– Я решил, – твердо заявил юноша, и Литея послушно отпустила его руку.
Преодолевая огромные трудности, Герд прижимался к холодным каменным стенам Дворца и медленно продвигался в сторону Храма Посейдона. Кругом трещали вековые деревья, в воздухе летели какие-то обломки, куски металла, сорванного с крыш, а дикий гул и шум закладывал уши.
Герд прижался к стене и попытался двинуться дальше, но сильный ураган прижал его к каменным плитам, и он не смел шевельнуться. Юноша задрал голову вверх, пытаясь разглядеть черное небо, и с ужасом увидел, как ветер с огромной силой размазал по стене подхваченного им какого-то человека. На него брызнула кровь, которая струями полилась вниз, а рядом рухнуло бездыханное тело.
– Боже, – зашептал Герд. – Кто накликал такой ужас на нашу землю? Чем мы провинились перед богами, которые всегда нам благоволили?
Юноша отпрянул в сторону и стал медленно продвигаться дальше. До Храма Посейдона оставалось уже совсем немного, как вдруг в воздухе, на черном небе, вспыхнула огромная молния, которая озарила все вокруг, и он зажмурил глаза. В следующее мгновение он услышал оглушительный гром. Гром будто старался расколоть всю землю на куски и превратить ее в пыль. Где-то высоко в небе что-то издало странный и непонятный звук. Звук стремительно приближался в сторону Храма. У Герда затряслись ноги. Он никогда не видел такого яростного явления, непонятного и непостижимого человеческому разуму.
Снова, преодолевая трудности, он медленно приближался к Храму. Его сердце тревожно билось, а тело все трепетало.
Вот уже совсем рядом огромная позолоченная дверь, и он протянул к ней руку. С новой силой грянул гром, и его раскаты покрыли всю землю. Следом сверкнула яркая молния, и юноше почему-то показался образ разъяренного Зевса на черном небосводе. Он зажмурил глаза и потряс головой, чтобы прийти в себя.
«Неужели и вправду это гневается Зевс на наш народ? – мелькнула мысль в его сознании. – За что такая немилость?».
Герд собрал последние силы и с трудом приоткрыл тяжелую дверь, ввалился в Храм. Дверь с шумом захлопнулась, и только после этого юноша пришел в себя.
Сразу к нему подбежало несколько жрецов и слуг. Они помогли подняться молодому человеку и привели в чувства.
Когда он окончательно пришел в себя, то увидел перед собой всех правителей Атлантиды во главе с Атласом. Лица их были тоже встревожены. Они обступили Герда и непонимающими глазами смотрели на него.
– Откуда ты здесь взялся? – выдавил из себя растерянный Амфир. – Что ты вообще тут делаешь?
– На небе я видел Зевса, – с трудом произнес Герд. – Я видел его суровый и надменный взгляд.
Атлас окинул взглядом своих братьев.
– Ну и что? – спросил он, стараясь держаться достойно.
– Как ты сюда попал? – требовал ответа Амфир.
– Подожди, – остановил его Атлас. – Ты говоришь, что в небе видел Зевса? Тебе это не показалось?
– Клянусь всеми святыми, но это именно так.
– Этого и следовало ожидать, – вздохнул побледневший Эвмел. – Все наши походы за океан не всегда нравились Верховному Богу.
– Замолчи, – потребовал Атлас и снова устремил свой взгляд на Герда. – Что происходит там, за стенами Храма?
– Страшная картина. Все вокруг летает, трещат и выкорчевываются с корнями деревья, погибают люди…
Атлас взглянул в сторону окна, за которым бесконечно сверкала молния и гремел гром, отдаваясь в залах Храма глухим звуком.
– Прошу всех вернуться к столу, – пригласил Атлас.
Правители медленно направились к своим местам и стали рассаживаться в кресла. Атлас положил свою могучую руку на плечо Герда и постарался улыбнуться.
– Я не смею тебя приглашать на наш совет, – сказал он. – Но и выставить тебя не имею права тоже. Это верная гибель. Если бы я не относился к тебе полюбовно, то приказал бы прямо здесь отрубить голову, но ты мне очень дорог, поэтому пройди в соседний зал и отдохни, пока мы не закончим свои дела.
Герд в сопровождении двух жрецов послушно направился в соседний зал, и устало рухнул в кресло.
Глава 49
Он закрыл глаза, пытаясь хотя бы на мгновение забыть все ужасы, которые недавно предстали перед ним.
Совет правителей Атлантиды продолжался, но стал часто прерываться, и каждый из присутствующих с тревогой прислушивался к разыгравшейся непогоде, которая бушевала за окном.
Неожиданно встал царь Азаэс и поднял руку в знак того, что желает произнести речь.
Азаэс редко выступал на советах и придерживал свое мнение, чтобы не огорчать Атласа своими речами. Обычно он поддерживал Верховного правителя, но не высказывался, показывая тем самым, что с ним заодно.
Но тут он решительно встал, поправил на себе военный мундир, который всегда носил, и обратился к совету:
– Братья, – сказал он. – Я долго вас всех слушал и тоже решил высказать свое мнение. Я прекрасно понимаю позицию Эвмела и Эвемона. Они всегда были против заокеанских походов, на которые нас благословляют боги, а теперь посмотрите сами, что вокруг происходит. Не по нашу ли душу вся эта непогода, которая разразилась не на шутку?
– Что ты желаешь этим сказать? – прервал его Атлас.
– Я долго молчал и поддерживал политику нашего государства, а теперь стал сомневаться в ее правильности. Вспомните, когда мы после похода вступили на землю Атлантиды. Что нас ожидало?
– Радостные возгласы наших сограждан, – ответил брат Диапреп.
– И все? Только глупец не мог заметить Верховного Бога, который неожиданно появился на небесах. Не так ли это?
– Он приветствовал наше возвращение, Азаэс, – попытался успокоить его Амфир.
– Ты так думаешь?
– Так думают все, кто был тогда на причале и встречал нас с распростертыми объятиями.
– Уважаемый брат Амфир, ты все прекрасно понимаешь, как и все остальные, что произошло. Почему же были у всех встречающих, а также наших воинов да и у нас в том числе, растерянные лица? Почему народ и воины потеряли дар речи, увидев Зевса над своей головой? Это ни о чем не говорит? А кто из вас заметил, какое было лицо у Верховного Бога? Оно явно выражало не радость встречи, а настоящий гнев. Кто из вас мне сможет сказать что-то против? Если кто-то и скажет обратное, то я смело смогу его назвать лжецом. Я видел в тот момент ваши лица и чувствовал личное состояние страха перед Богом. Все мы делали только вид, что все происходит правильно, а сами трепетали перед Зевсом, как зайцы. Народу и многим нашим воинам было проще – они разбежались от страха, а мы старались казаться бесстрашными победителями, и сейчас, здесь, на совете, дружно лжем друг другу в глаза. Кто скажет, что я не прав?
– Я что-то ничего не понимаю, – возразил брат Автохтон. – К чему все эти разговоры?
