В своем докладе Томпсон описывал момент обнаружения:
«Нам пришлось спускаться с крутого оврага, где росли сосны, что было весьма неудобно. Наш гид остановился в определенном месте и вместе с капитаном Фолкардом вскоре стряхивал землю с непромокаемого плаща, который накрывал большую помятую металлическую коробку. Капитан Фолкард поднял ее по склону и поместил ее под охрану в особняке».
Этому архивному кладу придавали такое значение, что полковник Дуглас Пейдж из 5-ой Танковой дивизии предоставил бронетранспортер М40, чтобы доставить находку обратно в Марбург. Безусловно, фон Леш не преувеличивал значения пленки. Во время поездки Томпсон встретился с подразделением, занимающимся микрофильмами и смог воспользоваться их увеличительными устройствами, чтобы взглянуть на пленку. Томпсону понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что содержимое пленок касалось самого сердца немецкой внешней политики. Как он заметил: «Они полностью соответствуют описанию информатора и несомненно предоставят информацию огромного значения, которую нельзя было получить где-либо еще».
Несмотря на то, что Леш был настолько полезным, насколько это возможно, к нему относились с подозрением. «Этот человек, может, и приспособленец, но он смирился с фактом, что находится под нашим контролем и, по моему мнению, готов быть полезным для нас в интересах его собственного будущего, – заметил Томпсон. – Его Германия исчезла навсегда, и он вполне готов приспособиться к новому положению дел. Я вижу, что к нему относятся с любезностью и уважением, но без доброты».
Он оказался старательным союзником, а также хитрым переговорщиком. Меньше чем через месяц, 12 июня 1945 года, он показал местонахождение большого деревянного ящика с личными фильмами доктора Пола Отто Шмидта, официального переводчика в немецком Министерстве иностранных дел. Эти фильмы, которые были извлечены на территории той же усадьбы около Мюльхаузена, показали записи до 1944 года, встречи между Гитлером, фон Риббентропом и другими нацистскими лидерами, а также политиками из сотрудничающих стран.
Непосредственный интерес для британцев представляли файлы, касающиеся английского комического писателя Вудхауса, который был задержан как гражданин враждебного государства после вторжения во Францию, ему позволили увидеть жену только после записи 5 веселых передачи для немцев. Из-за его спорных действий некоторые, включая писателя А. А. Милна, обвинили его в сотрудничестве с врагом. На какое-то время его книги запретили во многих британских библиотеках.
Коробка Шмидта и микрофильм фон Леша были самыми ценными из тонн документов, которыми сейчас обладали Союзники. К тому времени, как была найдена коробка Шмидта, микрофильм фон Леша был в Лондоне и 9725 страниц переводились и исследовались. Сначала находка была встречена с долей скептицизма, официальные лица были обеспокоены, что это была продуманная «утка», чтобы смутить Союзников. Так что радости не было границ, когда оксфордский историк Эрнест Ллевелин Вудворд, который был прикреплен к министерству иностранных дел, сообщил в конце мая, что документы действительно были подлинными.
Доктор Ральф Перкинс из Госдепартамента, который был одним из первых, кто смотрел содержимое, заговорил о «сказке об охоте пиратов на золото». Другой представитель министерства иностранных дел сразу же узнал сенсационный характер содержимого. «Я достаточно увидел, чтобы убедиться, что это бомба», – написал один. «Очевидно, что в этой банке с пленкой опасная пропаганда», – заключил другой. И это было даже до провокационного появления в докладах герцога и герцогини Виндзорских, после чего мнения Союзников превратились в хаос.
Пропагандистская ценность существующих документов была достаточно очевидной. «Я видел письмо Франко Гитлеру… столько грязи в сторону Молотова», – заметил представитель Министерства иностранных дел Джеффри У. Харрисон. В первые несколько недель бурных открытий, Союзники стремились использовать находку, чтобы убедить мир – особенно нейтральные страны – в справедливости дела Союзников и коварстве нацистского режима.
Записка для встречи МИД 19 июня 1945 года, чтобы обсудить «находки» немецких и итальянских документов, подтвердила и размер открытия, и потенциал пропаганды. «У нас есть неприлично большое количество документов (намного больше, чем мы ожидали), которые проливают свет на главные аспекты немецкой и итальянской политики». В то время как автор признал масштаб этой задачи, он выделил 5 ключевых внешнеполитических интересов, немедленная публикация которых принесла бы пользу. Помимо доказательств о сотрудничестве режима Виши, особое внимание уделялось переговорам между Германией, Италией и Испанией. «Мы можем опубликовать это, не спрашивая Франко, и с целью его дискредитации».
Автор даже порекомендовал, чтобы Британия взяла инициативу и объявила, что у них есть немецкие и итальянские документы, основные моменты которых они, совместно с американцами, планируют опубликовать.
Этот вывод был основан на предположении, что американцы хотели бы использовать немецкие записи, догадка, которая попала прямо в точку. Нетерпеливые американцы хотели убедить не только нейтральные страны, но и своих же соотечественников, что Америка вела справедливую войну, что жертвы не были напрасными. За десятки лет до того, как мир узнал о WikiLeaks, представители Госдепартамента стремились использовать документы немецкого МИД в пользу американцев. Одна неподписанная заметка, циркулирующая по Госдепартаменту в то время, кратко описывала настроения:
«Документы полны информации, которая, если придать ей гласность, может оказать значительное влияние на мышление американских граждан на тему немецкой оккупационной политики.
Очевидно, что какая-то часть этого материала пока должна оставаться неопубликованной. Включая материал, который может смутить нынешние переговоры с иностранными правительствами, но здесь есть и документальные данные на практически бесконечное количество общих тем, которые могут представить интерес для журналистов газет и журналов, радио комментаторов и так далее.
Хоть Союзники могут иметь разное мнение на степень публикаций в пропагандистских целях, они согласны использовать файлы, чтобы подкрепить фундаментальную цель войны – а именно остановить Германию от начала другой войны. Эта точка зрения была подчеркнута в плане Талисман по оккупации Германии, который был составлен в августе 1944 года».
К июлю только Госдепартамент собрал 750 000 документов и микрофильмов; месяц спустя это число возросло до невероятных 1200 тонн файлов под совместным англо-американским контролем внутри американской зоны. Большая часть документов оставалась нераскрытой и непереведенной. В отличие от материалов, предоставленных Карлом фон Лешем.
Это было на самом деле пиратское золото, исследованные документы в качестве архивного эквивалента приравнивались к королевскими драгоценностями. Среди драгоценных камней были сравнительно полные доклады о разговорах между Гитлером, фон Риббентропом и японским министром иностранных дел Есукэ Мацуоки во время его визита в Берлин в 1941 году, когда немцы настоятельно призывали Японию атаковать британский Сингапур. Кроме того, в архиве было наглядное доказательство тесного сотрудничества Германии с испанским диктатором, генералом Франко. Например, одно письмо Франко Гитлеру, датированное 26 сентября 1941 года, включало обещание дружбы и настоятельную рекомендацию закрыть Гибралтарский пролив.
