– Секундочку, – приподнял лежавшую на столе руку Мастер. – Я полагал, вы занимаетесь поведенческими реакциями альтеров.
– Именно так, – утвердительно наклонил голову Селиванов. – Мы занимаемся разработкой препаратов для коррекции поведения альтеров, содержащихся в спецпансионатах.
– О каких именно препаратах идет речь? – спросил Карцев. – Я сам работал с альтерами.
– Уже названные мною «Тритекс», «Нимбус-Семь» и «ФНР-12» входят в состав стандартного витаминного коктейля, который получают альтеры. Так же вам должны быть знакомы такие названия, как «Вектор-Ф», «Тарнай», «Хармон», «Нифологин».
– Разумеется, – быстро кивнул Карцев. – «Вектор-Ф» и «Тарнай» мы прописывали альтерам, находящимся в депрессивном состоянии, а «Хармон» и «Нифологин» давали пациентам с ярко выраженной гиперактивностью, на которых не действовали обычные транквилизаторы.
– Совершенно верно, – не без гордости улыбнулся Селиванов. – Это все наши разработки – препараты, разработанные специально для альтеров, с учетом особенностей их физиологии.
– Постойте, а при чем тут поведенческие реакции? – спросил Мастер.
– Вам доводилось бывать в спецпансионатах? – поинтересовался Селиванов.
– Да, – ответил Мастер, не вдаваясь в подробности.
– То есть вы в курсе, в каких условиях содержатся там альтеры?
– Мне это очень хорошо известно.
– В таком случае вы, конечно, понимаете, что в подобных условиях поведение человека или альтера не может не претерпевать серьезных изменений. – Сказав это, Селиванов тут же вскинул ладони, будто защищаясь от возможных упреков. – Я не хочу сказать, что условия эти слишком суровы. Но они разительно отличаются от тех, в каких обычно находятся люди. Я не беру в расчет затворников или отшельников, которые, в большинстве своем, страдают различными расстройствами психики. Речь идет о самых обычных людях.
– К каковым вы относите и альтеров, находящихся вне стен пансионатов? – уточнила Юлия.
– Разумеется, – кивнул Селиванов. – Истинные и, уж тем более, воплощенные альтеры имеют физиологические различия с обычными людьми. Но психика у них человеческая. С этой точки зрения они такие же люди, как и мы с вами.
– Так почему же тогда?.. – начала было Юлия.
– Стоп! – направил на нее указательный палец Мастер. – Прошу вас, продолжайте, – сказал он Селиванову.
– Когда человек оказывается в нехарактерных для него условиях, его поведенческие реакции претерпевают изменения. Причем у каждого по-разному. В большинстве своем альтеры чувствуют себя, как заключенные с пожизненными сроками. С той только разницей, что никаких преступлений они не совершали. Даже угроза, которую они якобы представляют для общества, – это же не их вина, а их беда.
– Вы сказали «якобы»? – быстро переспросил Шарков.
Селиванов резко подался назад, прижался спиной к спинке кресла и затравленно посмотрел на Мастера.
– Мне сказали, что вы из Второго круга «Вечности», – быстро, испуганно заговорил он. – Я полагал, что мы можем говорить открыто о том, что всем нам известно.
– Разумеется, – сделал успокаивающий жест Мастер. – Все в порядке. Мой коллега – ревнитель словесности. А потому он весьма болезненно реагирует на неточные формулировки.
– Конечно, – облегченно выдохнув, Селиванов бросил взгляд на Шаркова.
– Прошу меня простить, – подняв обе руки, извиняюще улыбнулся Шарков. – Я погорячился.
– Да-да, понимаю, – быстро кивнул Селиванов. – Я сказал «якобы», в то время как следовало бы сказать…
– «Вроде как», – помог ему Шарков.
– Да, я понял, – снова кивнул Селиванов. – Вроде как… Да, так гораздо лучше.
– Прошу вас, продолжайте, – сделал жест рукой в сторону Селиванова Мастер.
Селиванов приободрился и уверенно заговорил:
– Кроме уже названных факторов, поведенческие реакции находящихся в пансионатах альтеров меняет и то, что им дают поистине лошадиные дозы транквилизаторов. – Он бросил взгляд на Шаркова, чтобы убедиться в том, что не сказал никакой ереси. Шарков благосклонно наклонил голову. – И ряд других подавляющих психику препаратов, – с облегчением закончил Селиванов. – Мы… В частности, Алексей Игоревич при каждой встрече с людьми, облеченными соответствующими властными полномочиями, постоянно говорит о том, что с альтерами должны работать не только физиотерапевты, помогающие им компенсировать отсутствие постоянной двигательной активности, но и квалифицированные психологи. Однако пока результатов никаких.
– Врачи, направляемые на работу в спецпансионаты, прослушивают краткий курс лекций по психотерапии, – заметила Юлия.
– Увы, этого недостаточно, – грустно поджал губы Селиванов.
– Совершенно недостаточно, – согласился с ним Карцев.
– Но главная проблема даже не в этом! – неожиданно взмахнул рукой Селиванов. – Хотя вы, конечно же, в курсе…
– Мы в курсе, – заверил его Мастер. – Но все равно, рассказывайте. Чтобы не было никаких пробелов.
– Проблема в том, что у альтеров в спецпансионатах со временем начинает заметно падать содержание М-сыворотки в крови. И это несмотря на все ухищрения, на которые идут занимающиеся сим вопросом специалисты. Мы предполагаем, что причина в жестком подавлении уникальных сверхспособностей, которыми наделены альтеры. Это делается для того, чтобы лишить их возможности совершить побег. Но при этом угнетается и способность организма вырабатывать М-сыворотку. Мы пока что не смогли выяснить, на каком уровне связаны эти два процесса. Но то, что такая связь существует, не вызывает сомнений. До нулевой отметки содержание М-сыворотки в крови альтеров не опускается никогда, но через определенный период времени, проведенный альтером в пансионате, оно падает так низко, что, по большому счету, содержание альтера становится нерентабельным.
– И каков этот срок? – спросил Мастер.
– Пятнадцать, двадцать, двадцать пять лет. Иногда больше, иногда меньше. Это строго индивидуально.
– И что тогда происходит с альтером?
– Я не знаю. Говорят, их переводят в особые пансионаты. Так называемые места отдыха для отработавших свой срок альтеров.
Какое-то время за столом царило молчание. Каждый из присутствующих по-своему оценивал полученную информацию.
– А при чем тут вы? – спросил наконец Мастер.
– Наша лаборатория занимается разработкой препаратов, меняющих поведенческие реакции альтеров на биохимическом уровне. Первоначальная идея целиком и полностью принадлежит Алексею Игоревичу. Логика его рассуждений была следующей: если мы не можем позволить альтеру быть самим собой, мы можем попытаться обмануть его организм, заставить его поверить в то, что он свободно пользуется теми сверхспособностями, какими наделила его природа. Для этого нужно запустить в организме альтера те же биохимические процессы, что протекают в нем в обычных условиях. То есть, с одной стороны – подавление психики, с другой – стимулирование физиологии.
