Она медленно опустила ложку в тарелку. Ее приподнятое
настроение полностью испарилось.
— Хорошо. Пока ешьте, — устало промолвила она. — Если это
так важно, мы поговорим после ужина.
— Вы должны понять, — сказал он ей, — что это действительно
необходимо.
Ширли Арден вздохнула, взяла ложку и попыталась приняться за
суп, но аппетит, видимо, уже пропал. Когда дворецкий уносил ее тарелку, она
была полна на две трети.
Бифштекс, овощной гарнир, салат и десерт были первоклассно
приготовлены и образцово поданы. Селби проголодался и ел с удовольствием. Ширли
Арден выглядела так, словно сейчас ее поведут на казнь и в соответствии с
варварским обычаем перед смертью ей принесли последний ужин. Актриса пыталась
поддержать беседу, но ее голос утратил всякую живость.
Наконец, когда было покончено с десертом и дворецкий подал
ликер, она подняла глаза на Селби и дрожащим голосом произнесла:
— Что ж, начинайте.
— Какими духами вы пользовались в понедельник, старыми или
новыми?
— Старыми, — ответила актриса.
— Скажите мне… — и он произнес совсем не те слова, которые
она ожидала, — чем объясняется ваше влияние на Джорджа Кашинга?
Она продолжала улыбаться, но ее ноздри слегка раздулись.
— Я не знала, что имею на него какое-то влияние.
— Нет, знали, — продолжал Селби. — И вы отлично пользуетесь
своим влиянием. Вы приезжаете в отель, и он охраняет ваше инкогнито.
— Но разве каждый разумный владелец отеля не поступил бы
точно так же?
— Я знаю Кашинга и вижу, что у него есть какая-то особая
причина для этого.
— Хорошо, — сказала она устало. — У меня есть возможность
влиять на него. И запах на тысячедолларовых банкнотах — запах моих духов.
Именно Кашинг позвонил в Лос-Анджелес и сообщил о возникших у вас подозрениях.
Вы узнали, что я жила в отеле, и полагали, будто Ларраби получил пять тысяч от
меня. Ну и что?
На мгновение Селби показалось, что актриса теряет сознание и
вот-вот упадет в обморок. Она покачнулась на стуле. Он бросился к ней,
воскликнув: «Ширли!» — не осознавая, что называет ее по имени. Его рука едва
успела коснуться плеча девушки, как вдруг позади него раздался звон разбитого
стекла и чей-то голос позвал:
— Селби! Взгляни сюда!
Он оглянулся и успел заметить за дверью чей-то неясный
силуэт. Что-то блеснуло, затем в глаза прокурору ударил нестерпимо яркий свет
фотовспышки. Он непроизвольно зажмурился, а когда вновь открыл глаза, ему
показалось, что освещенная комната погрузилась в полутьму. Травмированная
сетчатка различала лишь два пятна настольных ламп, прикрытых розовыми абажурами.
Селби опять закрыл глаза и потер их кулаками. Постепенно,
очень медленно начали проявляться окружающие детали. Он увидел Ширли Арден, ее
руки лежали на столе и она спрятала в них лицо; увидел разбитое стекло дверей и
темную пустоту за ними.
Селби подбежал к дверям и распахнул их. Глаза его напряженно
вперились в тускло освещенное пространство. Он видел черную массу огромного
дома, окружающего с трех сторон внутренний дворик, бассейн с цветными огнями,
фонтан, из которого лилась вода в маленький пруд с водяными лилиями, столики
под огромными зонтами, лежащие стулья. Но все было мертво и недвижимо.
Откуда-то с улицы донесся скрежет стартера и шум двигателя,
за которым последовал визг шин машины, рванувшейся в ночь.
Селби вернулся в кабинет. Ширли Арден была все в том же
положении. Он приблизился, положил руку ей на плечо и почувствовал, как под
ладонью дрожит ее тело.
— Я очень сожалею, — начал он, — случилось то, чего мы
опасались, но теперь вам придется пройти через это.
Послышался топот тяжелых мужских шагов, взволнованный голос
дворецкого. Дверь распахнулась, и на пороге возник Бен Траск с искаженной от
ярости физиономией.
— Дешевый адвокатишка! — орал он. — Проклятый искатель
популярности, двуличная скотина…
Селби выпрямился, сделал шаг навстречу ему.
— С кем это вы разговариваете?
— С тобой!
Ширли Арден быстрым движением пантеры поднялась со стула.
Она встала между двумя мужчинами и толкнула Траска обеими руками в грудь.
— Нет-нет, Бен! Перестань! Ты не понимаешь. Неужели ты не
видишь…
— Какого дьявола не понимаю, — громыхал Траск. — Я понимаю
абсолютно все!
— Я ему сказала, я обязана была сделать это.
— Сказала? О чем?!
— Сказала о Кашинге, о…
— Заткнись, дурочка!
Селби угрожающе выступил вперед.
— Спокойно, Траск. Возможно, вы не осознаете, что я
присутствую здесь как официальное лицо.
— Плевать я хотел на тебя с твоими официальными
полномочиями! — не успокаивался Траск. — Ты сознательно подстроил этот дешевый
рекламный трюк, чтобы поглубже втянуть Ширли Арден в свое провинциальное
деревенское расследование. Ты специально вынудил ее поставить эту мизансцену,
договорившись предварительно со своей захолустной газетенкой, пославшей
прощелыгу с фотовспышкой. Неужели ты не понимаешь, Ширли? Он же ведет с тобой
двойную игру! Он…
Селби услышал свои полные холодной ярости слова:
— Вон отсюда, Траск, грязный лжец!
Траск без видимого усилия оттолкнул Ширли Арден, и она,
словно пушинка, отлетела в сторону. Могучий человек с быстротой
профессионального боксера-тяжеловеса двинулся на Селби. Несмотря на ярость, он
занял технически безупречную позицию — левая нога впереди, правая сзади, кулаки
близко один от другого, правое предплечье прикрывает живот, левый локоть плотно
прижат к телу. Было ясно, что Селби придется иметь дело с тренированным бойцом.
Траск выбросил вперед левый кулак в быстром ударе,
направленном в челюсть Селби. Прокурор припомнил то далекое время, когда он
выиграл чемпионат колледжей по боксу. Гнев улетучился, его сменил холодный,
целеустремленный расчет. Селби четким эффективным поворотом ушел в сторону и
одновременно вытянул левую руку ровно настолько, чтобы отвести удар Траска. Тот
на мгновение потерял равновесие, и его кулак лишь скользнул по плечу Селби.
Гримаса изумления исказила лицо Траска. Он попытался нанести
мощный апперкот, но Селби опередил его. Используя вес тела и мышцы корпуса, он
провел сильнейший удар правой.
Инстинкт толкал его к тому, чтобы направить кулак в лицо
врага, потому что, когда человеком овладевает слепая ярость, он отбрасывает в
сторону предосторожность, стремясь измолотить лицо противника. Но боксерская
подготовка Селби взяла верх над эмоциями. Его удар правой пришелся точно в
солнечное сплетение Траска. Селби почувствовал, как кулак погрузился в мягкое,
податливое тело; Траск со стоном сложился пополам.
