После того как Мастер закончил свою короткую речь, две с половиной минуты в комнате царила тишина. Глубокая и непроницаемая, будто ночь за окном.
– Я не понял, – первым прервал молчание Димон. – Ты собираешься начать войну со спин-протектором?
– Войну начал он, – ответил Мастер.
– Он имеет на это право. У него есть армия, полиция, гвардия, Комитет вечной безопасности… – Димон чуть подался вперед и развел руками. – А что есть у тебя? – Выглядело это как намеренно плохо скрытая насмешка.
Но Мастер только улыбнулся в ответ:
– У меня есть то, чего нет у спин-протектора.
Снова повисла пауза.
– И что же это? – спросил Димон, когда понял, что Мастер сам не станет об этом говорить.
Мастер поднял руку и указательным пальцем коснулся виска.
– Трезвый взгляд на происходящее.
Димон усмехнулся и качнул головой.
– Я бы не стал с таким оружием бросать вызов системе.
– У нас нет выбора, – произнес Соломон. – Если мы будем сидеть и ждать, то в конце концов нас всех переловят. Не в этом году, так в следующем.
– Если ловчие научились вычислять местоположения наших убежищ, нужно их ликвидировать. Разойтись поодиночке, раствориться среди людей в больших городах.
– Ну, во‑первых, далеко не у всех это получится. Особенно после того, как в полную силу заработает «Кайзер». А во‑вторых… – Соломон опустил голову, коротко коснулся пальцами бороды и снова поднял взгляд. – А что потом?
Вопрос Соломона поставил Димона в тупик. Он думал о том, как выжить сейчас, далеко идущих планов у него не было. Об этом, как он полагал, у них еще будет время подумать.
– Соломон! – он сделал вид, что удивлен. – Ты всегда был противником активных действий.
Соломон протестующе мотнул головой.
– Я был противником бессмысленной конфронтации. Как писал император Ху, «если есть возможность избежать сражения, именно так и следует поступить». Но теперь нам просто не оставили выбора.
– И… Что ты предлагаешь?
– Я думаю, Мастер скажет нам, что следует делать.
Взгляды, как прицелы, сошлись на Мастере.
Мастер кашлянул, положил руку на стол и смущенно улыбнулся
– Вы, собственно, о чем?
– Ты сказал, что война началась, – напомнил Димон.
– Это я образно выразился.
– По твоему пансионату стреляют танки!
– Да, но это наши личные дела, мои и спин-протектора. Вы не должны в них вмешиваться.
– Почему?
– Ну, хотя бы потому, что я сам еще не знаю, чем все это закончится.
– Очень хорошо. – Соломон взял табурет и сел напротив мастера. – Вот давай посидим, выпьем чайку и обо всем этом подумаем.
– О чем тут думать? – непонимающе посмотрел на него Мастер.
– Как жить дальше? Что делать?..
– Хватит! – вскинув руку, прервал его Мастер. – Мне не нравятся вопросы из этой серии. Их можно задавать по любому поводу. На них можно давать какие угодно ответы. А можно вообще не отвечать.
– Согласен, – улыбнулся Соломон. – Тогда давай говорить по существу.
– О чем? – непонимающе вскинул брови Мастер. – У нас с вами разные задачи.
– Если бы они были настолько разными, как ты считаешь, ты бы не пришел сюда.
Мастер закатил глаза, поднял руки и развел их в стороны.
– Я разбирался с проектом «Джокер». Тут как раз пришел Тим и сказал, что знает, на какое убежище они собираются напасть. Не мог же я упустить такую возможность?
Соломон улыбнулся в бороду, как добрый учитель, поймавший ученика на крошечной лжи, в которой, в общем-то, не было ничего плохого, одно лишь желание выгородить товарища, и махнул рукой.
– Да брось ты.
Мастер откинулся назад, забыв, что спинка стула находится перед ним, и чуть не упал.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он, с трудом сохранив равновесие.
– А что ты пытаешься утаить? – спросил Димон.
Он стоял по правую руку от Соломона, упершись кулаками в край стола.
– Нет, нет, так не пойдет! – протестующе затряс указательным пальцем Мастер. – Мои дела не имеют к вам никакого отношения!
– Что же ты тогда в наши дела лезешь? – еще больше подался вперед Димон.
– О чем ты? – удивленно вскинул брови Мастер.
– Что ты тут вообще делаешь?
– Я?..
– Хватит! – хлопнул ладонью по столу Соломон. – Что вы как дети малые!
– Он первый начал, – кивнул на Мастера Димон.
– Я? – возмущенно вскинулся Мастер.
– А кто про войну разговор завел?
– Я выразился образно.
– Это как же понимать?
– Если я говорю, что у меня с кем-то война, это вовсе не означает, что мы стреляем друг в друга из автоматов. Это значит, что у нас с ним очень плохие отношения, только и всего.
– Только и всего?
– Ну да.
– А как же танки?
– Какие еще танки?
– Те, что стреляют по твоему пансионату!
– Это тебя не касается!
– Иди ты… знаешь куда?
– Хватит! – снова ударил ладонью по столу Соломон. – В общем, так, – сказал он, когда все послушно умолкли. – Мне лично кажется, что выбор у нас невелик. Либо, как предлагает Димон, мы разбегаемся по одному, в разные стороны, пытаемся залечь на дно, раствориться среди людей и ждем, – пальцы Соломоновы выбили резкую, короткую дробь на крышке стола. – Ждем неизвестно сколько и непонятно чего. – Еще одна короткая дробь. – Либо ты, – теперь Соломон обращался конкретно к Мастеру, – рассказываешь о своих планах, и мы рассматриваем возможность присоединиться к ним. С твоего согласия, разумеется.
На лице Мастера, быстро сменяя одно другое, промелькнуло несколько самых разных выражений. Смущение, радость, недоумение, растерянность, гордость, сомнение, азарт… Они пролетали настолько быстро, что можно было заметить лишь легкие их тени. Да и то, если следить очень внимательно. В целом же получилось, будто Мастер состроил некую гримасу, смысл которой понять было решительно невозможно.
– Дело в том, – сказал он, глядя прямо в глаза Соломону, – что у меня нет вообще никакого плана.
– Но ты сказал своим людям в пансионате: «Действуйте по плану», – живо напомнил Димон.
– На самом деле это всего лишь маленький кусочек плана. Очень маленький, – почти сведя вместе большой и указательный пальцы, Мастер показал, насколько незначительно то, о чем он говорит. – Я предполагал, что во время моего отсутствия спин-протектор попытается захватить пансионат, потому что, когда я там, он это сделать не может. На всякий случай я оставил охранникам краткую инструкцию, как действовать в такой ситуации. Подземный ход был вырыт очень давно, примерно в те же годы, когда был построен особняк. Я лишь велел расчистить и укрепить его.
