Передо мной стояли четверо мужчин и говорили на незнакомом языке. Они спорили друг с другом. Один хотел подойти ко мне, но другой остановил его. Тот, второй, показался мне очень страшным. В нем не было ничего особенного — высокий, карие глаза, темные волосы, но что-то в нем оставляло леденящее ощущение ужаса. Он обладал силой, сила окружала его, я чувствовала ее и видела. Похоже на серу. Он взглянул на меня, что-то резко сказал остальным, и я сжалась еще сильнее. Похоже, я знаю его, но мне все равно очень страшно.
Но тут другой мужчина, светловолосый, воскликнул что-то и дотронулся до плеча темноволосого незнакомца. От него тоже исходила сила, но совсем другая — чистая, хрустальная. Все четверо отвернулись и стали внимательно смотреть на что-то. Сначала я ничего не видела, но потом из ниоткуда возник пылающий пурпурный шар. Он становился все больше и больше, превращаясь в бешено вращающуюся спираль. Двое мужчин, вокруг которых не чувствовалось силового поля, отступили. Если бы не невидимая стена, мешавшая двигаться, я бы тоже отползла подальше.
Из пурпурного света внезапно материализовались две фигуры. Они были черными, но при этом светились, голубые глаза сияли. Может, я и не понимаю, что происходит, но мне прекрасно известно, кто эти двое. Я помнила их и собиралась убить.
Не знаю, как мне это удалось, ведь я лишилась последних остатков энергии, но я вскочила на ноги и подбежала к ним. Я кричала что-то совершенно бессвязное, но мне было все равно. Я должна уничтожить их. Разорвать в клочья. Заставить их страдать, так же, как они…
Чьи-то сильные руки сгребли меня в охапку и остановили не менее настойчиво, чем невидимая стена. Светловолосый мужчина держал меня мертвой хваткой.
. — Отпусти меня! — кричала я. — Отпусти, я убью их! Убью их обоих!
Темноволосый мужчина взглянул на нас и мягко произнес:
— Ни в коем случае не отпускай ее.
Я вдруг стала понимать их язык. Попыталась вырваться, но у меня ничего не вышло.
Темноволосый мужчина повернулся к онейридам и сказал:
— Этот мир не принадлежит вам.
— Мы пришли забрать то, что принадлежит нам, — ответил онейрид. — Вы забрали ее.
— Я просто вернул то, что принадлежит мне, — парировал темноволосый. — Вы похитили ее.
— Мы выиграли ее. Она пришла к нам по доброй воле.
Темноволосый фыркнул. Джером, вспомнила я, его зовут Джером.
— Добрая воля — понятие относительное.
— Отдай ее нам, — возмутились онейриды.
— Ничего я вам не отдам, — отрезал Джером. — Возвращайтесь туда, откуда пришли, пока я не передумал.
Я обессиленно повисла на руках державшего меня мужчины, но тут меня снова охватила ярость, и я начала вырываться, крича:
— Позволь мне убить их! Джером, я имею на это право! Позволь мне уничтожить их!
Джером оглянулся, удивленный, что я смогла вспомнить его имя.
— Вряд ли ты сейчас можешь кого-нибудь убить.
— Я имею на это право! После всего, что они со мной сделали! Я хочу заставить их страдать! Я порву их! Разорву их души в клочья!
— У них нет души, — сухо отметил он, — но мне нравится твой энтузиазм.
Он повернулся к онейридам.
— Вы похитили моего суккуба, да еще и мучили ее.
Его голос напоминал шипение змеи, от него кровь стыла в жилах. Воздух звенел от напряжения. Онейриды нервно заерзали, им перестало нравиться происходящее.
— Из-за нее наша мать снова попала в плен, — сказал один, уже совсем не так уверенно или сердито, как раньше. — Мы должны отомстить.
— Думаешь, надругательство над другими — это месть? — спросил Джером таким голосом, что, казалось, весь мир замер.
— Да, — в один голос ответили онейриды.
— Согласен, — произнес Джером.
Он даже не сдвинулся с места, но из него вырвалось пламя, как будто в бочку с порохом бросили зажженную спичку. Пламя взорвалось, и онейриды вместе с ним. Они не разлетелись на куски, а скорее, наоборот, превратились в точку и исчезли. Как будто их никогда и не было. Вот и все.
— Ну во-о-от, Джером, — укоризненно протянул державший меня мужчина, — знаешь, что ты сделал?
Джером обернулся, посмотрел на нас и ответил:
— Не люблю, когда без спроса берут мои вещи.
Пурпурные врата не исчезали, продолжая вращаться с бешеной скоростью, а исходившее от них свечение становилось все ярче.
— Черт, — выругался Джером, — а я-то надеялся, никто не заметит.
Мужчина, державший меня, вздохнул. Его серебристо-серые глаза видели меня насквозь.
— Не двигайся. Поняла, что я тебе сказал? Стой, где стоишь.
Я ничего не ответила, он снова вздохнул и спросил:
— Ты меня помнишь?
Помню ли я его? Да. Я узнала его по глазам. Язык еще плохо слушался, но я все-таки произнесла:
— Картер.
— Да. Ты меня помнишь. Верь мне. Пожалуйста, не двигайся.
Он отпустил меня, немного подождал, чтобы убедиться, что я ничего не стану делать, а потом присоединился к Джерому. Я бы не смогла сдвинуться с места, даже если бы захотела. Потому что в этот момент я увидела существо, которое проникло в наш мир через врата.
Чудовище. Настоящее чудовище. С желтыми глазами, покрытое пятнистой пурпурно-серой чешуей. Морда оканчивалась чем-то вроде свиного рыла, а голову венчали семь роговых отростков. Оно возвышалось над Джеромом и Картером, но те не двигались с места, разглядывая монстра.
— Ты уничтожил моих подданных, — взревело чудовище низким гортанным голосом, от звуков которого задрожал пол. — Ты нарушил закон.
— Твои подданные проникли в наш мир, — абсолютно спокойно возразил Джером. — Они похитили мою подчиненную и истязали ее. Это они нарушили закон.
— Это не дает тебе права убивать их, — ответило чудовище.
— Они бы уничтожили ее, если бы могли. В следующий раз смотри, кого нанимаешь на работу, а то хлопот не оберешься.
Ноздри чудовища задрожали от ярости.
— Я бы мог уничтожить тебя за твой проступок.
— Попробуй, — ответил Джером, — попробуй справиться с нами обоими.
Желтые глаза сверкнули. Чудовище оскалило зубы в подобии улыбки.
— Ангел и демон сражаются плечом к плечу. Достойное зрелище, хотелось бы посмотреть.
Противники оценивали друг друга в зловещей тишине. Мне не удавалось почувствовать, насколько сильно чудовище, ведь физические размеры необязательно пропорциональны силе. А вот ауры Джерома и Картера пылали, словно маленькие солнца, готовые взорваться.
Наконец чудовище пожало плечами, точнее, тем, что у него было вместо плеч.
