– Отменно, отменно! Так что, Роман Васильевич, готовьтесь ставить свой «Венус» в боевую линию, будем считать вас за еще один линейный корабль!
– Да я себя и на фрегате неплохо чувствую! – рассмеялся Кроун.
Сегодня Козлянинов лично отправился посмотреть, как готовится к выходу в море лучший ходок эскадры, и переговорить с его командиром по неотложным делам. Фрегат стоял у дальнего причала, поэтому пришлось брать карету. Кучер-датчанин, однако, так медленно тащился, что Козлянинову пришлось его поторопить, постучав талером по стеклу. Но вот наконец и нужный ему причал. Выйдя из кареты, вице-адмирал огляделся. Неподалеку на причальной стенке сидела толстая торговка, продавшая служителям хлеб, масло и селедку. Впрочем, каждый проходящий знал, что все это лишь для вида, на самом же деле бабка торговала водкой, которую ловко прятала под своими многочисленными юбками.
У торца причала стоял «Венус» с уже вооруженными стеньгами. Как истинный моряк Козлянинов невольно залюбовался совершенной красотой обводов трофейного судна, ни дать ни взять красавец!
У борта фрегата виднелись сразу две портовые баржи, одна зеленая – продовольственная, вторая – красная – с порохом и ядрами. Красного флага, однако, на мачте «Венуса» не было, значит, к погрузке боеприпасов еще не приступили. Часть команды, выстроившись цепочкой, перегружала на судно мешки и бочки с провиантом. Помимо этого фрегат заканчивал починку, всюду стук и грохот. Шканечные коронады были развернуты по бортам, палубные пазы залиты смолой-гарпиусом, отчего вся палуба была черной и вонючей. У шпигатов уже свалены кучей «медведи» – камни для ее скобления. Пройдет всего пару дней и из грязно-черной палуба «Венуса» станет ослепительно белой. Пока же на ней повсюду сидели со своими неизменными ящичками бородатые конопатчики и отчаянно лупили меж досок деревянными молотками-киянками.
Завидев подходящего вице-адмирала, надувая щеки, задудел в дудку вахтенный унтер-офицер, а едва Козлянинов вступил на трап, по бокам уже недвижимо стояли прибежавшие фалрепные.
Следом за ними выскочил лейтенант в короткой куртке и брюках не из числа самых чистых, но зато при шляпе и кортике. На шее лейтенанта был повязан легкомысленный черный шелковый платок на английский манер.
– Старший офицер фрегата «Венус» де Ливрон! – представился лейтенант. – На судне заканчиваются ремонтные работы, одновременно завершаем прием продуктов, готовимся грузить ядра и порох!
– Где командир? – насупив брови, спросил командующий эскадрой.
– У себя в каюте! Впрочем, вон он, уже идет!
Навстречу Козлянинову, пристегивая на ходу кортик, спешил маленький и худой Роман Кроун.
– Здравия желаю, ваше превосходительство! – приветствовал он своего начальника с заметным акцентом.
Пожав руку капитану 2-го ранга, Козлянинов направился к нему в каюту, чтобы обсудить там нюансы предстоящего разведывательного плавания.
Тем временем коттер «Дельфин» лейтенанта Вильяма Крове уже подходил к Борхольму. На траверзе местечка Рондо, где содержались пленные, Крове дал сигнал четырьмя выстрелами, призывая лоцмана. Тот прибыл. Оставив на судне за старшего мичмана Криксина с лоцманом, лейтенант отправился на берег с бумагами к коменданту, чтобы ускорить дело передачи пленных.
«Дельфин» же, подойдя к берегу, бросил якорь. Но буквально через час погода резко ухудшилась. Крове, бросив все дела, успел вернуться на катер. С запада уже надвигался шквал с дождем, который вскоре накрыл и остров, и коттер. До полуночи Крове достаточно удачно боролся со штормом, но затем волнение еще более усилилось. Теперь волны перехлестывали через маленький коттер. Боясь быть выброшенным на берег, лейтенант приказал рубить мачту. Но несмотря на срубленную мачту, коттер несло на берег. Не помогли и отданные якоря. Тогда для облегчения судна Крове приказал выбрасывать чугунный балласт и ядра. Лоцман с перекошенным лицом, кричал в ухо:
– Мы в сорока саженях от каменного рифа!
Не прошло и пяти минут как «Дельфин» швырнуло на этот риф. Затем волна отшвырнула коттер, но уже следующий вал снова бросил «Дельфин» на камни. Корпус затрещал. Третьим ударом вышибло руль, команда бросилась к помпам, но кузов судна стремительно наполнялся водой. Через несколько минут поднявшаяся вода вынесла матросов на верхнюю палубу. Видя, что дело идет к концу, Крове распорядился палить из пушек, чтобы привлечь к себе внимание на берегу.
В этот момент коттер снова развернуло бортом и с такой силой швырнуло на камни, что судно легло на риф бортом, чтобы не вылететь в кипящее море, матросы хватались кто за что успевал. Боцман со шкипером резали канаты и бросали их в воду, чтобы было на чем спасаться. Люди кричали, чтобы их услышали на берегу. Там услышали и прибежали, но плыть на лодках в такую круговерть охотников не нашлось. Несколько раз одна группа смельчаков, правда, пыталась пробиться к гибнущему судну, но сильный накат прибивал их обратно к берегу. Можно считать чудом, что пронзенный камнями и избиваемый морем остов «Дельфина» продержался до следующего дня. Люди к этому времени совсем ослабли. Несколько человек, не выдержав, падали в кипящую пену и исчезали в ней навсегда. Наконец-то подошли лодки и сняли выбившихся из сил людей. Едва волнение утихло, Кровье отправился к останкам своего суда и снял с него все пушки и кое-какое имущество.
Спасенных матросов разместили в одном сарае с пленными шведами. Те вежливо потеснились, давая место крушенцам. Вскоре и пленные, и их несостоявшиеся конвоиры сладко храпели на весь поселок.
– Ирония судьбы! – вздохнул, увидя сию идиллическую картину, мичман Леша Крискин.
– Обычный форс-мажор! – похлопал его по плечу Крове. – Команда спасена и за то спасибо!
К началу июля эскадра Козлянинова была готова к выходу, ждали только вестей о Чичагове. Наконец 19 июля купцы сообщили, что южнее Эланда четыре дня назад слышали ожесточенную пальбу и видели множество парусов.
– Это Чичагов дерется со шведами! – мгновенно отреагировал Козлянинов. – Поднимаем паруса и выходим!
На фок-мачте флагманского корабля трепетал вице-адмиральский флаг. Марсели расправлены, остальные паруса взяты на гитовы. Эскадра шла мимо стоящих на якорях датских кораблей, каждый из которых палил ей в свой черед.
Наплевав на все инструкции, Козлянинов вышел в море и оказался прав!
Впереди эскадры он послал быстроходный «Венус» и коттеры. С ними же отправился и датский фрегат. У датчан со шведами уже мир, а потому он, в отличие от наших, всегда может подойти ближе к противнику и выяснить обстановку.
29 июля Козлянинову передали с передовых судов, что видят эскадру в 28 вымпелов под российскими флагами.
– Ну, кажется все! – обрадовался вице-адмирал. – Наконец-то встретились!
– С датского фрегата сигнализируют! – раздался крик вахтенного лейтенанта.
Навстречу российской эскадре на всех парусах несся датский фрегат, с которого отчаянно палила сигнальная пушка.
