В один из не самых холодных апрельских дней сразу три семьи молодых моряков решили отправиться в тундру, чтобы сменить обстановку и немножко отдохнуть в стороне от командования. В семье Николая утром все встали рано, быстро позавтракали и, пока пили чай, в дверь позвонили. Коля посмотрел на часы и сказал:
«Молодцы – не опоздали! – и объявил: – Сюрприз! Форма одежды – походная. Едем на пикник! Батя дал «козла» на целый день. Двинемся на озёра, наловим форели! Картошку и всё остальное ещё вчера собрали».
Под остальным подразумевалась разнообразная выпивка. От крымского марочного портвейна «Кокур» до «Варцихе» – прекрасного пахучего и немного резковатого на вкус грузинского коньяка. Водки тоже взяли. Набились битком в новенький, ещё не объезженный «козлик» – Газик. Он почему-то не завёлся. Ещё раз не завёлся. Потом его толкнули и он от обиды запыхтел тремя цилиндрами. Немного подымил, успокоился и включил четвёртый. Набившись в машину повторно – каждая из жён на коленях у своего мужа, дети на коленях у мам, и все вместе вплотную – компания тронулась в путь по северному бездорожью. А тут и солнце взошло.
В это время года тундра начинает просыпаться рано. Согреваемая весенним солнышком, она начинает подтаивать сверху. Но вечная мерзлота для солнышка недосягаема даже в июне. Поэтому дорога в тундре только выглядит, как бездорожье. На самом деле «козёл» подпрыгивал и скакал по вполне твёрдой дороге без риска забуксовать и провалиться в грязь всеми четырьмя колёсами. Кое-где справа и слева по курсу движения автомобиля из под остатков снежного покрова пробивалась разнообразная растительность. Пока ещё тщедушная, но жадная до солнечного тепла и от этого очень трогательная. Скорее всего, проходящее мимо стадо диких оленей позавтракает ею уже сегодня, не дав шанса вырасти и оставить после себя потомство в виде таких же тоненьких и трогательных стебельков… Что-то блестнуло впереди и тут же скрылось за сопкой. Потом ещё раз, и машина выехала на берег небольшого зеркального озера, которому пока никто не придумал имя. Больше всего ему подошло бы название Красавица. Но это имя уже носило тоже очень красивое озеро под Ленинградом. И вряд ли оно согласилось бы на то, чтобы иметь соперницу на крайнем севере. Моряки между собой называли маленькое озеро Бескозыркой, тем самым сделав его по-братски своим и уровняв с морем.
«Прибыли!» – сказал старшина Павловский, напросившийся у старпома на пикник, приведя в качестве решающего аргумента недюжинный опыт владения и управления подобным автомобилем:
«Товарищ капитан третьего рана. Я с «козлом» управляться умею. У отца был «Виллис» почти такой же. Я на нём с детства гонял ещё в Ташкенте. Так что, не подведу!».
И не подвёл. Старпом был доволен тем, что добрались без приключений. Ни разу не сбившись с дороги, не застряв и не заглохнув.
Первыми высыпались из машины дети и женщины. Они тут же разбрелись в разные стороны «по делу». Мужчины с затёкшими конечностями выбрались последними и пока растирали ноги и руки, мелкие члены компании уже заканчивали возиться с рыболовными снастями. Рыбалка началась! А взрослые неспеша начали сооружать костёр, отдав руководство «операцией» молодому и энергичному старшине, который, похоже, умел делать всё. К моменту, когда огонь «взялся» за дело по-настоящему и начал пожирать захваченные с собой сухие поленья, в ведёрке для рыбы уже плескались пять среднего размера окуней. Для настоящей ухи, конечно, маловато, но для баловства и этого должно было хватить. Варили уху в котелке прямо на костре, помешивая содержимое тут же на месте выструганной палочкой из отщепленного от полена кусочка. Не дожидаясь готовности основного блюда, начали выпивать за любовь и женщин. За детей и всеобщее счастье. За «Пургу» и её командира – Батю Бочарова. Закусывали тушёнкой с очень вкусным ржаным хлебом, который был испечён сегодня рано утром в гарнизонной пекарне. Потом уха сварилась. В неё вылили как положено полстакана «огненной воды» и тут же с удовольствием съели. Предварительно охлаждённая в озере Бескозырка водка как нельзя кстати пришлась к горячему, совместясь с которым уже внутри каждого из гурманов, произвела добротный эффект. Захотелось петь и пострелять по пустым банкам из-под тушёнки. Начали со второго. Затем Игорь Кулешов поднастроил гитару и над озером стали разлетаться куплет за куплетом слова любимых моряками песен… Испечённую в углях картошку есть не стали. Её забрали домой, чтобы привнести в жилища запах и вкус похода. В Кувшинку вернулись далеко затемно и в квартире старпома продолжили начатое на озере в той же компании. Коле с Мариной такая жизнь была по вкусу. Молодость!
2
Год подбирался к месяцу, в самом конце которого делился надвое. Первая половина года прошла относительно спокойно. А вот вторая перенасытила умы и сознание советских людей новыми радостями и испытаниями. Борьба за власть, которую втихаря от народа вели его большие и маленькие вожди: Хрущёв, Булганин, Маленков и Молотов с приятелем Кагановичем, вступала в решающую фазу. Последние двое едва уцелели на гребне разоблачения преступлений усатого вождя с опричниками и от этого особенно не высовывались. Они присоединялись то к одной, то к другой группировке исподтишка. Добродушному толстячку Никите Сергеевичу, при Сталине обычно выступающему в роли шута на придворных попойках, удалось переиграть в эндшпиле двух основных соперников при помощи опробованных трюков. В основном шантажа. Одного он запугал, а второго просто обвёл вокруг пальца. Теперь Никита Сергеевич был одновременно первый секретарь партийной ячейки Советского Союза и Председатель совета министров. Этим он объединил в себе политическую и экономическую власть, ничего в экономике не понимая. Достигнув двух вершин, он объявил народу, что наступила «оттепель». При этом он предупредил, что книжки надо писать правильные, а картины рисовать настоящие. «Пидарасов» от искусства пообещал строго наказывать. Народ возликовал! Потом он поехал отдохнуть в Ялту, а проигравшие попробовали сыграть с ним матч-реванш. Они собрались в тот же вечер и сняли толстяка со всех его должностей. Но не тут-то было! Толстяк позвонил Маршалу Победы Жукову и тот подтянул к Москве преданные ему войска. Одновременно с этим военными самолётами в столицу доставили всех членов руководства партячейки. Кого-то разбудили и выдернули из кровати. А кого-то оттащили от застолья. «Изменники» дрожали и заикались, а примкнувший к ним Шелепин плакал. Творец «оттепели» победил в матч-реванше и повторно взобрался на трон. Надолго. А в конце года в космос взлетел спутник земли и пропипикал: «Ура – мы первые!». Разрушенная войной страна не только от неё оправилась, но и обогнала соперников – американцев. Советские люди обрадовались, а заокеанский разноцветный народ, наоборот, разозлился. Вот такой выдался год! А в следующем выпустят из колонии брата жены Юру, и у капитана третьего ранга Сафронова добавится проблем.
Юру выпустили в мае. Марина готовилась к сдаче последнего экзамена весенней сессии, когда в дверь квартиры позвонили. Она побежала открывать и упала в объятия брата.
– Юрка!.. Ты вернулся! Господи, как долго тебя не было, Юрочка! – повторяла она радостно и безостановочно, – какое счастье, что ты, наконец, вернулся! Раздевайся, я пойду налью ванную, а потом пообедаем… Как ты меня обрадовал! Юрочка! Пообещай, что больше не станешь заниматься дурацкими и опасными делами. Ну я тебя прошу… пожалуйста.
