Работа в лаборатории очень важна, умом Нелли это понимала. Однако душой она рвалась в Гватемалу. Хотелось бросить к чёрту халат, помчаться в аэропорт и рвануть к Эми, а вместо этого приходится торчать в жуткой дыре под названием Делавэр и возиться с придурками вроде Бекельхаймера.
Была надежда, что к начальнице Брент лезть не станет. Как бы не так! Постоянно лип как пиявка. Сейчас он возник на пороге её кабинета рядом с главной лабораторией, где Нелли возглавляла группу по исследованию побочных эффектов препарата. Группа трудилась в полную силу, когда всех сотрудников срочно перевели на новый, секретный проект. Нетрудно угадать на какой. Работая над проектом вплотную, Нелли получила доступ к закрытой информации. Правда, с каждым разом становилось все сложнее скрывать своё полное незнание химии.
Учёные не подозревали, что на самом деле таинственный препарат – это сыворотка Кэхиллов. Среди побочных эффектов, которые они пытались искоренить, особо выделялся один под странным названием букоглоссальный синдром, а точнее, просто характерные судороги.
Неудивительно, что на борьбу с коварным синдромом бросили лучшие умы. Нелли видела трансляцию королевского приема в Англии, сразу поняла, что случилось с Пирсом, как бы он ни пытался это скрыть. А пока надо продолжать в том же духе, любезничать с коллегами, чтобы в ней не заподозрили шпионку.
– Слушаю вас, доктор Бекельхаймер.
– Как выяснилось, вещество содержит пиперазиновое кольцо. Взаимодействуя с белками в организме…
Нелли напряглась. Дальше можно не слушать. Судя по горькому опыту, ясней всё равно не станет.
– …Наличие дофаминового D2-рецептора обуславливает появление желтизны в глазах.
Он вообще о чём? Желтизна в глазах? А как насчёт смерти? Как этот, главный побочный эффект убрать, они сообразили?
– Как по-вашему, есть связь?
– Хм… – Нелли крутнулась в роскошном кресле и постучала карандашом по зубам. Понять бы, о чём он. – Вы спрашиваете про связь между желтизной и оссобукальным синдромом?
Упс! Судя по снисходительной ухмылке Бекельхаймера, она ляпнула что-то не то.
– Доктор Горми, мне послышалось, или вы сказали «оссобукальный»?
– Какой? – Проклятье! Перепутала с оссобуко – национальным итальянским блюдом, которым собиралась блеснуть в кулинарном училище Бостона, пока не началась заварушка с лабораторией.
– Вы имели в виду букоглоссальный? – подозрительно прищурился Бекельхаймер.
– А вы молодец, хорошо разбираетесь в теме, – похвалила Нелли. – Ладно, за работу. У нас обоих уйма дел.
Ценой невероятных усилий Нелли приняла суровый, независимый вид, как подобает боссу. Впрочем, дел и впрямь предстояло много. В частности, написать отчет о текущих результатах исследования побочных эффектов сыворотки. Нелли мысленно приказала себе не паниковать. Подумаешь, отчёт! Это как рецензия на книгу. Ещё бы понимать хоть что-то в «прочитанном»…
К слову, Сэмми обнаружил интересное действие сыворотки: на поздних стадиях она вызывает ксантопсию – то самое жёлтое ви́дение, о котором толковал Бекельхаймер. Якобы ксантопсией страдал известный художник Винсент Ван Гог, что значительно сказалось на его творчестве. Нелли не замедлила написать об этом в отчёте, добавив, что пресловутая желтизна – не такая уж плохая штука. Может, стоит выпустить препарат, стимулирующий заболевание, под лозунгом «Теперь и вы сумеете рисовать, как Ван Гог!»
А может, не стоит.
Нелли трудилась допоздна и уже собралась уходить, а Бекельхаймер всё работал.
– До свидания, доктор Бекельхаймер.
– Спокойной ночи, доктор Горми, – буркнул тот, не отрываясь от микроскопа.
Наутро Нелли вызвали к начальству. Доктор Стивенс явно был не в духе.
– Доктор Горми, как прикажете это понимать? – Он помахал у нее перед носом тоненькой стопкой листов.
Среди прочего в глаза бросилось «Винсент Ван Гог».
Бекельхаймер. Этот мерзкий любитель гномов распечатал «сырой» отчёт и сдал его Стивенсу. Вот подлец, решил сдать её с потрохами.
– Это, случаем, не мой отчёт по букоглоссальному синдрому? – Зато выговорила правильно!
– Он самый. Должен сказать, это полная чушь, даже отдаленно не напоминающая науку.
– Я не успела закончить, но… Позволите взглянуть?
– Прошу.
Стивенс протянул ей распечатанные страницы. Нелли погрузилась в чтение. Да, сознаваться в своем авторстве нельзя. Стивенс прав: автор отчёта – явно не биохимик, скорее, гений маркетинга, но уж точно не учёный. Если обман раскроется, простым увольнением может не обойтись.
– Согласна, крайне неприятно. – Нелли состроила скорбную гримасу. – Можно узнать, откуда это у вас?
– Не важно. Сотрудник, принесший отчет, с недавних пор сомневается в вашей квалификации. По-видимому, не зря.
– Доктор Стивенс, я этого не писала. Меня пытаются подставить.
– Отчёт представил доктор Бекельхаймер, один из лучших наших учёных. У меня нет оснований ему не доверять.
– Уверены? – Нелли высоко подняла бровь, чтобы Стивенс уловил намёк. – А по моим сведениям, он человек совершенно ненадёжный.
– Это серьезное обвинение, доктор Горми. У вас есть доказательства?
– Скажем, я сумею убедить вас, что Бекельхаймер – псих. К обеду точно.
– Договорились. Но если не сможете меня убедить, отчёт ляжет на стол высшему руководству.
– Не ляжет, – заверила Нелли. – Вот увидите.
Только у себя в кабинете она смогла вздохнуть с облегчением. Ситуация здорово действовала на нервы. Минутная передышка – и снова в бой. Нелли вытащила сотовый.
– Пони, у меня для тебя работёнка. Яйца выеденного не стоит.
– Слушаю и повинуюсь, мисс училка.
– Что? Пони, ты назвал меня училкой?
– В смысле, Нелли, конечно. Слушаю и повинуюсь, Нелли.
– Опять заигрался в цифрового ковбоя?
В ответ – красноречивое молчание.
– Пони, при всем моем уважении, тебе надо хоть иногда отрываться от виртуальной реальности. Но потом. Сначала раздобудь кое-что.
– Считай, раздобыл.
Час спустя Пони прислал массу компрометирующих фотографий. Оказывается, в выходные Бекельхаймер предавался на редкость странному хобби – гномам. В отличие от других любителей садовых фигурок, он не воровал их у соседей, чтобы потом сфотографироваться, а сам перевоплощался в маленького человечка. В свободное время доктор щеголял в зелёном бархатном костюме, ярко начищенных чёрных башмаках; над белой бородой поблескивали очки в тонкой оправе, на голове – ярко-зелёный бархатный колпак. А это что такое? Неужели накладка на живот?
