Похороны были назначены на 28 июля. На панихиду и церемонию прощания было отведено всего три часа – с 10 до 13 часов, поэтому не все желающие смогли попасть на нее. Несмотря на Олимпиаду-80, на которой советские спортсмены защищали честь страны, казалось, половина населения Москвы пришла отдать последний долг любимому барду. Некоторые пришли задолго до начала печальной церемонии. Они заполнили все подступы к театру, сидели на балкерах и даже на крышах домов. Они пришли из душевной потребности выразить свои скорбные чувства к памяти поэта и артиста, кто-то возложением венка, кто-то букетиком цветов, а кто-то лишь низким поклоном. Некоторые оставляли у его портрета, опоясанного траурной лентой, стихи собственного сочинения. Один безымянный автор свое двустишие прикрепил к гитаре:
Не велик ты был ростом и званием,
А велик был народным признанием.
(Из воспоминаний В. Смехова)
Группа молодых людей написала в адрес администрации театра просьбу о присвоении театру имени Высоцкого. Все подступы к театру были оцеплены милицией, которую прислали московские власти, опасаясь манифестации. Народ продолжал стекаться на площадь до самой панихиды, и было что-то торжественно-трогательное в этом бесконечном людском потоке. У гроба покойного находились самые близкие люди – мать Нина Максимовна, отец Семен Владимирович, вдова Марина Влади со старшим сыном Петром, бывшая жена Людмила Владимировна Абрамовна с сыновьями, режиссер театра Любимов. Отдать дань памяти пришли известные артисты, среди которых были Михаил Ульянов, Лев Лещенко, Иосиф Кобзон. Фотосъемки были запрещены свыше, снимали только иностранные фоторепортеры и несколько фотолюбителей.
На Ваганьковском кладбище. 28 июля 1980 г.
В зал тихо вошли космонавты. Неслышным шагом поднялись на сцену и застыли в почетном карауле у гроба того, чьи песни помогали им преодолевать трудные тренировки на земле, вселяли бодрость и уверенность во время космических полетов. Печальную церемонию прощания дополняли звуки тихой траурной мелодии и голос Высоцкого, произносившего монолог Гамлета, записанный на пленку.
На панихиде выступали люди, близкие к покойному, и среди них были и представители официальных кругов, которых, по словам Всеволода Абдулова, Высоцкий «мягко говоря, не уважал». Главный режиссер театра Любимов в своем последнем слове сказал: «Мы мало охраняли его при жизни, но, видимо, такова горькая традиция русской поэзии. Редко рождаются такие крупные таланты, которые бы так выражали дух своей нации, удовлетворяли духовную жажду людей». После Любимова свое последнее слово сказали: артист театра на Таганке (ныне народный артист России, главный режиссер театра) Валерий Золотухин, друзья и товарищи Высоцкого.
Похороны Владимира Высоцкого в Москве 28 июля 1980 г. На снимке: Юрий Любимов – режиссер театра на Таганке
По окончании панихиды для прощания допустили народ. Люди поднимались на сцену тихо, бесшумно, словно боясь потревожить его покой. К гробу подходили с двух сторон, кланялись и так же бесшумно удалялись, уступая место другим. Никому не хотелось верить, что не увидят больше на эстраде певца с гитарой, не услышат его сильного характерного голоса. По окончании этой церемонии друзья покойного вынесли на руках гроб и поместили в реанимобиль. Печальный кортеж двинулся по направлению к Ваганьковскому кладбищу. В машине сидели самые близкие люди: родители, дети, друзья. Вдова Высоцкого Марина Влади, сидевшая рядом с Тумановым, сказала ему, что ее поразила процедура похорон: «Я видела, как хоронят принцев, королей, но такого представить не могла». По пути следования кортежа всюду стоял народ, забрасывая машину цветами. Возле Ваганьковского кладбища тоже была масса народу, но людей близко не допускали. У могилы речей не было, только директор театра Дупак сказал несколько слов, назвав Высоцкого «гениальным поэтом крупного масштаба», поэтом «горестей и радостей народных». Брошена была последняя горсть земли, и гроб с телом певца скрылся в могильном своде. Поэт-песенник и актер Владимир Высоцкий ушел в вечность, но на земле осталось его поэтическое творчество, созданные им сценические образы, остались его дети, его друзья и близкие, чтобы навсегда сохранить память о нем.
После похорон вечер памяти был устроен на квартире Высоцкого. Инициативу по его проведению взял на себя Иосиф Кобзон, который, по словам Людмилы Владимировны Абрамовой, «уверенно и разумно организовал стол».
Похороны Владимира Высоцкого в Москве 28 июля 1980 г.
Владимир Высоцкий покинул земной мир, отшумела его беспокойная жизнь, а народ еще никак не мог поверить, что поэт-песенник, который еще несколько дней назад выступал перед ними на сцене, превратился в безгласный прах. Но ни гневный протест судьбе, ни осуждение тех, кто преграждал ему путь к официальному признанию, – ничто не могло воскресить народного певца.
29 июля на его смерть отозвался «Голос Америки» коротким сообщением: «В пятницу в Москве в возрасте 42 лет от сердечного приступа умер менестрель Владимир Высоцкий, муж известной в СССР французской актрисы Марины Влади. Он был ведущим актером знаменитого Московского театра на Таганке».
Памятник на могиле Владимира Высоцкого работы скульптора Александра Иулиановича Рукавишникова. Открыт 12 октября 1985 г.
Значительно позже в одной из телепередач прозвучали такие слова: «Ушел из жизни не признанный властью, но любимый народом певец»». На смерть Высоцкого поэт Евгений Евтушенко написал проникновенные стихи, в которых были такие строчки:
Вся олимпийская столица
Склонилась скорбно пред тобой,
И белый гроб парил как птица
Над обескровленной толпой.
Ну вот и все, по божьей воле
Орфей теперь спокойно спит,
И, одинокая до боли,
Гитара у дверей стоит.
(Е. Евтушенко «Вл. Высоцкому», 1980 г.)
Глава 21. Заключение
Время стирает холмы и пригорки, но щадит высокие горы.
В. Гюго
После смерти талантливого человека многие идеализируют его имя, замалчивая слабости и недостатки. Это естественно. Ведь сама мощь таланта вытесняет их из сознания людей, хоть кумиры, как и все люди, не безгрешны. Поэт-песенник Владимир Высоцкий покинул земной мир, оставшись не признанным официальными лицами, но прославленный народом. Он покорил сердца людей не мелодичностью своих песен, не блеском и изяществом стиха, а жизненной правдой своих творений, негодующей бурей своих эмоций. О нем можно сказать словами поэта Вяземского: «Он был народа честный страж».
