– Он превращает её в дракона! – первым догадался Эшли.
Все сразу поняли, что это может означать, и ринулись на врага кучей, надеясь если не остановить, то хотя бы помешать ему до конца произнести заклинание… Это удалось лишь трём старым эльфам…
– Драко-но… кен… а, чтоб вас! – хрипло взревел Жрец, выхватывая из-за пазухи круглый серебряный медальон, когда старики со всех сторон вцепились ему в глотку.
Мы не успели их спасти, и огненные шары прожгли сквозные дыры в их телах. Но они умерли как герои…
– Дракониепозарус… – вновь начал было Жрец Зла, но в этот миг Сун ожила.
Не знаю, что там и как, сработала или не сработала магия, но изо рта наёмницы вырвалась направленная струя пламени, в один миг превратившая злодея в пылающий факел! С диким воем он прорвался сквозь наше окружение и с разбегу нырнул в озеро.
Чёрный дракон, на котором появился Жрец, исчез. На бурлящей поверхности воды покачивалось лишь безжизненное тело того самого наёмного убийцы, которого мы, похоже, так и не добили в прошлый раз. Сам Жрец пропал бесследно…
– Хотелось бы верить, что утонул, – задумчиво протянул граф Эльгенхауэр, пытаясь отдышаться. – Сун, милая леди, вы в порядке?
– Да… – Самая уродливая наёмница откашлялась. – А что со мной было?
– Гр-р-р… – кратко пояснил я.
Кто как, а она меня поняла. Сплюнула на мокрый песок остатки золы или гари, махнула всем рукой, и мы побежали. Оставаться в оазисе было слишком опасно: если сюда нашёл дорогу один Жрец, то где гарантии, что за ним не припрётся ещё кто-нибудь? Пусть менее могущественный, но значительно превосходящий нас в массовой силе и технике. Под камнеметательными машинами и «живым огнём» нашему отряду не выдержать, как ни вертись. То есть мы успели практически все, кроме… Эшли.
– Мы не можем уйти, мой верный ааргх…
– Но почему?! – Орать на него сейчас было бесполезно, проще выслушать.
Мой благородный хозяин торжественно выпрямился и пояснил:
– Эти три старца погибли с оружием в руках. Они сражались рядом с нами, плечом к плечу, против общего врага. Могли уйти с детьми, возраст такой, что никто бы не осудил их, но они предпочли героическую смерть долгой и скучной жизни старика…
– Чего ты хочешь? – обернулись уже все.
– Я не уйду, пока мы достойно не похороним их!
– Идиот! – взорвалась Сун. – Там дети! Их надо увести отсюда как можно дальше!
– Смерть троих напрасна будет, дитёв не спасём мы если, – дружно поддержали гномы.
– Друзья мои, граф показывает всем нам пример благородства и самопожертвования, – включился Эландер. – Но боюсь, что правда на стороне большинства, у нас нет времени, нет лопат, нет…
– Гр-р-р!!!
Все примолкли.
– Прошу прощения, настроение не очень, – честно извинился я. – Эшли прав. Мы будем последними свиньями, если оставим тела этих героев гнить здесь под солнцем и ветром. Похороним в пещере. Я сам их понесу…
Мой хозяин ответил мне благодарным взглядом, остальные пристыженно промолчали. Я поднял на руки трупы эльфов и шагнул вперёд. Эти старички почти ничего не весили, казалось, я несу ватных кукол, но не то, что осталось от стройных, высокомерных седовласых воинов, каких-то пару часов назад споривших с нами за накрытым столом с эльфийскими винами. Больно, страшно, грустно и несправедливо…
Мы уложили их в общую могилу, быстро вырытую гномами, каждый, включая детей, бросил горсть земли, и после короткой молитвы Эшли всем богам аккуратно засыпали их тела, водрузив сверху один грубый камень. На нём не было даже надписи, да они уже и не нуждались в наших памятных словах. Маленькие эльфёныши запомнят это на всю свою жизнь, и если проживут достаточно долго, то передадут своим детям, а те своим. Мы же в одночасье стали единственными хозяевами разгромленного оазиса, двух или трёх благоустроенных пещер и целой своры маленьких эльфов детсадовско-подросткового возраста. Которых, как вы понимаете, надо было кормить, поить, беречь и лелеять. А более худшую няньку, чем боевой ааргх, попросту трудно себе представить. Да я и не позволю никому такое представлять! У меня помутилось в голове…
– Гр-р-р!!!
Мой рёв потряс окрестности, перепуганные эльфёныши кинулись под защиту Сун, облепив её со всех сторон. Флегматичные гномы бросили на меня недоуменные взгляды, типа, чего орать, раз битва уже кончилась. Эшли на миг прервал жаркий спор с Эландером, дождался, пока стихнет эхо моего рыка, и вновь принялся его о чём-то горячо расспрашивать. Я сдвинул брови и, отвернувшись, зашагал к озеру. Буквально через минуту моей руки коснулись маленькие детские пальчики Эйвин…
– Ну ты чё? – Она смотрела на меня снизу вверх огромными голубыми глазами. – Не уходи. Хочешь, ударь меня, но не уходи. Чё ты сразу… Они же все котята фуфельные, их убить, что семечки сплюнуть. Ты меня понимаешь, и тебе уважуха! Доведи их куда надо, наши тебе по-взрослому отсыплют, моё слово.
– Угу… – ни к кому не обращаясь, выдохнул я. – Ты ещё скажи, слово эльфа крепче брони гнома! Сама-то давно горшок седлать научилась, подруга?
– Ты свой. – Она удовлетворённо обняла мою ладонь, прижавшись к ней всем худеньким телом. – Чё там твой дрозд столичный пел про Воронью пустошь?
– Такое место на фронтире, там ваши предки чучела из прохожих к дубам стрелами приколачивают, парни луки вертят, винище хлещут, с девчатами в стриптизе отрываются… Ну, короче, тебя там только не хватает…
– А завидно, да? – Она по-детски прыснула в кулачок и неожиданно попросила: – Покатай меня, пожалуйста…
Я молча опустился на одно колено и, легко взметнув невесомую девчушку себе на плечи, гордой поступью рыцарского коня вернулся к остальным. Нас встретили почтительным молчанием… которое мгновение спустя переросло в дикий визг неуправляемого детского восторга! Самая уродливая наёмница хохотала, схватившись за живот, Эшли крутил пальцем у виска, гномы с ужасом смотрели на меня, как на последнего предателя, а стройный сын эльфийского народа, подумав, отвесил самый изысканный поклон нахальной Эйвин, восседавшей на моей шее, как настоящая королева!
– Собрать всю еду, которую можете унести, – скомандовал я. – Берём только самое необходимое. Туром и Нетуром, проконтролируйте это дело. Эландер, проверь оазис, пересчитай детей, нельзя никого забыть и никому позволить спрятаться. Сун! Нет… ничего, просто хотел сказать, что ты красивая. Эшли Эльгенхауэр, а…
– Стоп! Что?! – Наёмница в одно мгновение стряхнула с себя верещащих эльфёнышей, словно медведица медвежат, и встала передо мной. – Что ты сейчас обо мне сказал?
– Ну… что… ты… – окончательно затупил я и повесил голову, не сомневаясь, что мне сейчас по ней заслуженно настучат.
– Он сказал, что ты красивая, – с чарующей улыбкой объявила сидящая у меня на загривке маленькая зараза. – А чё ты, собственно, имеешь против? Ну сказал. Ну я подписываюсь. Ну красивая. Может, ты ему нравишься, что, нет, что ли?!
