Желая «обогатить» содержание занятий, психологи порой вставляют в них задания познавательного плана. Например: «Давайте отправимся на цветочную поляну! Но сначала перечислите все названия цветов, которые вы знаете». В жизни современных детей и так слишком актуализированы когнитивные ценности, в ущерб душевной гармонии и эмоциональному благополучию. Арт-терапия помогает выровнять интеллектуальный крен. Позвав в союзники творчество и фантазию, которые на самом деле так естественны для детей, она помогает насытиться эмоциями, сделать окружающий мир разноцветным.
Психологи часто используют музыкальное оформление для увеличения силы воздействия на человека арт-задания, связанного с рисованием. Существуют прекрасные способы, построенные на взаимодополнении рисования и музыкального фона, например, техника направленной визуализации или некоторые релаксационные приемы. По своему воздействию изображение (цвет, линия, форма) и музыка достаточно сильны и насыщенны. Помня об индивидуальнопсихологических различиях детей в восприятии сенсорной информации, приоритете развития одной из репрезентативных систем или их своеобразного сочетания, можно предположить, что либо музыка, либо рисунок будет иметь более сильное воздействие на ребенка.
В изотерапевтической работе с маленькими детьми не всегда следует совмещать рисование и восприятие музыки. В процессе рисования детям музыка часто мешает, они переключаются на нее, отвлекаются, быстрее утомляются. Иногда прямо просят выключить или дипломатично спрашивают, сколько еще она будет продолжаться. Музыка может войти в диссонанс с актуальным состоянием ребенка, вызвать противоречивые чувства, отторжение. Музыка может создать ограничение активности ребенка, мешая разворачиванию творческой идеи, возвращая автора в обозначенное русло мелодии, настроения, темы.
Однако это предостережения. Определенность соотношения «фигуры и фона», в данном случае – рисования и музыки, способна расставить нужные акценты, охватить больше рычагов терапевтического воздействия. Если вы обладаете музыкальным чутьем, имеете в своем арсенале богатую(!) фонотеку, способны гибко и обоснованно подбирать музыкальный материал, он может стать вам добрым партнером в решении коррекционных задач.
При проведении арт-сессии можно столкнуться со следующей ситуацией. Несмотря на то что посредством создания условий или предложения той или иной техники психолог планирует определенную активность, ребенок (что происходит часто, и это здорово) начинает действовать, исходя из собственных желаний, движимых фантазией. Этот процесс может сильно отличаться от представлений психолога о том, «что должен делать ребенок». Ребенок может отказаться от выполнения задания, промолчать в ответ на просьбу объяснить содержание рисунка, проигнорировать общее обсуждение. Может выполнить задание на основании собственного опыта и представлений, при этом выполнение будет отличаться от того, что имел в виду психолог. Так, вместо коллективной работы может развернуться индивидуальная или парная, вместо «радостного рисунка» появиться «обиженный» или «тревожный», вместо окружностей – угловатые формы. И это только самые типичные «несовпадения с планом».
Кроме того, надо в этом признаться, целенаправленные деструктивные действия ребенка (например, размазывание краски или выливание воды на стол) могут вызывать у специалиста неприязнь, отвращение, раздражение, вслед за которыми у взрослого, естественно, может произойти снижение контроля своих действий и, как следствие, появиться непроизвольное, неосознанное желание что-то подправить, ограничить, запретить, поменять. Это ловушка, в которую легко попасться.
Отвечая себе на вопросы «Какие чувства вызывают у меня действия ребенка? Как я реагирую на действия ребенка? Почему?», можно избежать лишнего вмешательства в арт-процесс и насилия над самим собой. Даже имея в профессиональном арсенале эффективные техники и приемы арт-терапии, умея устанавливать отношения с клиентами, арт-терапевт не застрахован от сложности предоставления ребенку свободы и одновременного контроля ситуации и минимизации своего влияния на нее.
Возможно, психолог будет работать более эффективно, если он обладает определенными личностными качествами, подходящими для арт-терапевтической работы с детьми.
Качества личности арт-терапевта
Во-первых, лояльность к грязи.
Арт-терапевтическая работа с дошкольниками и младшими школьниками, как вы уже поняли, может проходить за границами традиционных представлений о чистоте и аккуратности.
Есть люди, для которых совершенно неприемлем беспорядок, у которых вид неубранной комнаты вызывает неприятные, дискомфортные ощущения. И уж тем более они не могут спокойно наблюдать, как эта грязь создается – как по столу размазывается краска, разливается вода, разлетаются брызги, капли попадают на пол, а потом подошвами обуви разносятся по комнате. Неудивительно, что такой человек неосознанно будет стремиться этой грязи противодействовать – останавливать ребенка, препятствовать развитию деструктивных актов. Это может выражаться и словесно «Не надо так делать!», и без слов, внешним видом и поведением – недовольной мимикой, непроизвольными предупредительными движениями рук, стремлением сразу убрать, затереть образовавшуюся лужу. Если в этом описании вы узнали себя, поразмышляйте, сможете ли вы договориться с собственной природной опрятностью, дабы заняться с маленькими детьми заинтересовавшей вас арт-терапией. Часто ребенок испытывает двойственные побуждения – с одной стороны, играть с красками так, как хочется, а с другой – соблюдать правила и не пачкать(ся). Если вы перед ним будете ходить с тряпкой или складывать стопочкой готовые рисунки, вряд ли это будет способствовать раскрепощению ребенка, наоборот, он будет чувствовать себя скованно и растерянно.
Во-вторых, креативность и гибкость.
Креативность, или «творческость», личности психолога потребуется как при подготовке занятий, так и непосредственно при их проведении. Однако это качество приводится рядом с гибкостью, так как имеется в виду не только умение заранее придумать нечто необычное, но и способность быстро и желательно оригинально среагировать на ситуацию и принять альтернативный вариант развития событий.
Для примера приведу случай из практики. Как-то в самом начале третьего по счету занятия с детьми 7–8 лет, посвященного радости, одна из девочек, Полина, поскользнулась, упала, ударилась челюстью и носом, заплакала и никак не могла успокоиться. До радости ли здесь? Полина была умыта, кровь из носа остановлена, фразы о понимании ее состояния психологом произнесены. Однако занятие надо было продолжать. Полине было предложено выбрать комфортное место в комнате, чтобы нарисовать, как ей больно и обидно. Остальным детям в это время было поручено сделать рисунки, которые порадуют Полину. Психолог периодически переходил от группы детей к девочке, отрабатывая ситуацию в обеих точках. В итоге изображения боли и обиды были заперты в шкафу, а дети рассказали о рисунках радости и подарили их Полине. Таким образом было не только выровнено настроение, но и с помощью реальной ситуации показана сила открытого выражения искренних эмоций.
В-третьих, эмоциональная устойчивость.
