр, вы хотите завести разговор о предначертанности и случайности, а это слишком сложные предметы, мой ум пасует.
– Не наговаривай на свой ум, Кассандр, я с трудом продолжаю верить в то, что ты не умеешь читать и писать.
– Это правда, мэтр.
– В тебе сидит другая образованность, но сейчас мы пока оставим эту тему, есть более важные дела.
– Я весь к услугам вашим, мэтр.
Нострадамус нервно поглаживал колени.
– Скажи, ты хотел спасти Миранду, когда объявил заранее возможность ее смерти при родах? Чтобы собрались врачи, самые лучшие в здешних местах, чтобы неусыпно сидели при ней, ловя роковой момент, дабы отклонить его скальпелем, ароматической солью или кровопусканием.
Кассандр ответил не сразу.
– Вот я предостерег маркиза, расположенного прежде ко мне, о смерти его дочери, а еще раньше предостерег город, что идет болезнь, и что же – меня сочли колдуном, и ничего не было сделано! Болезнь в город пришла. Так же, как смерть придет в замок де Лувертюр. И я уверен, что ни в случае с болезнью, ни в случае с родами ничего сделать нельзя. Хотя то событие уже в прошлом, а второе еще в будущем.
– Значит, все же судьба?! Непобедимая судьба! Но капитан Гравлен, ничего не узнав о граде в Пасти, остался бы цел или, по крайней мере, погиб бы совсем другой гибелью. Для него возможна была и какая-то другая судьба, кроме той, которой он подвергся. Нет, я чувствую, что и мой ум пасует, загадка не разрешима. Надеюсь, пока. Я к ней еще вернусь, у меня будет время.
Мэтр встал, шумно и невидимо расправляя в темноте полы своего одеяния.
– Пока неразрешима. Но вместе с тем нельзя же просто ждать, следует нечто предпринять. И я знаю что. Ты сейчас пойдешь со мной.
– Куда?
– Туда, куда я не хотел тебя пускать, где царит гордая мысль точного, достоверного знания. Еще совсем недавно я считал оскорбительным ввести тебя с твоими россказнями в этот храм. Теперь же требую, чтобы ты туда вошел. Вооружимся пером и пергаментом. Единственное, что мы можем и должны сделать – это записать твои слова и цифры. У нас впереди еще два дня. Ведь Миранда умрет послезавтра?
– Да, мэтр.
– Это так же верно, как и то, что вчера днем в Пасти прошел невероятный летний град?
– Да, мэтр.
– У нас слишком мало времени.
Господин Люк резко изменил свой образ жизни. Он почти не покидал пределов усадьбы Нострадамуса. С величайшей осторожностью открывал смотровое окошко в дубовой калитке, когда снаружи стучали. Даже за продуктами на рынок он, переплатив из своих денег за услуги, отправил соседского мальчишку.
Впрочем, и мэтр, и его голодраный собеседник не слишком-то беспокоились о еде. Они сидели практически безвылазно в библиотеке и по пять раз в день требовали чернил и песка для просушки написанного. Хорошо, что этого добра достаточно прибыло с марсельским багажом и за ним не надо было никуда бегать.
Мэтр был так занят, что самым строгим образом потребовал, чтобы его не беспокоили. Ни для кого никаких исключений. Явились как-то без предупреждения господа Жиро и Грималь. Люк, смущаясь, озвучил им приказ мэтра. «Даже для меня?!» – удивленно спросил его преподобие. «Неужели и мне нельзя войти? Ты посмотри, кто перед тобой, бездельник!» – возмутился господин Жиро. Уж кого-кого, а мессира прево Люку злить не хотелось, в рассуждении неких будущих событий. Он угодливо сбегал к дверям библиотеки и чуть не получил шандалом по смазливой физиономии и немыслимый в другое время выкрик мэтра «пошел вон!». Он слезливо пожаловался городскому магистрату и кюре. Те отправились восвояси, возбужденно переговариваясь. Они понимали, в чем причина невежливости господина ученого, их смущала лишь степень погруженности мэтра в эту работу. Неужели этот сомнительный Кассандр так его увлек? Отцы города были заинтригованы.
Угрюмо ходил господин Люк по саду, по дому и переднему двору, снедаемый какой-то своей горючей мыслью. Волей-неволей он, перемещаясь с места на место, оказывался у дверей библиотеки, и поскольку после последнего метания в нее раздраженного металла она неплотно вернулась на свое место, ему доводилось услышать фразу-другую из бесконечного разговора мэтра и его ненормального дружка. Вернее, даже так: говорил оборванец, а мэтр только переспрашивал, уточнял, восклицал, удивленно кашлял и скрипел, скрипел пером. Все это очень бы забавляло и развлекало господина Люка, когда бы не разъедавшая его изнутри тревога, не дававшая ни минуты усидеть спокойно на одном месте.
Сделав два бесплодных круга по саду, лакей в очередной раз пересек дом в надежде, что, может быть, в другой части усадьбы, у конюшни, его озарит счастливая мысль. Пока его ухо проплывало мимо кабинетной двери, на нем осели звуки равномерно, бесчувственно произносимых слов.
– …марте 1603 года королева английская Елизавета скончается. На престол вступит ее единственный родственник, сын казненной Марии Стюарт, король Шотландии Яков Шестой. В Англии его станут именовать Яковом Первым.
Чтобы всякий раз не останавливать внимание читателя на описании однообразных метаний лакея, будем обозначать просветом в тексте тот момент, когда он проскальзывает мимо дверей кабинета из сада на передний двор усадьбы и обратно, подгоняемый своим неусидчивым состоянием.
…В 1624 году, еще не закончив войны с Испанией, Англия вступит в войну с Францией. Через год королем Англии станет сын Якова Первого, Карл Первый…
…в два часа пополудни 30 января 1649 года король Карл Первый будет обезглавлен на открытой улице перед Уайтхоллом…
…в 1666 году, спасаясь от чумы, Исаак Ньютон удалится в свой родной Вулсторп, где…
…постой, постой Кассандр, что, и через сто с лишним лет чума не будет побеждена?
…нет, нет только в двадцатом веке, и только…
