Открытие третье. Что еще тебя может смутить в больнице – так это то, что тебе придется раздеваться перед взрослыми. Конечно, какому мальчику захочется добровольно стягивать с себя трусы в присутствии медсестер и докторов? Но и это можно пережить, особенно когда понимаешь, что врачам и медсестрам нет никакого дела до твоей наготы. Единственное, что их интересует, – это как быстро ты идешь на поправку и в каком состоянии находится твое тело после лечения. Не более и не менее.
Открытие четвертое. Кроме неприятных моментов, в больнице есть и свои маленькие прелести. Во-первых, мама может начать совсем по-другому к тебе относиться, прощая все твои прихоти, таская каждый день сладости и подарки. Во-вторых, где еще, как не в больнице, можно весь день лежать, ничего не делая? И где еще, если не в больнице, ты никогда не услышишь: «Опять бардак в твоей комнате!», «Ты все уроки сделал на завтра?», «Ну хватит уже бездельничать!», «Перестань шуметь, у меня болит голова». Больница – это лучшее место, где можно отдохнуть от мамы.
Открытие пятое. И вообще больница – это целое приключение. Пройдя все процедуры, уколы и клизмы, ты становишься выносливее и смелее. Это все равно что отправиться в путешествие, полное испытаний и открытий. После такого путешествия становишься взрослее и перестаешь бояться многих вещей, которых боялся раньше.
12
Как я (на)учился сочинять стихи и писать книги
Все мальчишки в детстве пишут стихи, но мало кто из них в этом признается. Еще бы! Ведь писать всякие стишки про любовь – это девчоночье занятие! Во всяком случае, так думают некоторые мальчики. Поэтому они тщательно скрывают от друзей, что и сами пописывают стихи, дабы не выглядеть в их глазах девчонкой.
Я тоже в детстве пытался писать стихи. Конечно, мои первые попытки были довольно неуклюжи, поэтому я никому их не показывал, кроме своей мамы. Да и все эти стихи так или иначе были посвящены именно ей. Ведь мама была моей первой возлюбленной, и моя детская любовь к ней вдохновляла меня на стихотворные подвиги. Вот такой стих я сочинил однажды маме ко дню рождения.
«Мама – ты моя мечта»
Моя мама дорогая,
Еслиб знала только ты.
Как любовью я пылаю,
И на крыльях я летаю
Ат того, что ты родная
Мне всей жизнью дорогая.
Сотварила ты меня,
Свет мне показала,
Ласку, сердце, доброту – все мне оддала.
Иногда строга бываешь ты ко мне
Но теперь я понимаю,
И всем сердцем я тебе прощаю.
Благодарен я тебе,
Дорогой моей мечте!
Мама – ты моё Слонце!
Представляешь, я так и написал в конце: «сЛонце» вместо «солнце»! Надо же было мне совершить такую ошибку, которая среди всех других допущенных ошибок выглядела особенно нелепой. Дело в том, что я знал, что в слове «солнце» должна быть буква «л», но не имел ни малейшего понятия, где именно она должна стоять – то ли после буквы «с», то ли после буквы «о», то ли еще где-то в другом месте. Будучи озабоченным больше рифмой, нежели правописанием, я влепил эту злосчастную букву в самом начале слова. И конечно же, мама имела право обидеться на мою оплошность, ведь никакая мама в мире не хотела бы оказаться «слонцем», потому как это слово очень похоже на слово «слон». Даже можно вообразить, что «слонце» – это ласковое название для огромного-преогромного и толстого-претолстого слона. А какая мама хотела бы, чтобы ее сравнили с таким слоном? Разумеется, ни одна. На стройную лань или прекрасную лебедь – это всегда пожалуйста, от такого сравнения не откажется ни одна мама. Но только не на слона, а тем более большого и толстого!
Надо отдать должное маме, она с юмором отнеслась к моей ошибке, и мы вместе посмеялись над ней. Потом мы еще часто вспоминали это слово и весело хохотали. И я просто уверен, что даже если сейчас, спустя пятнадцать лет после написания этого стихотворения я подойду к маме, улыбнусь ей и ласково скажу: «Мама – ты мое слонце!», она весело засмеется и крепко обнимет меня.
Вот так моя первая попытка написать стих чуть было не провалилась, если бы не чувство юмора моей мамы. Потом, конечно, работая над своими поэтическими шедеврами, я старался, насколько мне позволяло знание русского языка, не допустить ни одной ошибки. Я переписывал все строки по десять и даже двадцать раз, тщательно выводя каждую букву, до тех пор, пока у меня не выходило идеально написанное, без исправлений и помарок стихотворение. Такое стихотворение мне уже не стыдно было показать своей маме, и не только ей, но и самым близким друзьям.
Правда, чем глубже я продвигался в изучении русского языка, чем слаженнее и аккуратнее становился мой почерк, тем реже я испытывал вдохновение и желание писать стихи. Одним словом – я взрослел. Свое последнее стихотворение я написал, кажется, лет в восемнадцать, будучи студентом первого курса университета. Еще раз убедившись в том, что поэта из меня не выйдет, я запрятал это стихотворение в глубь письменного стола и больше о нем не вспоминал. А стихотворение про «слонце» моя мама до сих пор хранит у себя. В общем, как ты понял, и я не стану от тебя скрывать, писать стихи я толком не научился. Зато научился писать… книги.
Вообще, я всегда подозревал, что писать рассказы легче, чем стихи, потому что не надо беспокоиться за рифму. Но первый рассказ я сочинил только лет в четырнадцать и посвятил описанию моих злоключений в больнице, о которых ты уже читал. Спустя несколько дней после возвращения домой мне в голову пришла замечательная идея написать что-то вроде мемуаров, подробно описав каждый день, проведенный в больничных стенах. Записывать свой рассказ я решил в школьную тетрадь, а в качестве пишущего инструмента приобрел капиллярную ручку. Только капиллярной или гелевой ручками я мог писать более-менее аккуратно и разборчиво. Когда же я писал обычной шариковой ручкой, у меня выходили какие-то непонятные завитушки и крючки, очень напоминающие детские каракули. Писать я старался красивыми печатными буквами, и поэтому большая часть моих писательских сил концентрировалась не в голове, а в кисти левой руки, сжимавшей ручку (я левша). Выводя предложение за предложением, подробно описывая каждое воспоминание о больничных буднях, я постепенно исписал всю тетрадь, и это заняло не меньше недели. Поставив последнюю точку, я придумал рассказу название и написал его на обложке тетради рядом со своим именем и фамилией, как это делают все писатели:
Илья Самгин
«Приключения моей пупочной грыжи»
Рассказ
После этого я облегченно вздохнул и спрятал тетрадь в свой письменный стол – туда, где уже пылились мои стихи. Дело было сделано. Начало моей писательской карьере было положено. Но показывать свое творение кому-либо я и не думал. Даже маме я не рискнул показать рассказ. Мне было уже четырнадцать лет, а это как раз тот возраст, когда мальчики далеко не всеми своими секретами и идеями хотят делиться с мамами.
