Социальная конфликтность, отсутствие значимых эмоциональных связей углубляют кризисные симптомы.
Система «Я – Мы» отражает принадлежность человека к какой-то общности. Взрослой личности нужны не только те важные для нее группы, в которые она вошла и за принадлежность к которым она боролась (профессиональные и статусные иерархии, субкультурные группы и др.), но и группы, которые она создает сама, под своим началом (семья, особый профессиональный коллектив, единомышленники, последователи и ученики и т. д.). Чувство «Мы» – один из важных эмоциональных компонентов, избавляющих человека от экзистенциального страха одиночества, своей ничтожности перед лицом мира, страха исчезнуть, не оставив следа, быть забытым. Если реальных контактов мало, взрослая личность в состоянии компенсировать это, переживая причастность к виртуальным референтным группам: например, человек может считать себя приверженцем определенных философских или политических течений, представителем определенных возрастных групп, Интернет-сообществ, последователем определенных глобальных идей (например, защиты экологии или животных) и т. д.
Противоречивость в системе «Я – Ты» обнаруживается в том, что взрослый человек нуждается в близком Другом, но в то же время ощущает свою нетождественность Другому, осознает, что никогда не будет понят Другим до конца, и временами переживает чувство экзистенциального одиночества даже при благополучных семейных и дружеских отношениях. В случае же дефицита близости личность готова к тому, чтобы начать реализовывать в жизни «не свои» смыслы, служить чужому обретенному смыслу: так, родители пытаются жить жизнью своих повзрослевших детей, наставники – успехами своих учеников, жены становятся «верными соратницами» карьеры мужа, одинокие люди примыкают к семейному очагу дальних родственников и т. п. А если и это невозможно, человек демонстрирует привязанность к предметам (коллекциям, антикварным вещам, книгам, фотографиям и т. п.), растениям, персонифицируемому домашнему животному, утрата которых переживается как исчезновение каких-то смысловых жизненных ориентиров. Это компенсирует малую насыщенность жизни собственными внутренними смыслами и событиями, что со временем потребует изменений.
Не менее многообразно и противоречиво отношение взрослого к самому себе («Я – Я» и «Я – Мое»). Взрослому человеку важно понимать, что в нем самом принадлежит ему, является плодом саморазвития, личным достижением. Это усиливает чувство собственного достоинства и повышает эмоциональное благополучие и удовлетворенность жизнью. Осознание собственной аутентичности, способность к диалогу с собой – важная часть внутренней жизни взрослого человека.
Отношение «Я – Мое» – всегда отношение субъектно-объектное: превращая определенную совокупность своих свойств в объект познания, человек рассматривает их как бы со стороны и стремится овладеть ими так же, как он овладевает прочими вещами. Взрослому человеку важно понимать самого себя, дифференцированно различать переживания, протекающие во внутреннем плане сознания, «отлавливать» и формулировать свои мысли и чувства, знать себя во всевозможных проявлениях и в известном смысле предсказывать самого себя. Тем не менее его собственная субъективность остается вне такого отношения, поскольку не поддается объективации.
Другое дело – отношения «Я – Я», то есть внутренняя диалогичность, важная для конструирования самосознания не по предмету отражения (самосознание – это сознание, объектом которого являются свойства самого субъекта), а по его способу (идентификация с образцами). Здесь обнаруживаются переживания, связанные с идентичностью, самостью, субъективностью в плане их осуществленности, воплощенности, нового целе– и смыслополагания. Человек способен к рефлексии себя как состоявшегося по собственному замыслу, принятого самим собой существа или несостоявшегося, непринятого, не смирившегося с самим собой. Автокоммуникация тем выше, чем меньше возможностей общения личности с другими на экзистенциальном субъект-субъектном уровне.
Подводя итог нашему краткому экскурсу во взрослость, отметим, что мы рассмотрели лишь наиболее общие тенденции развития на этом этапе жизни. Индивидуальный разброс вариантов здесь чрезвычайно велик в силу того, что развитие тесно связано с обстоятельствами жизни.
Глава 2
Кризис взрослости: утраты и обретения середины жизни
Не стоит вспоминать то прошлое, которое не может стать настоящим.
С. Кьеркегор
Пожалуй, сегодня сложно найти такого взрослого человека, который не слышал бы о кризисе среднего возраста и о том, как его пережить. Иногда даже кажется, что люди обнаруживают у себя его симптомы не столько потому, что они реально наблюдаются, сколько потому, что читали об этом в книгах или слышали от «переживших и выживших».
Как и подростковый, этот кризис в бытовом восприятии предстает настолько разрушительным, что миновать его без психологических травм и потерь не представляется возможным. А раз так, люди склонны списывать на него свои семейные, профессиональные и личные неудачи, свою лень и бездействие, нежелание принимать на себя ответственность, неспособность справляться с самим собой.
Но действительно ли кризис «так страшен, как его малюют»? Попробуем разобраться. И для начала – послушаем наших собеседников.
* * *
Мне сорок пять. Понимаете? Уже. Сорок. Пять! Скажете – и что? А то, что жизнь перевалила через «уральский хребет». Никакая не «ягодка опять». Начался путь в старость, а я даже не чувствую, что жила, что прожила жизнь. Время утекло, как песок сквозь пальцы, а я только и успела, что устать, как загнанная лошадь.
Я ведь не сидела на месте, наоборот, все годы чего-то делала – много, быстро, как все: то училась, то жизнь устраивала сначала с одним мужем, потом с другим, потом – квартира, дети, деньги, болезни, и все время – работа, работа, работа… Постоянно исправляла ошибки молодости – то работу меняла, то с первым мужем не сложилось… Не жизнь, а черновик какой-то, а время упущено. Казалось – времени навалом, только организуй, а потом вдруг – раз! Недолго музыка играла… Смотрю назад и… нет там ничего умного. Нечем дорожить! Разве что детьми, да и те уже выросли – мы им не нужны.
И все было бы не так плохо, если бы я реально достигла чего-то, чем могла бы гордиться, но ведь – нет, я вполне рядовой товарищ, как говорится… Знаете, как в песне: «не стала звездой в Голливуде, не выйду на подиум в нижнем белье; у меня не берут автографы люди, и пою я чуть тише, чем Монсеррат Кабалье…», ну и дальше по тексту: «не выдвигалась на Оскар, французам не забивала… моим именем не назван город на карте…» Да нет, не скажу, что жизнь не удалась. Просто ничего в ней не было, не случилось, не вышло.
Сейчас я больше думаю о том, что, по сути, для себя и не жила – в юности мечтала о карьере, о большой семье, о путешествиях… И ничего этого как не было, так и нет. Да и не будет, наверное. Ничего я для себя не сделала, хотя могла. У меня ведь были способности, я всегда, еще с института, хорошо училась, быстро схватываю, начальство ценит. А по всему выходит, что ничем этим я и не воспользовалась… как будто программу какую выполняла: в детстве включили кнопочку, я завелась – и поехала… Чтобы как все. А сейчас – стоп-машина, что-то внутри остановилось, завод, что ли, кончился? Время еще есть, а завода и смысла – нет…
