Жил он так весело и счастливо, пока в один прекрасный день… Он как раз собирался идти перестраивать мир дальше, но проснулся со страшной головной болью. Когда он захотел, как обычно, сдвинуть гору, у него ничего не получилось. Тогда он взобрался на ее вершину и задумался. Перед ним лежал тот мир, который он старался изменить. А что в итоге? Кое-где были разрушены горы, изменилось течение рек, все же остальное оставалось по-прежнему.
С тяжелым сердцем Бог возвращался домой. “Неужели я неудачник? Неужели я совсем ни на что не способен?” – думал он. С каждым днем он становился все мрачнее и мрачнее. Ему тяжело уже было быстро бегать, а однажды утром он нашел у себя несколько седых волос. А вокруг суетились молодые боги, полные честолюбивых планов.
И тогда Бог решил уехать куда-нибудь далеко-далеко. “Жаль, что боги бессмертны, – думал он, – нечего мне делать в этой жизни”. Размышляя таким образом, он поднялся в воздух и полетел, куда глаза глядят. В пути он был поглощен мрачными мыслями и не сразу заметил, куда попал. Вокруг него не было ни единой звезды, только сплошной мрак. Не было слышно ни звука, и сколько бы Бог ни шарил вокруг себя руками, он ничего не находил. Он понял, что попал туда, где заканчивается мир и начинается хаос. Это было именно то место, где он мог спокойно предаваться печальным раздумьям. Казалось бы, все сложилось как надо, но очень скоро Богу захотелось увидеть хоть лучик света. Так как ни передвигать, ни разрушать ему стало нечего, нужно было действовать иначе. Он вспомнил о своих возможностях (все-таки он был Богом!) и сотворил звезду. Она ярко загорелась, мрак рассеялся. Бог зааплодировал сам себе и подумал: “Надо же, во мне столько сил. Я даже не подозревал, что я умею делать такие вещи”. И немедленно сотворил несколько планет, которые тут же завертелись по своим орбитам.
Бог посмотрел вокруг и задумался. Теперь он должен был отвечать за то, что сотворил. Он как будто заново родился. Ему уже не хотелось совершать глобальные катастрофы, он действовал осторожно и мудро.
Через какое-то время его новый мир показался ему пустым, и тогда он на каждой планете сотворил жизнь. Теперь он уже не рушил горы и не поворачивал реки, он заботился о своих творениях. Созданные им существа развивались, и сердце Бога наполнялось гордостью.
“Да, – думал он, – как хорошо, что все получилось именно так. Вот в чем настоящее счастье – быть творцом и нести ответственность за то, что ты создал”. Иногда он вспоминал свою прежнюю жизнь, но ему не хотелось возвращаться туда. У него был мир, который нуждался в мудром, добром и справедливом друге».
Кризис позднего возраста: что он нам несет?
Начнем с определения возрастных границ кризиса. Прежде всего, снова отметим, что можно говорить только лишь о выделении достаточно условных границ, поскольку, чем дальше человек уходит от своего детства, тем меньше зависит его развитие от календарного возраста. Тем более что восприятие собственного возраста самим человеком может существенно отличаться от календарного. Поэтому при определении возрастных границ старости следует, на наш взгляд, основываться на качественном изменении социальной ситуации и социальных ролей человека.
Таким образом, за условные границы наступления старости примем 55–65 лет, то есть возраст, в котором происходит изменение основной профессиональной деятельности, которой человек занимался до этого. Это может быть прекращение профессиональной активности, то есть выход на пенсию. А может быть и продолжение профессиональной активности, но в качественно другой форме. Например, человек оставляет место преподавателя в вузе и начинает давать частные уроки. Но в любом случае человек приобретает новый статус – пенсионер – и начинает ощущать свою принадлежность к этой возрастной группе.
Кризис коснется человека даже при сохранении его прежней профессиональной активности, поскольку изменение социальной ситуации коснется его возрастной группы, а значит, придется «примерить» его и на себя. Однако в данном случае кризис будет проходить менее остро, растянется во времени.
Причины возникновения кризиса
Кризис «перехода к старости», на наш взгляд, является наиболее социально обусловленным. Многие полагают, что в нашей стране основным фактором, влияющим на возникновение кризиса, является недостаточное экономическое обеспечение пенсионеров, что вызывает у людей страх будущего. Признавая важность данного явления, считаем его все-таки не главным.
Как нам кажется, в современном обществе, ориентированном на культ успеха и социальных достижений, присутствует стереотипное восприятие ценности человека через значимость его социальной роли. Поэтому занятые в общественном производстве люди обычно считаются более ценными, чем неработающие. Причем другие сферы труда, например, на дачном участке или в собственной квартире не дают человеку ощущение собственной ценности. Как следствие, перед выходом на пенсию у человека может возникнуть тревога от угрозы снижения чувства самоценности, собственной нужности окружению. А после выхода – резкое снижение самооценки и стремление ее компенсировать различными неконструктивными способами. Например, демонстративной агрессивностью.
Следующее стереотипное заблуждение – восприятие старости как периода отдыха, заботы о здоровье, в котором человек освобожден от обязанностей, может не вносить свой вклад в развитие общества. Действительно, выход на пенсию у нас называется «выходом на заслуженный отдых». Однако мы забываем, что само понятие «пенсия» является достаточно молодым. Если оглянуться назад, обратиться к традиционной культуре, можно увидеть, что люди любого возраста имели социальные обязанности. Другое дело, что у зрелых людей и стариков они были разными. Можно предположить, что именно это заблуждение приводит к тому, что человек, «социально обманутый», в процессе кризиса выбирает стратегию старения, позволяющую сохранить себя как индивида (ее описала М.В. Ермолаева). По ее мнению, во время кризиса человек осознанно или неосознанно осуществляет выбор стратегии своей последующей жизни.
Первая стратегия предполагает возможность дальнейшего прогрессивного развития личности. Она характеризуется стремлением человека к сохранению старых и формированию новых сфер социальных связей, дающих ему возможность ощущать свою общественную пользу.
Вторая подразумевает стремление прежде всего сохранить себя как индивида, то есть означает переход к деятельности, направленной на «выживание» на фоне постепенного угасания психофизиологических функций. Понятно, что возможность развития при такой стратегии ограничена.
Эти стратегии сильно отличаются друг от друга и обеспечивают разное качество и удовлетворенность жизнью. Важно, что вторая стратегия лишает человека мотивации к поиску социальной активности в старости, останавливает дальнейшее развитие, а первая дает возможность ощущать свою социальную значимость, а значит, дарит радость жизни. Но главное – она позволяет человеку продолжать самоактуализироваться в различных жизненных сферах, не только в профессиональной.
Трудно ранжировать влияющие на появление кризиса позднего возраста факторы по степени их значимости. Поэтому еще раз вспомним стереотип, который влиял и на предыдущие кризисы.
