И встретят все что угодно лицом к лицу, поддерживая своего партнера всегда и во всем. Супругам, состоящим в этом браке, можно разговаривать обо всем, иметь абсолютные различия в образовании, возрасте, взглядах, материальном достатке. Даже их знаки Зодиака как бы смешиваются между собой. Просто люди врастают друг в друга медленно, постепенно, а не впаиваются одномоментно, как в векторном союзе. Так может сложиться жизнь лишь в парах Крыса – Петух, Крыса – Бык, Крыса – Змея, Обезьяна – Петух, Обезьяна – Бык, Дракон – Петух, Дракон – Бык, Дракон – Змея.
Для каждого человека при выборе типа брака надо еще определить, в каком браке состояли родители. Но искать себе пару по образу и подобию отца или матери стоит только в том случае, если семья, в которой вы выросли, была счастливой. У нас с Клодом именно так и было. Такой брак – с переходами от одного типа отношений к другим – предназначен и Насте с Георгием. Кстати, в таком браке чем более различны люди во всем, чем им труднее притираться, тем крепче впоследствии союз. Так что после того как они расстанутся впервые, они пройдут через жизнь вместе. Разводиться официально им не имеет смысла, несмотря на измены Гии и бойцовский характер его Аси.
Настя задумалась над перспективой возвращаться друг к другу, как бумеранг. Ей бы хотелось большей стабильности. И еще она озадачилась тем, в каком браке двадцать лет прожили ее родители? В каком типе брака? На этот вопрос в книге Софьи ответа не найти. Она набрала в Интернете имя Григория Кваши. Но тут в дверь позвонили. Вошел какой-то измученный, пьяный Георгий.
– Ты пил с Илларионом? – изумилась Настя.
– Нет. Я зашел в бар по дороге. Я не могу расстаться с тобой. И не могу остаться, – он кинулся Насте в ноги. Та отшатнулась. Его лицо упало ей между коленей. Он их развел и засунул голову, зажав уши ее коленями.
– Я очень плохой человек. Я сломал тебе жизнь!
Настя подняла его голову и погладила впалые щеки очень нежно.
– Все идет по плану. То есть по гороскопу. И мы по нему будем вместе всегда. Даже на расстоянии. Даже в разводе. Хочешь, прочти то, что я перевела их книги Софьи.
– Увы, она ведь сочинила книгу, а не судьбу. Слишком грешна для Ангела.
– Гороскопы сочиняет Бог. Они – планы жизней, – авторитарным тоном сказала Настя, глядя в грустные глаза ее мужа-волка.
– Тогда в тех случаях, когда он бывает жестоким, чем он лучше своих оппонентов?
– Он не жестокий! – Настя даже разозлилась на своего грешника-мужа. – Просто планеты, стоящие между человеком и светом оттуда, затемняют некоторые участки судьбы при трансляции души. Так Соня считает.
– Опять ты ее в пророки записываешь. А это всего лишь ее мнение.
– И мое.
– Ну хорошо. Жизнь покажет, насколько нам удастся быть вместе. Есть новости от матери на счет поисков партнера для фиктивного брака?
– Ты думаешь, на это хватит нескольких часов? – Настя попыталась встать с вращающегося кресла у своего стола. И невольно толкнула Гию. Но тот схватил ее за колени и повалил поверх себя на пол. И стал целовать так самозабвенно, что голова у нее закружилась, и под языком стало сладко.
Но оба они понимали, что продолжения не будет, – он не уверен, что излечился, да и она подумала о том же, мгновенно рассеивая туман в голове.
Настя порывисто вздохнула и отстранилась от мужа, упершись руками в его грудь.
– Когда-нибудь потом. Когда в опасности буду только я, – голос ее был сдавленным. Но слезы не пролились. Она снова почувствовала, что муж ей очень дорог. Но его предательство свело его с пьедестала…
Ангел Аси очень ей сочувствовал. В глубине души, хоть он и знал наверняка, что люди не меняются, но все же надеялся, что Гия откажется от своей сексуальной свободы. Но чудеса и те не случаются с теми, чья душа выгорела при жизни.
Илларион, как ни странно, думал о том же, о чем и Ангел Насти. С одной стороны, Ася – мать его племянника. С другой – жена умершего сына. А с третьей стороны, она никогда не станет своей. И нужно искать к ней подходы со стороны творчества. Надо, чтобы она вернулась после родов сюда. И вплотную занялась студией. А пока руководство ею надо оформить на Гию. Тогда муж и жена будут работать вместе, что их объединит. Лари твердо решил передать все нажитое в руки этого ребенка. Неважно, будет это мальчик или девочка. Своего сына «прощелкал», так хоть племяша вырастит сам. А для этого малыш должен быть рядом.
Илларион вышел из дома и сел в машину. Водитель кинулся к авто через двор: Илларион частенько инспектировал его «на боевую готовность»: появлялся без звонка на мобильный. Так что уже немолодому человеку приходилось нестись на всех парах. С такой работы увольняют только в гроб.
– В студию, – не здороваясь, обронил Илларион негромко. И набрал номер Гии.
– Подъезжай в студию. В музыкальную, – уточнил он, коротко взглянув в зеркало в машине. Водитель тоже услышал это уточнение. Ведь была еще бывшая порностудия, в которой теперь снимались рекламные ролики, музыкальные клипы, монтировались виды природы, предназначенные для просмотра на большом экране при занятиях в тренажерных залах или беге на месте.
В настоящий момент Илларион размещал заказ на специальные «пейзажные» освежители воздуха. Их будут продавать вместе с дисками для бегунов на тренажерах, перед глазами которых разворачивались то джунгли, то пустыня, то лес, то берег моря. И в комнате параллельно можно будет слушать стук сердца и дыхание спортсмена под музыку и чувствовать морской бриз или полынный запах – в зависимости от той местности, которая разворачивалась перед глазами.
Пришлось обратиться к парфюмеру известного модного дома из Франции, чтобы «букет трав» для той или иной местности был более реалистичным.
Илларион подумывал о том, чтобы производить воду на лекарственных травах без сахара. Конечно, в небольшой концентрации. Это была его личная идея, которая его заводила. Но он боялся, что его как человека, контролируемого полицией, могут обвинить в сбыте травки. Или в том, что поставками трав, листьев или цветов для питьевой воды он будет прикрывать ввоз наркотиков. Поэтому не хотел идею озвучить, чтобы ее не перехватили.
В студии звукозаписей народ сидел расслабленным. Без контроля энтузиастки Насти, которая в связи с неурядицами в личной жизни и проблемами со здоровьем наезжала в студию редко, оба компьютерщика пропускали через программу превращения звуков первой брачной ночи в музыку без фанатизма. Много болтали друг с другом, высмеивали за глаза новобрачных, которые и особых-то звуков не издавали.
В комнате образовалась пыль. Пульт стоял неподключенным к синтезатору – кроме Клода, никто не переделывал и не улучшал компьютерную музыку.
Гия приехал первым и успел «шугануть» народ, чтобы убрали сушки и крошки от них с дорогого оборудования. А тут и Илларион подоспел. Но в студии все равно пахло шаурмой, что портило техногенный образ.
– Распустились вы, парни, я вижу.
