– Господа офицеры, я только хотел помочь, – сказал Бен на прекрасном итальянском с легким сицилийским акцентом. – Сеньора приезжая, нашего языка не знает, а я с ней смог подружиться на остановке в Риме, хотел только помочь, – повторил Бен, не переставая жестикулировать.
– Знаешь, мы тебя упечем на десять суток за непрошеную помощь, чтобы ты не совал нос не в свои дела, – сказал мужчина и вытащил наручники. – Руки за спину!.. – только он успел приказать, как из проезжающего мимо внедорожника по ним открыли огонь, ранив полицейского в плечо. Бен, убрав его с линии огня, выхватил его же пистолет и, прикрываясь за полицейской машиной, произвел ответные выстрелы. Сидящие во внедорожнике, не собираясь отступать от своего, остановились в десяти метрах и открыли беспорядочную пальбу. Хадиджа, привыкшая уже к подобным обстоятельствам, легла на заднее сидение. Девушке-карабинеру удалось застрелить одного из нападающих, но и сама она получила ранение в ногу. Полицейский, сидящий за рулем, так и не смог выйти из машины, получив пулю в голову. Бену удалось застрелить водителя нападающих и тяжело ранить еще одного. Оставался один, который спрятавшись за внедорожником, не собирался сдаваться. Бен лег на землю и, улучив момент, прострелил ему ногу из-под машины. Тот от боли упал на землю, раскрыв себя для девушки-карабинера, которая от злости выпустила в него всю обойму. Бен помог раненной девушке сесть в машину, перетянул жгутом ей ногу, чтобы остановить кровотечение и наложил повязку на рану.
– Они охотились за вами… Кто вы? – кричала девушка, пропустив благодарности за его заботу. – Вы останетесь со мной, пока приедет помощь! – приказала она и вызвала по рации вторую машину. Только она хотела добавить что-то еще, как Бен вспрыснул ей в лицо снотворный аэрозоль, послав ее в глубокий сон. Осмотрев нападающих, Бен обнаружил у них иранские паспорта, чему уже не стал удивляться. За ними в погоне были теперь все, кому он успел досадить за последние несколько дней. Кто-то хотел взять их живыми, а кто-то просто уничтожить. Очистив от тел машину напавших, он вернулся за Хадиджей.
– Идем, у нас нет времени, – сказал он ей и помог выйти из полицейского автомобиля.
С момента появления иранцев до отъезда Бена с Хадиджей на их внедорожнике прошло около пяти минут. Проезжающие мимо машины, прижимаясь к бордюрам, разделяющим встречное движение, старались объехать зону перестрелки на большой скорости. Быстро нагоняя время, Бен вскоре уже мчался в продырявленном насквозь внедорожнике с разбитыми стеклами в поисках населенного пункта, чтобы сменить транспорт. Такая возможность не долго заставила себя ждать. Когда до Флоренции оставалось час езды, он свернул с трассы в сторону небольшой живописной деревушки Антелла. Позавидовав жителям этого укромного уголка за их свободную жизнь без камер наблюдения на каждом шагу, Бен съехал на обочину и вышел из машины. Подойдя к первому же автомобилю, припаркованному около крошечного магазина, он обнаружил его открытым. Быстро заведя его и усадив Хадиджу, он поблагодарил в сердце добрых людей, живущих здесь, и поспешил вернуться на основную магистраль. Еще через час он въехал в пригороды удивительной по своей красоте Флоренции, которую по праву можно считать историческим центром науки и культуры Европы. Выйдя из машины, Бен и Хадиджа взяли такси до центра. Там, пересев в другое, они сошли через несколько минут около основной церкви города, знаменитого кафедрального собора Святой Марии, или флорентийской Дуомы, как ее звали изначально. Оттуда, смешавшись с толпой туристов, они направились в сторону железнодорожной станции, располагающейся в десяти минутах ходьбы от церкви. Приобретя билеты в общий вагон до Венеции, молодые люди направились к перронам, откуда через несколько минут отходил их поезд. Чтобы не привлекать внимание как пара, Бен и Хадиджа все еще продолжали держаться поодаль друг от друга, что все больше начинало напрягать Бена. Он убедился, что эта нехитрая уловка не спасает, если учесть обширную географию их преследователей.
Поезд тронулся по графику, но часто останавливался на многочисленных станциях по пути следования. Бен видел, как Хадиджа, прислонив голову к мягкой обшивке вагона, погрузилась в сон. «Это ей сейчас пригодится больше, чем еда», – подумал Бен, немного расслабившись и вспомнив, что они с утра ничего не ели.
День приближался к концу. В косых солнечных лучах деревушки и поля были окрашены в мягкие теплые тона, и на фоне размеренного перестука колес красочные пейзажи за окном действовали на пассажиров умиротворенно. Но скоро этому благодушию пришел конец. На станции, при подъезде к пригородам Венеции, Бен заметил трех мужчин восточной внешности, садящихся в соседний вагон. Его редко обманывало предчувствие, особенно когда он видел людей, одетых в легкие куртки в знойный день, наподобие той, что была на нем самом, поскольку они помогали скрывать оружие и разные устройства. Бен, не медля, вышел в тамбур, чтобы оказаться на их пути и предупредить их действия. Встав около другого пассажира, готовящегося выходить на следующей остановке, Бен наблюдал за дверью из соседнего вагона через отражение в стекле. Вскоре появился один из трех и, не задерживаясь в тамбуре, двинулся в вагон, где сидела Хадиджа. Реакция мужчины на нее была для Бена сигналом к действию. Мужчина, внимательно изучив ее спящее лицо, что-то пробормотал себе в рукав и сел недалеко от Хадиджы. Через минуту в тамбур стали входить двое других. Первый из них тут же свалился на пол, держась за ногу. Шедший за ним отпрыгнул обратно в свой вагон, поняв, что опасность для них исходит от кого-то в тамбуре. Бен пожалел, что не дождался второго тоже, чтобы сразить и его отравленной иглой. Растерявшийся пассажир рядом метнулся к себе в вагон, где сидела Хадиджа, и наткнулся на первого преследователя. Тот, в свою очередь, восприняв его за угрозу, произвел два выстрела ему в живот из пистолета с глушителем. Пассажир рухнул на убийцу, заблокировав на мгновенье его руки, что было достаточно для Бена, чтобы произвести точный выстрел ему в лоб. В этот же момент Бена от сильного удара сзади по ребрам бросило вперед, и у него сбилось дыханье. «Надо опередить», – мелькало у Бена, который почувствовал, что опаздывает, что второй бесшумный выстрел может угодить ему в затылок. Когда он развернулся на полу, превозмогая боль в спине, третий нападающий уже стоял над ним, готовясь выстрелить ему между глаз. «Неужели это все?» – вспышкой пронеслось в голове у Бена. Бесшумно дернулась рука убийцы, и Бен уронил голову на плечо.
Он очнулся от голоса какой-то девушки, которая пыталась прокричать ему что-то прямо в ухо. Вокруг было много лиц, пытающихся заглянуть ему в лицо. Сознание медленно возвращалось к нему. Он почувствовал, что находится в движущемся составе, но не мог понять, что он делает на полу и куда они едут. Сбоку от него лежал какой-то мужчина с окровавленным затылком, но ему никто не оказывал помощь. «Хадиджа!»– вдруг молнией пронеслось у него в голове. Он узнал эту девушку, когда ее внешность совпала со вспышкой памяти, и все в разрушенной мозаике сознания постепенно стало выстраиваться в обратном порядке. Только сейчас он почувствовал боль в спине и в голове. Пуля прошла по касательной, прорвав бейсболку и содрав часть кожи и волос над левым ухом. Кто-то из пассажиров-смельчаков ударил по голове последнего нападающего маленьким огнетушителем со стены вагона за мгновенье до того, как тот выстрелил в Бена. От удара по затылку, дернувшаяся рука убийцы оставила лишь шрам на память над ухом Бена вместо смертельной дырки во лбу. Бен медленно поднялся на ноги и, увидев еще несколько лежащих на полу мужчин, вспомнил все обстоятельства схватки. Хадиджа, объясняя, что это ее долг врача помогать раненым, обвязала ему голову, а какой-то мужчина предложил ему свою шляпу, чтобы прикрыть повязку. Нигде не найдя свой пистолет, Бен успокоился, что остальная электроника на нем была в порядке и продолжала блокировать работу камер, находящихся в вагонах и в тамбуре. Тем временем поезд, постепенно сбавив ход, медленно подъезжал к перронам вокзала Венеции.
