– В принципе, я все это знаю, – сказал Мейсон. – Мне
хотелось бы выяснить, как конкретно проводится слежка в открытую.
– Очень просто, – сообщил детектив, – как и все хорошее,
когда начинаешь анализировать. При слежке в открытую сыщик действует именно
так, как непосвященный человек ждет от «хвоста». Другими словами, не
профессионально, а грубо. Он прячется за столбами, ныряет в дверные проемы и
все в этом роде.
– Таким образом, интересующее тебя лицо знает, что за ним
следят? – спросил Мейсон.
– Да, – кивнул Дрейк, доставая еще одну сигарету из пачки. –
Понимаешь, к этому времени подосланный тобой для знакомства сыщик уже на дружеской
ноге с объектом. Однако объект никак не хочет разговаривать на те темы, которые
необходимо обсудить твоему человеку. Ты посылаешь еще одного парня, чтобы
следить за этими двумя. Вначале «хвост» действует профессионально, но в нужный
момент твой человек, находящийся вместе с объектом, дает сигнал «хвосту», и тот
начинает работать грубо: прячется, пытается скрыться и показывает сотню других
любительских трюков. Естественно, объект замечает, что за ним следят. Всегда
очень интересно наблюдать, что происходит с человеком, который понимает, что за
ним следят, особенно с тем, за кем раньше никогда не шел «хвост». Уяснив, что
за ним установлено наблюдение, он сразу же начинает нервничать. Обычно он
первым делом ускоряет шаг и оглядывается. В это время твой оперативник, который
находится вместе с ним, наоборот, замедляет шаг и не торопится. Объект
поторапливает его, нервничает, становится очень раздражительным. Через какое-то
время – девяносто девять шансов из ста – он поворачивается к спутнику и
сообщает, что за ним установлена слежка и ему бы хотелось избавиться от
«хвоста». Твой человек помогает ему в этом, и, таким образом, объект несколько
расслабляется и выбалтывает все твоему оперативнику.
– Предположим, интересующее тебя лицо так ничего и не
говорит сыщику?
– Тогда, – ответил Дрейк, – сыщик что-то говорит объекту.
Например, хлопает по плечу и заявляет: «Послушай, старик, я, конечно, не хочу
лезть не в свое дело, но ты в курсе, что за тобой следят?» Или он может
сказать: «Посмотри на того парня, что идет за нами. Мне кажется, что он меня
преследует». Если речь идет о каком-то преступлении, то сыщик обычно
притворяется, что слежка установлена за ним, и признается интересующему тебя
лицу, что он некогда где-то что-то совершил, и вот теперь сыщики его нашли. Он
просит объекта помочь ему скрыться. Они бегают из здания в здание, поднимаются
и спускаются на лифтах, смешиваются с толпой и все в таком роде. Когда
оперативник дает сигнал, «хвост» исчезает, и объект решает, что они от него
избавились. Иногда такой вариант приносит результаты. Практически всегда
удается разговорить человека после того, как за ним была установлена слежка в
открытую.
– Прекрасно, – сказал Мейсон. – Я хочу установить слежку в
открытую.
– Возможно, она тебе не потребуется, – заметил Дрейк. – Мы
прибегаем к ней только в самом крайнем случае. Обычно удается войти к людям в
доверие и разговорить их. Умелый оперативник знает, как заставить человека
открыть карты.
– Нет, дело очень необычное, и мне требуется детектив вполне
определенного типа.
– Какого?
– Женщина средних лет, которая может притвориться, что много
трудилась на протяжении всей жизни. Постарайся найти такую, которая не
отличается ни особой привлекательностью, ни фигурой, с морщинами на лице и
рабочими руками.
– У меня есть как раз то, что нужно, – сообщил Дрейк. – Она
умна и видала виды, можно назвать ее прожженной жизнью. С кем ей работать?
– Нужно познакомиться с миссис Эдной Мейфилд, экономкой
Эдварда Нортона.
– Его недавно убили?
– Да.
Дрейк присвистнул.
– Она замешана в убийстве?
– Я не знаю, в чем именно она замешана, – медленно ответил
Мейсон, – но ей есть что сказать. Я хочу получить эту информацию.
– Но они арестовали парня, совершившего убийство, не так ли?
– спросил детектив. Его глаза внезапно перестали быть отсутствующими, а
смотрели живо и умно. – Если не ошибаюсь, то дело прокрутил шофер, или кто он
там?
– Да, шофер, – бесстрастным тоном ответил Мейсон.
– Ты представляешь Фрэнсис Челейн, девушку, которая является
бенефициаром по траст-фонду, учрежденному в соответствии с завещанием?
– Да.
– Понятно. Так что ты хочешь вытянуть из этой миссис
Мейфилд?
– Все, что она знает, – ответил Мейсон.
– Об убийстве?
– Обо всем.
Дрейк с минуту изучал кончик сигареты, с которого вверх
поднимался дым.
– Послушай, давай будем откровенны. Я достаточно хорошо тебя
знаю, чтобы понять, что если ты просишь меня работать по этому убийству, то
тебя интересует аспект, о котором полиция пока не догадывается.
– Я не сказал, что хочу, чтобы ты работал по убийству, –
заметил Мейсон.
– Нет, – многозначительно ответил Дрейк, – этого ты не
сказал.
Пару минут мужчины молчали, затем Мейсон очень медленно,
взвешивая каждое слово, заговорил:
– Мне нужно, чтобы ты выяснил все, что знает экономка.
Неважно о чем.
Дрейк пожал плечами.
– Может, ты меня неправильно понял, – сказал он. – Я не из
любопытства спрашивал. Но, предположим, информация, полученная от этой самой
миссис Мейфилд, пойдет совсем не на пользу твоей клиентке?
– И все равно мне требуется получить эту информацию.
– Понятно. Но, предположим, я поручаю это дело паре своих
оперативников. Они добывают сведения, которые тебе хотелось бы не разглашать?
Я, конечно, пытаюсь нанимать только надежных людей, но со временем какая-то
информация все равно может просочиться.
– Да, со временем, – заметил Мейсон.
Вновь повисла пауза.
– Итак? – спросил Дрейк.
– Это еще одно дело, где у меня практически не остается
времени для подготовки. Не думаю, что твоим оперативникам удастся раздобыть
сведения, которые раньше или позже не получит полиция. Мне надо получить раньше
их.
Дрейк кивнул:
– Хорошо, я все понял. Мне просто требовалось уточнить,
чтобы между нами не осталось недопонимания. В результате недопонимания в моем
деле оказываются недовольные клиенты, а я всегда хочу, чтобы мои клиенты были
удовлетворены.
– Мне кажется, что мы поставили все точки над «i», – заметил
Мейсон. – Есть еще один момент. Мужчина по имени Дон Грейвс, секретарь Эдварда
Нортона, был свидетелем совершения преступления. Он рассказал одну версию
полиции, другую – мне. Он может оказаться опасен. Я должен узнать, в самом ли
деле он видел в комнате женщину, когда наносился удар, собирается ли он
заявлять, что видел женщину – правда, это одно и то же, – или что он там еще
намерен утверждать. Как ты думаешь, сможешь ли подослать к нему кого-нибудь,
кто, не вызывая подозрений, выяснит, какие он все-таки планирует давать
показания? Если возможно, я очень хотел бы получить от него заявление в
письменном виде.
