Он стоял в своей любимой позе, широко расставив ноги, с
гневно горящими глазами и сжатыми кулаками. Вдруг до его слуха донесся звук
льющейся на пол воды. Он совсем забыл про краны в ванной. Селби бросил
полотенце в лужу, быстро собрал воду, торопливо помылся и ровно через
двенадцать минут после телефонного разговора встретил шерифа Брэндона.
— Послушай, я сыт по горло этим желтым листком. Я…
— Полегче, сынок, — пробурчал Рекс, направляя машину в
сторону отеля «Мэдисон». — Ты боролся и победил, потому что не терял головы. Не
теряй ее и сейчас.
— Но это несправедливо.
— В мире много несправедливости, Дуг, — заметил шериф.
— Мне безразлично, когда задевают меня, — продолжал Селби. —
Но когда в это втягивают женщину, ставят под угрозу карьеру актрисы и вешают на
нее клеветнический ярлык — это слишком.
— Лучший способ победить в схватке, — философски заметил
шериф, — это не выходить из себя. А уж если выходишь из себя, не показывай
этого своему противнику. Ну-ка улыбнись. Мы собираемся прояснить вопрос о
пишущей машинке. Может быть, мы выскочим на Биттнера, хотя и не обязательно.
Хочешь не хочешь, но ты перешагнешь порог гостиницы с улыбкой на физиономии.
Селби сделал глубокий вздох и изобразил кривую ухмылку.
— Это не улыбка, — заявил Рекс Брэндон. — Такая рожа бывает,
когда человек мается животом. Расслабься немного… вот так уже гораздо лучше.
Шериф подвел машину к краю тротуара у входа в отель. Вдвоем
они прошли в вестибюль. Навстречу им двинулся Джордж Кашинг, лицо которого
искажали странные гримасы, а голова, как в пляске святого Витта, ритмично
дергалась в сторону стойки. Там с регистратором тихо беседовал человек в дешевом
темно-синем костюме. Перед ним на стойке лежал конверт.
— Сюда, сюда, джентльмены, если вам нужны комнаты, — почти
прокричал Кашинг и, подхватив изумленного шерифа под локоток, подвел его к
стойке. Обращаясь к регистратору, он сказал:
Эти джентльмены впервые в нашем городе. Им нужны комнаты.
Служащий посмотрел на Брэндона и окружного прокурора. Он их,
естественно, узнал и бросил на Кашинга изумленный взгляд.
— Они не знают нашего города, — со значением повторил
Кашинг. — Им понадобятся номера, но сперва закончите все дела с тем
джентльменом.
Человек в синем костюме был настолько поглощен своим делом,
что не обратил внимания на вошедших.
— Это мои деньги, — сказал он, — и я намерен их получить.
Кашинг величественно прошествовал за стойку и спросил:
— Что происходит, Джонсон?
— Этот мистер утверждает, что конверт с пятью тысячами
долларов, который Брауер поместил в наш сейф, принадлежит ему.
Брэндон сделал шаг и занял место у стойки рядом с
посетителем. Селби встал с другой стороны и кивнул Кашингу. Тот сказал:
— Я владелец отеля. Как ваше имя?
— Вы слышали все, что говорилось здесь несколько минут
назад. Вы стояли там, около сейфа, и не могли не слышать, — ответил человек.
— Я совершенно не обращал внимания на вашу беседу, —
произнес Кашинг. — Мне показалось, что это обычное недоразумение. Вам известно,
что мистер Брауер умер, не так ли? Мы не можем отдать деньги, пока не получим
бесспорных доказательств того, что они принадлежат вам.
— Я не знаю, что еще требуется, кроме этого письма.
Прочитайте и сами убедитесь — деньги принадлежат мне.
Кашинг взял напечатанное на машинке письмо, прочитал и
положил на стойку так, что Брэндон и Селби без всякого труда могли ознакомиться
с его содержанием.
Письмо было адресовано Джорджу Клеймору в отель «Бентли» в
Лос-Анджелесе, и в нем говорилось:
«Мой дорогой Джордж!
Ты будешь счастлив узнать, что я преуспел в своей миссии. Я
получил пять тысяч тысячедолларовыми банкнотами. Естественно, я желаю, чтобы ты
прибыл как можно быстрее и забрал деньги. Я не хочу, чтобы они оставались у
меня, и по очевидным причинам не могу положить их в банк. Пока я передал их на
хранение в сейф гостиницы.
На этом письме я ставлю точно такую же подпись, как и на
конверте, чтобы в случае необходимости их можно было бы сопоставить.
Посылаю теплый, братский привет. Заверяю тебя, что этот
маленький инцидент лишь укрепил мою веру и, надеюсь, укрепит твою. Остаюсь
искренне твой,
Чарльз Брауер».
В нижнем левом углу листка было написано: «Комната 321,
отель „Мэдисон“.
— Возможно, я могу быть вам полезен, — предложил свои услуги
Селби. — Мне кое-что известно о смерти мистера Брауера.
— Вам?
— В самых общих чертах. Ваша фамилия Клеймор, не так ли?
— Да.
— И вы утверждаете, что это ваши деньги?
— Письмо говорит об этом яснее ясного.
— Когда пришло письмо, вы находились в Лос-Анджелесе? В
отеле «Бентли»?
— Да.
— Посмотрим, когда же оно было отправлено. Судя по штемпелю,
во вторник. Так когда оно нашло вас?
— Вчера поздно вечером.
— Почта в наши дни работает ужасно, — заметил Селби.
В ответ человек лишь кивнул. В нем чувствовалась какая-то
неуверенность в себе.
— Думаю, — сказал Селби, — владелец отеля вправе
потребовать, чтобы вы ему объяснили, для каких целей предназначаются деньги и
каким образом они оказались у покойного. — Он повернулся лицом к стоящему рядом
человеку, улыбнулся и добавил: — Валяйте, мистер Клеймор, объясните им все
вкратце.
— Ну, — начал Клеймор, — в общем, так, значит… Неожиданно
прервав свою речь, он бросил взгляд в сторону лифта и со словами «я скоро
вернусь» резко повернулся к входной двери.
Шериф Брэндон ухватил его за рукав, поставил лицом к себе,
отвернул лацкан своего пиджака и продемонстрировал золоченую шерифскую звезду.
— Вот вы и вернулись, приятель. Что это за игра? — Пустите
меня! Оставьте меня в покое! Вы не имеете права удерживать меня! Вы…
Вдруг он замолк, повернулся лицом к стойке и замер с
обвисшими плечами и низко опущенной головой.
Селби посмотрел в сторону лифта. Миссис Чарльз Брауер
решительным шагом направлялась к выходу на улицу.
— Она живет здесь? — спросил прокурор Кашинга.
— Да, временно. Требует, чтобы кто-нибудь оплатил ее
расходы. Наняла Сэма Роупера.
— Поверни-ка его лицом к людям, Рекс, — сказал Селби.
