Разгром стана Карачи вызвал у Кучума приступ недоумения и гнева. Во-первых, его вельможа проявил преступную неосмотрительность, а во-вторых, его приближённый дал понять врагу, что с ними можно не считаться! Разделаться вот так запросто! А в-третьих, Кучум узнал, что к нему приближается не московская рать, а казаки – эти изверги и враги всего мусульманского мира. Карача разом впал в немилость. А гонцы полетели из Кашлыка во все стороны – трубить сбор. Кучум прекрасно понял, что собирать надо не просто войско, а всех, кого можно собрать. Все вогульские князьки, пелымские, племенные вожди остяков – все должны были немедленно со своими дружинами прибыть в Кашлык и поступить под начальство Маметкула, племянника Кучума. Хан решил, что он уже стар для ведения битвы и старшинство на поле боя стоит отдать его талантливому и амбициозному племяннику. Наспех собранная армия, пёстрая, разноязыкая, точно после Вавилонского столпотворения, где никто толком не понимал, что говорят другие, собралась под Кашлыком и стала ждать опасных гостей.
И вот флотилия Ермака вошла из Тобола в Иртыш. Великая река встретила русских первопроходцев 27 октября 1582 года. В этом месте Иртыш как раз делал своеобразную подкову, пройдя по которой справа, суда и выходили на Кашлык, но в первую очередь на выступавший и видный отовсюду, белый на срезе, Чувашский мыс…
Тобол нёс казаков по течению к руслу куда более могущественной реки. Легко было плыть! Бег нарастал! Но когда казачьи струги вошли в широкий полноводный Иртыш, да ещё повернули направо, то сразу попали против течения. Это был внезапный натиск мощного потока! Иртыш оказался не на стороне казаков, точно сам речной бог решил покровительствовать диким сынам своей земли! Упрямые волны с силой разбивались о борта стругов, раскачивали корабли, то и дело захлёстывали лёгкие судёнышки уже холодной водой.
А далеко впереди непрошеным гостям открывался правый берег Иртыша. Но непростым был этот берег! Его, в форме гигантской подковы, очерчивала великая сибирская река, делая петлю в этом месте. И там, на этой подкове, целом полуострове, уже можно было различить движение. Когда, борясь с течением, струги вышли на середину Иртыша и приблизились к тому «полуострову», многих молодых казаков охватила оторопь. Они ещё никогда не видели такого войска! Тучи конных сибирцев роились на этом полуострове-подкове. Войска хана Кучума то и дело перемещались: они искали нужную позицию. А ещё дальше, над невысокой подковой, возвышался утёс, с которого начиналось плато: это и был Чувашский мыс и земля за ним, на которой и стояла в отдалении новая столица Сибирского ханства – Кашлык. Именно там, на высоте, на Чувашском мысу и ждал в окружении своих нукеров битвы хан Кучум. Ермак этого видеть пока не мог, но почувствовал сердцем!
– Там, там он будет! – широко встав, указал рукой на мыс Ермак. – Туда идём! Там нас ждёт Кучум! Но идём подале от берега – оглядимся вначале! Приноровимся…
Весла, скрипя уключинами, упрямо уходили в холодную воду. Струги тяжело продвигались вперёд. Казаки то и дело поглядывали в сторону. И как тут не посмотреть! На далёком берегу волновалась чёрная туча сибирских татар. Правее надо всей округой поднимался Чувашский мыс, и на нём поджидала гостей другая туча сибирцев. Татары кипели, готовились встретить неприятеля!
– Да им числа нет! – воскликнул Матвей Мещеряк.
Так думали все казаки – и молодые, и бывалые, и самые отчаянные, и просто смелые и отважные. Иных тут не было и не могло быть! Осторожные казаками не звались! Осторожные по избам сидели.
Казацкий флот подходил всё ближе…
– Неужто сейчас и ударим? – спросил Матвей Мещеряк у командира.
Полуостров-подкова, чётко вычерченная Иртышем, уже была обойдена. Слева открылся целиком Чувашский мыс, заполненный злыми татарами Кучума. Это была именно орда! Десять тысяч бойцов собрал за эти дни хан Кучум, потому они и облепили весь Чувашский мыс и весь полуостров, оттого и казалось, что им нет числа! Да ещё, как оказалось при ближайшем рассмотрении, местами обнесли берег оградительным палисадом, дабы защититься от страшных ружей. Сибирцы знали, с чем придётся им столкнуться! Но и у самих сибирских татар была огневая батарея. Две пушки смотрели с Чувашского мыса жерлами в сторону проплывающей флотилии. Это очень озаботило казаков! Они надеялись на кромешную дикость в рядах сибирцев. Уже слышался вой и посвист кучумовых воинов, подогревавших себя боевыми воплями. Туда и сюда носились всадники – десятками. Передвигались сотни. Колыхались тысячи! Татары ждали немедленно нападения. Но не тут-то было. Ермак поглядел на сибирцев, взрывающих копытами полуостров, и сказал:
– Идём дальше!
К ермаковскому стругу приблизился струг Ивана Кольцо.
– Э-ге-гей, атаман! – перекрывая шум волн, крикнул второй вождь похода. – Что будем делать? Неужто думаешь вот так судьбу испытать?..
– Нет, Ваня! – крикнул в ответ Ермак. – Думал, да передумал! Уходим вверх!
А ведь казаки, если были открыты противником, нападали сразу, без разговора. Они брали если не хитростью, то стремительным натиском. Но не в этот раз – не сейчас…
– Добро! – кивнул Иван Кольцо. – Я бы тоже так решил!
Многие казаки вздохнули в эту минуту спокойнее. Это была не хитрость Ермака – это была его стратегия. Броситься в бой, одновременно противоборствуя мощному течению Иртыша, просто было невозможно. Руки казаков оказались бы заняты вёслами! Нужно было подняться вверх, отдышаться, может быть, переждать часок-другой на берегу, а то и денёк, и лишь потом…
– Злы, а ужалить не могут! – глядя на осиный ордынский рой, усмехнулся Ермак. – Пусть помечутся татары! Пусть подустанут, волчата!
– Благодарение Богу, что крыльев нет у этой саранчи! – крикнул и Матвей Мещеряк. – А стрелы не долетят! Слюной пусть брызжут, аки псы бешеные!
Вёсла направляли струги дальше и правее. Ермак смотрел на удаляющий берег с левой стороны и взбешенный осиный рой сибирских татар, не получивших обещанной битвы.
– Думку будем думать! – тихонько выговорил атаман. – А потом как Бог даст!
Головной струг выбрал путь – строго вверх по реке, – и все казацкие суда потянулись за ним. Иртыш наступал, струги шли против течения. Чувашский мыс и беснующиеся сибирцы оставались позади. А через несколько вёрст после поворота флотилия пристала к правому берегу Иртыша. Казаки должны были немедленно собрать круг и решить, как им быть дальше…
Всем известно, что люди степей не любили большую воду. Не доверяли ей. Не то чтобы сибирские татары боялись своих рек. Конечно нет! Они даже плавали на утлых лодочках, ловили рыбу. Но реки всегда были территорией русских – и степняков на реках ждала быстрая и лютая смерть. Сибирские татары сторонились воды ещё потому, что считали: мыться плохо, ведь это значило смывать с себя былые подвиги. Конечно, будучи ревностным мусульманином, а значит, чистоплотным человеком, хан Кучум прививал своим подданным навыки гигиены, но основная языческая масса придерживалась традиционных методов ухода за телом. Намазывались ароматными маслами – слой за слоем, год за годом. О хантах и мансах – остяках и вогулах – и говорить не приходится. Они воду только пили, а смазывали себя жиром.
