Дойдя до центральной площади парка, заметно повеселевшая праздничная толпа разделилась надвое и стала обходить площадь с обеих сторон – должно быть, чтобы не мешать идущей навстречу процессии. Процессия же, выйдя на площадь, остановилась – и тут же смолкла музыка, погасли фонарики, исчезли ракеты. Вновь стало темно и тихо. Подождав немного, Ульк привстал на цыпочки, глянул поверх голов – но толком ничего не рассмотрел. Тогда он попытался осторожно пробраться поближе…
Как вдруг опять раздался громогласный голос. Он возвестил:
– Любезные сограждане! Сегодня вы искали в море Ырбу, но, как всегда, не нашли. Почему? Да потому что не нужно её искать! Ырба, когда пожелает, сама к нам приходит. Эй! Хей!
И сразу же опять загрохотала музыка, а в небо взлетело такое великое множество осветительных ракет, что в парке стало светло, как днём. И вот тогда-то Ульк наконец увидел, что молчаливая процессия держит над собой огромное, ярко раскрашенное чучело какого-то невиданного, сказочного зверя! Чудовище смешно ворочало квадратными зелёными глазами, разевало губастую пасть, махало крыльями и топало слоноподобными ногами.
– Ырба! Ырба! – радостно закричали в толпе. – Дай нам немножко счастья! Ырба!
Чучело ещё сильней затопало ногами, встало на дыбы – и из его разинутой пасти во все стороны полетели бисквиты, бутылки, жареные индейки и всякая прочая вкусная снедь. Горожане, смеясь и толкаясь, бросились подбирать угощения. Крики, топот, грохот барабанов, суета! А выскочившие на площадь акробаты и жонглёры придали празднику ещё большей неразберихи. Ульк стоял, прислонившись спиной к дереву, щурился от яркого света и гадал, что будет дальше, что ещё выдумают эти гораздые на всякие выдумки горожане.
А дальше всё было очень просто. Как только чучело закрыло пасть, град подарков сразу прекратился. Зато вспыхнули костры на ближайшей лужайке, музыканты заиграли кармелину – и праздничная толпа тотчас же поспешно двинулась к кострам. Центральная площадь вмиг опустела и погрузилась в темноту. Теперь уже там, у костров, гремела бравурная музыка, там танцевали, пировали, веселились. А здесь служители опустили чучело на землю и стали ловко и без лишней суеты разбирать его на части. Вот отделили крылья. Вот ноги. Вот голову. А вот вытащили рёбра-жерди – и вместо сказочного чудища теперь посреди тускло освещённой площади лежал большой пёстрый мешок. Потом скатали и мешок. И унесли. Ульк оглянулся на костры, вздохнул… И двинулся обратно. К морю.
Придя на берег, Ульк сел на камень у самой воды, прищурился… Но всё равно увидел только море. Море было совершенно пустынное. Мало того – над ним даже звёзды не горели. Так что если в море, вдруг подумал Ульк, и действительно кто-то живёт, то это существо ничуть не похоже на ту глупую уродину, которая только что плясала перед горожанами. Ведь чтобы жить в воде, тем более в солёной, нужно…
– Что? – вдруг послышалось у него за спиной.
Ульк вздрогнул и оглянулся. Рядом с ним стоял подвыпивший старик. Он был из местных, это было сразу видно его по одежде.
– Что? – повторил старик. – Смешно?!
Ульк промолчал. Старик нахмурился и сам себе ответил:
– Да, смешно! И ещё очень глупо. Плясать перед каким-то чучелом и подбирать подачки. Какой вздор! И вообще! Ну что, скажите мне, можно найти в воде? Вода мертва, в ней можно только утонуть. Никакая ырба там никогда жить не будет. Разве не так?!
Ульк снова промолчал. Старик обиделся.
– А, с кем я говорю! – сердито воскликнул он, развернулся и, слегка покачиваясь, зашагал вдоль пирса в темноту.
Старик ушёл, шаги его вскоре совсем затихли. Затем прошло ещё немного времени, и в парке тоже стало совершенно тихо. Ульк продолжал сидеть на камне и смотреть то на море, то на город. В море ничего не было видно, а в городе ещё кое-где поблёскивали огоньки. Но вот уже и в городе, в домах, нигде не стало видно ни одного светящегося окна. Все горожане спят, подумал Ульк, потом, часа через четыре, рассветёт, и они мало-помалу начнут просыпаться. Говорят, некоторые из них спят едва ли не до полудня.
Но что это, взволнованно подумал Ульк, со стороны моря как будто бы раздался чей-то голос! Или это ему так только почудилось? Ульк затаил дыхание, прислушался… И ничего не услышал. И успокоился.
Но почти сразу же опять раздался тот же тихий голос! Даже слишком тихий, такой, что ни одного слова невозможно было разобрать! Ульк быстро поднялся и попытался шагнуть к воде, но ноги уже не слушались его! Ульк, испугавшись, закричал… И не услышал собственного голоса! А голос с моря становился всё громче и громче. Голос манил к себе, голос взывал! Ульк снова закричал, шагнул вперёд… И сразу упал как убитый!
Очнулся он от холода. Над морем плыл туман, всходило солнце. Ульк встал и осмотрелся. На берегу никого не было. В море тоже.
Зато за спиной у себя Ульк услышал шаги. Ульк обернулся.
Да, он не ошибся – это тот самый человек в набедренной повязке неспешно шёл вдоль берега и нёс на плече весло. Завидев Улька, он кивнул ему как старому знакомому, подошёл к своей обшарпанной лодке и легко столкнул её в воду. Вода была спокойная и гладкая, как зеркало, море пустынное, вокруг ни ветерка, ни шороха…
Только где-то в самой глубине души снова раздался тихий голос. Голос шептал чужие, непонятные слова; он не манил и ничего не обещал – он просто подчинял себе, он подавлял, повелева… И Ульк не выдержал.
– Эй! – крикнул он. – Подожди! – и побежал к незнакомцу.
…Домой Ульк так и не вернулся. И не вернётся никогда. Он ищет Ырбу, уже восемь лет. Через два года снова будет праздник, и горожане на своих нарядных лодках отправятся на поиски чудесного морского существа, приносящего счастье. Однако для горожан это всего лишь забавная игра, потому что, к сожалению, они так мало знают о Море!
Белолицый старик
Это случилось летом. Заканчивался месяц Спелых Ягод, вечерело. Женщины были заняты по хозяйству, дети играли в лесу. А я болел – лежал, накрытый тремя толстыми зимними одеялами, и дрожал от озноба. Эх, думал я тогда, будь я здоров, так тоже убежал бы в лес к своим друзьям! А когда вырасту, то обязательно буду охотиться также ловко и храбро, как мой отец.
Отец вместе с другими мужчинами племени месяц тому назад ушёл на север. Там, далеко в горах, в восьми переходах от нашего посёлка, они сейчас выслеживают бизонов. Когда они вернутся, знахарь воскурит над костром охапку душистой травы, мужчины сядут в круг и запоют песню Счастливой Охоты, а женщины и дети наконец получат долгожданное лакомство – поджаренные на угольях языки и варёные рёбра бизонов.
Да, думал я, лёжа возле домашнего огня, я пока ещё очень мал, но у меня уже есть лук, и я при его помощи уже добыл своего первого кролика. Потом, когда я вырасту, то буду, как и отец, заманивать бизонов. Буду скакать на лошади, выкрикивать Заветный Клич – и стадо повернёт ко мне. Бизоны будут уверены, что я не человек, а потерявшийся телёнок, они будут бежать за мной, а я буду кричать, нахлёстывая лошадь, потом, у самой пропасти, резко сверну, а потом…
