– О! Хозяйка стола! Геныч, штрафную ей! По самый ободок!
– Нет, нет! – весело сказала Милка. – Я из напёрстков не пью. – И, повернувшись к Коляну, спросила: – Уже нести?
– Неси! – громко сказал Колян. – И скоро!
– Да уж! – сказала Милка. – На тебя глядючи. Больше не пей!
– И меньше тоже, – вставил Геныч.
Колян махнул рукой и сел. Гадкая страна Америка, в сердцах подумал он, пил бы наше, так бы не упился.
Камуфляж сказал:
– Брак – дело сложное. Так маникюр возьмёшь? Вместо расчёски.
Колян не ответил, а просто сидел, смотрел в стол.
Пришла Милка с кастрюлей и с мисками, и ложки тоже принесла.
– Как в ресторане! – сказал Геныч.
Колян молчал. Милка накладывала быстро, ловко, черпак так и мелькал. Коляну досталось три котлеты, мужикам тоже по три. Но у них котлеты были толще, и заметно. Ух, Милка, стерва рыжая, грозно подумал Колян… Но вдруг почувствовал, как Милка наступила ему на ногу – и промолчал. Милка ушла. Геныч нарезал хлеба и долил остатки из бутылки. Камуфляж разрезал ложкой котлету, глянул на начинку, облизнулся и сказал:
– За дам!
И выпил. Колян и Геныч тоже выпили и начали закусывать. Фу, думал Колян, ну и Америка, не джин, а сущее дерьмо, воняет как! После подумал: нет, это не дерьмом воняет, и не джином. Пригляделся…
И точно! Это от их котлет так воняло! И они что, этой вони не чуяли? Колян ещё глянул на них и подумал: нет, не чуют. А у них в котлетах же мутантеры – и у одного, и у второго! Никакие это не козлята, а мутантеры! Вот у Коляна – да, козлята, а у камуфляжа мутантеры! И у Геныча такие же! А они их жрут как сахар, и им хоть бы хны! Колян насупился, перестал есть и взялся за стопарик.
– Сейчас, сейчас! – бодро сказал камуфляж, достал из вещмешка ещё одну бутылку и разлил по стопкам. Только когда Коляну наливал, спросил: – Может, тебе половину? А то твоя…
– Нет, нет! – трезвым голосом сказал Колян. – Плещи!
Камуфляж плеснул. Колян поднял стопарик и почувствовал, что он же теперь трезвый как стекло. Га! Ну ещё бы! Эти же сейчас подохнут! Вот прямо здесь, за столом! Зачем их Милка обкормила? А они чего не чуяли? Загадка это!
Камуфляж сказал:
– За наше дело, общее! За Новую Зону!
И полез чокаться. Чокнулись, выпили. Они опять стали закусывать. Жрали мутантеры – и хоть бы хны! Только за ушами треск стоял! Колян смотрел на них и ничего не понимал. А они уже съели котлеты, камуфляж смачно рыгнул и утёрся. Геныч сказал:
– А закурить?
Камуфляж взял вещмешок…
И тут Колян вдруг сказал:
– О! А моего испытать не желаете?
– Это радиации дымнуть? – насмешливо спросил камуфляж.
– Зачем радиации? – сказал Колян, вроде даже как обидевшись. – Мы радиацию выпариваем, а после приходит мужик со специальной машинкой и мерит.
– И что? – спросил Геныч.
– Не щёлкает, – сказал Колян.
– Как это так? – спросил камуфляж недоверчиво. – Это вы что, тяжёлые металлы, говоришь, выпариваете, и после счётчик Гейгера их не регистрирует?
– Ну, – сказал Колян, усмехаясь, – я не Байщик, я таких кудрявых слов не знаю, а табачок мой не щёлкает. А та моя жаровня – у меня в светлице, в доме. Могу показать.
Мужики переглянулись, помолчали, и уже только после этого камуфляж сказал без особой охоты:
– Ну, покажи, если так. Поглядим!
Колян встал первым, мужики за ним, и Колян повёл их обратно. Шёл и сам себе приказывал, что надо что-то говорить, нельзя идти молча. Но не говорилось! Так они и подошли к землянке – молча. Землянка стояла открытая, заслонка лежала в стороне, марля сдвинута к самому краю, и прямо, через вход, была сама землянка – темнотища полная. Но это так только сверху казалось, а на самом деле дальше, за сенями, в светлице, всё было совсем по-другому. Там и вправду было светло, потому что там посередине потолка было встроено здоровенное стеклянное окно и через него шёл сверху, с неба, свет. На ночь окно, конечно, закрывалось. Колян лазал наверх и задвигал специальную заслонку – щит. А на зиму ставил ещё один щит, это уже для крепости, от снега, и зимой в доме было действительно темновато. Зато летом, днём, всегда светло, а иногда даже с солнцем. Байщик любил ходить к Коляну в светлицу, останавливался там всегда посередине и говорил с уважением:
– Ну, ты, Колян, прямо хобет, очень у тебя в норе уютно. Ну, хобет и есть!
Так Коляна и прозвали Хобетом…
А эти смотрели вниз, на чёрные сени, и даже и не думали туда спускаться.
– Вы чего это? – спросил Колян.
– Давай, ты первый, – сказал камуфляж.
Колян пожал плечами и полез в землянку. Спустился в сени, отступил в сторонку, выглянул наружу и сказал:
– Ну а теперь чего? – а после повернулся к кухне, крикнул: – Милка! Неси свет! Не слышишь?
– Слышу! Слышу! – ответила Милка.
Но сама не подошла! Колян завёл руку за спину и на ощупь открыл шкафчик с инструментами. А мужики уже полезли к нему вниз. Первым спустился Геныч.
– Прямо! – сказал ему Колян. – Где свет, туда.
Геныч пошёл на свет. Следом за ним спустился камуфляж.
– И ты туда! – сказал ему Колян.
– Чего это я перед тобой?! – сказал камуфляж. – Западло в чужое первым заходить, – и даже отступил на шаг.
Но было поздно – Колян уже выдернул ломик из шкафчика и саданул им камуфляжу прямо в лоб! И тут же повернулся – и в затылок Генычу! Геныч хрюкнул и упал через порог в светлицу. Колян кинулся к нему и врезал ещё раз и ещё! Голова у Геныча разбилась и раскатилась по полу. Колян повернулся к камуфляжу, камуфляж ещё стоял, но тоже был уже без головы, из шеи у него торчали провода, штыри какие-то, шлейфы и всякая другая хрень. Колян ещё раз рубанул – по хрени! Камуфляж захрипел и упал. Колян отбросил ломик, матюгнулся, переступил через камуфляжа, после через Геныча, вошёл в светлицу и там ещё раз матюгнулся – уже трехэтажно, забористо. После помолчал немного и окликнул:
– Милка!
В светлицу вошла Милка. Переступая через мужиков, поморщилась. Хотя каких, блин, мужиков, когда это роберты, гневно подумал Колян, нелюди поганые, крошить их мало, тол им в глотку!
– Коля, – сказала Милка, глядя на него, – какой ты бледный. Ты волнуешься?
– Нет, блин, я радуюсь! – гневно ответил Колян. – Чего ты, мымра, сразу не предупредила, кто это такие?!
– А когда мне было предупреждать?! – сказала Милка. – Вы же сразу сели бырло жрать. А я смотрю: да это же не люди!
– А если люди были бы?!
– Тогда б они мутантеров не жрали, – резонно ответила Милка. – Я так и подумала: если заметят, ой, скажу, мужики, извиняйте. А так чего? Так роберты.
