— Что еще? — Я сгреб с блюдца пару орехов и разгрыз. И чего Хмель раньше их не покупал? А, не было же их, только появились.
— Окна. Я тут весной разговор один имел, так он меня на мысль натолкнул. — Смирнов опять подкрепил силы добрым глотком. — По границе с Северореченском почти каждый метр промерен, так?
Я кивнул. Да, именно по тому району больше всего данных, почти все детализировано.
— Так вот окна на карте тоже видны. Они как хвосты такие, сперматозоиды, если графикой изображать. Где башка — там и окна.
— И?
— Там граница с Севером, это раз. Промеры не делались. И еще граница… неизвестно с чем. Где-то там, за тем самым озером. Так вот там окна тоже могут быть. Пока свободные.
— И куда они ведут?
— Куда-то в Сибирь, я думаю.
— Нам с этого какая польза? Своих хватает, все налажено.
— Ну а сколько эта информация может стоить, как ты думаешь?
— Понятия не имею. Если только река куда-то близко к границе подходит, иначе к ним черта с два доберешься. И куда они вести могут? Ну выйдешь ты в тайге ангарской и что там делать?
— А не знаю. Но ты обмозгуй.
— Обмозгую. Давай за мозги, — поднял я бокал и чокнулся с собеседником.
Хмель
17 июня, пятница
Вниз! Вдох.
Вверх! Выдох.
На себя. Вдох. От себя. Выдох.
«День на выдох, ночь на вдох»? Нет, это не по-нашему. У нас ритм напряженней.
Штанга вниз, штанга вверх. Вдох-выдох.
Пот заливает глаза, руки дрожат, пульс зашкаливает. Но — хорошо.
Живым вообще быть хорошо.
Страховавший меня Иван Грачев принял гриф штанги и поместил ее в держатель, а когда я уселся на скамье, с непонятной усмешкой произнес:
— А может, на фиг это пиво? Баки на лом сдадим, купим тренажеры, фитнес-зал откроем.
— Это ты пошутил так, да? — шумно выдохнул я, вытирая полотенцем мокрое от пота лицо. — Как-то слишком саркастично получилось, не находишь?
Высоченный парень добродушно, насколько это позволила физиономия бывшего боксера, усмехнулся и развел руками.
— Да уж какой тут может быть сарказм? Мы когда последний раз что-то новое варили? Когда последний раз вообще хоть что-то варили?
Я поднялся на ноги и оглядел подвал с высоким сводчатым потолком. Варочный котел, бак для воды, насосы для перекачки сусла, охлаждающая система, отдельное помещение с емкостями для брожения.
Здесь было хорошо. Здесь была моя зона комфорта. Да только любимое дело далеко не всегда приносит прибыль. И тогда приходится лезть в какие-то другие проекты, брать на себя новые обязательства, выкладываться по полной программе. Или просто отпустить ситуацию и какое-то время ничего не предпринимать, продумывая действия на несколько ходов вперед.
— Вань, тебе вожжа под хвост попала, что ли?
— Да просто надо что-то делать!
— Например?
— Пиво сварить!
— На хрена? — прямо спросил я и обвел рукой стоявшие у стены кеги, лишь малую часть тех, что мы заготовили на лето. — «Западный полюс» отвалился, «Ширли-Муры» отвалились. В мае мы столько сварили, что запасы как раз до осени расходиться будут.
Иван потер перебитый нос и спросил:
— А что-то новое сварить? Чтобы к зиме созрело?
— В сентябре начнем варить, как похолодает. Сейчас и сусло охлаждать замучаемся, и температурный режим фиг выдержишь.
— Так электричество провели, можно охлаждающее оборудование подобрать.
— Ради трех летних месяцев? Да ну его на фиг. Летом у нас отпуск. И вообще мне сказали руку разрабатывать!
Оставленные клыками вампира раны давно затянулись, но кожа вокруг них по-прежнему выглядела бледной и нездоровой. Да и шрамы были какими-то нездоровыми на вид и синюшными.
— Уверен, врач имел в виду не это, — пробухтел Грачев и легонько толкнул ногой скамью для жима. — Скоро одни снаряды здесь и останутся…
— Ой, да не начинай ты!
Я кинул полотенце на спинку стула, прошел к висевшей в углу груше, стукнул правой, левой и поморщился из-за рези в прокушенном плече.
Больно. Блин! До сих пор не оклемался полностью!
— Как пиво по летним кафешкам расходится? — спросил я, стягивая через голову промокшую от пота майку.
— Хорошо расходится. Деньги зажать пытаются, но я в кредит только первую партию отпускаю. И трамблю потом постоянно. Платят в итоге. Вообще, если так и дальше пойдет, к концу августа все распродадим. Варить надо!
— Не начинай лучше, а? Это же промоакция! Июнь, июль люди пиво пробуют, в августе начинают сюда подтягиваться, у кого деньги есть. Зиму уже с нами.
— Где с нами-то?! — не выдержал помощник. — У нас и так вечно аншлаг! Надо расширяться! Гельман предлагал на первом этаже ресторан открыть, почему бы не попробовать?
По всем документам собственником бывшего здания штаб-квартиры Патруля значился я, но по факту использовал лишь подвал, а всеми остальными площадями распоряжался Артем Гельман. Неофициально. Официально же там располагалась транспортная контора «Форт-Логистика», к которой опять же официально заместитель начальника Патруля никакого отношения не имел.
Конспирация!
Открыть на первом этаже ресторан проблем не составляло, но рентабельность подобных вложений вызывала у меня большие сомнения. Слишком уж место непроходное. Метров через триста Красный проспект упирался в городскую стену; с нечетной стороны подходила частная застройка, а в двухэтажных домах с четной жили в основном китайцы. Состоятельный люд из Лукова традиционно отдыхал в развлекательных заведениях на местном рынке, а китайцы полагали престижным отужинать в расположенной неподалеку «Цапле».
Но всего этого я объяснять Ивану не стал, лишь махнул рукой.
— Не взлетит.
— А здание, которое Клондайк предлагал выкупить?
Выкупить? Хм… скорее отжать.
— Поговорю с ним.
— Когда?
Вот пристал, прямо банный лист!
— Как время будет, так и поговорю, — вздохнул я. — Других забот полон рот. Все, мне в Госпиталь пора.
Я поднялся из подвала, обернул полотенцем кастрюлю с кипятком и унес ее в баню. Там быстро сполоснулся, переоделся в чистое и вышел на задний двор.
На улице — благодать. Ясное небо, яркое солнце, теплый ветерок.
По местным меркам теплый: жарко на улице все же не было. Градусов пятнадцать от силы.
Вернувшись в дом, я глянул на кислую физиономию помощника, покачал головой и поднялся в спальню. Надел карго-штаны, крепкие ботинки, футболку, сверху накинул джинсовку.
