«Как такое возможно?» – думал я.
И не понимал. В моей голове не укладывалось странное явление, непонятная метаморфоза, которая медленно, но верно произошла с могучими фиолетовыми дубами…
– Ледовое перерождение.
Мой взгляд рефлекторно переключился на человека в сером комбинезоне.
– Так мы это называем, – с все той же вялостью в голосе пояснил он.
«Точно!»
Пояснение пришло вовремя.
«Теперь понимание стало доступным».
Мне стало ясно, что же на самом деле произошло с фиолетовыми деревьями. Но как? – здесь понимание отсутствовало. Впрочем, я не особо и стремился к аналитике в этот особенный момент. Полупрозрачные льдинки крепились к ледяным тяжам, которые в свою очередь объединялись в мощный ледяной остов, который при помощи извитых ледяных щупалец крепился к земле, покрытой сочной зеленой травой.
Такое преображение произошло с одним, вторым, третьим…
Чудо произошло со всеми фиолетовыми деревьями. А вот зелёная трава так и осталось прежней.
«Почему?»
Это был ещё один хороший вопрос.
– Это ещё не конец!
Я снова посмотрел на Окулиста. Апатия и безразличие, вызванные неизбежностью чего-то страшного и неотвратимого, стали мимической печатью на его лице, которая пугала больше, чем странная природа Фиолетовой Дубравы.
– Этой ерунды можно было бы не бояться, если бы…
«Если бы что?..»
Внезапно я обнаружил перед собой человека, которому чрезмерная самонадеянность все-таки не смогла помочь. Она его подвела…
«Под монастырь?» – я невольно усмехнулся в своих мыслях.
Но в этом моем мысленном смехе не было ни капли радости. В нем была горькая ирония, а также печаль от осознания темной бездонной глубины существующей проблемы.
«Почему он не видит выхода???»
Я и человек в сером комбинезоне теперь стояли посреди ледяного леса.
«Удивительно!»
– Невероятно.
– Да…
Выхода не было.
Под ложечкой начинало посасывать все агрессивнее. Колики в животе донимали пуще прежнего.
А ещё становилось непонятно, зачем нужны были все предыдущие усилия. Два человека испачкали одежду, два человека получили ссадины. Они прыгали в яму, спасались от фиолетовых деревьев. Один из них даже лишился уха. Но в конечном итоге суммарный результат всех усилий все равно получился неубедительным.
– Да…
И тут в Окулисте внезапно проснулась последняя капля злости. Наверное, до этого она старательно скрывалась очень глубоко внутри.
Но время пришло и…
– К черту!! – ярость в пронзительном крике человека в сером комбинезоне была настолько сильной, что ближайшие ледяные листочки на ледяных деревьях дрогнули и закачались.
Но одного крика было недостаточного для успокоения души Окулиста. Он хотел большего. Он требовал большего. И поэтому Окулист со всей силы вдарил ногой по первому попавшемуся ледяному дубу.
– К черту!
– Кр-р-р-кр…
Вокруг нас давно все стихло. Уже не было слышно ни летающих поросят, ни кузнечиков, ни пищания каких-либо ещё тварей. По округе разносились только наши вопросы, крики, истерики. Ну и конечно звуки глухих ударов по ледяному стволу ни в чем не повинного ледяного дерева.
– К черту, твою мать! К черту!
Но если ледяное дерево не было виновато, то кто же был виновен?
Мне хотелось знать ответ. Но не было рядом тех, способных отвечать. Несколько минут назад была надежда на человека в сером комбинезоне.
У него был вычурный пистолет.
У него была целая куча уверенности и непоколебимости. Но теперь он тоже морально обмяк, лишился уха и очков. Я смотрел на паническое подергивание его рук и ног, на испарину пота на его лбу и понимал, что надеяться на него не стоит. Холодок неприятным предчувствием пробежался по моему нутру.
– Может, хватит? – поинтересовался я.
– Нет!
Окулист не собирался останавливаться на одном ударе. Двух-трёх тоже было ему недостаточно.
Нужно было гораздо больше. Первый удар лишь прорвал эмоциональную плотину, которая ранее удерживалась мимическим нигилизмом. А последующие удары стали поддерживать в этом человеке некую фиктивную радость жизни.
– К черту! – кричал он.
– Кр-кр-кре…, – отвечало ледяное дерево.
Оно негромко кряхтело, получая удар за ударом, но этих сдержанных звуков почти никто не слышал. Некому было их слышать в мертвом ледяном лесу. Да и вопли Окулиста звучали громче всего остального.
– Остановись!
– Нет!
И тут неожиданно смысл уговоров исчез. Ещё один мощный удар ногой и нечто маленькое отлетело от большого ледяного дерева и упало мне на лоб. Неописуемый ужас тотчас растёкся по моему лбу крупной каплей холодной влаги.
«Показалось?»
Я сразу все понял. Но мне захотелось навязать себе сладкий иллюзорный самообман. Только вот я с некоторых пор перестал играть в такие игры. Мне не за чем было возвращаться в брошенную колею. И поэтому я позволил себе признать реальность, что пугала все сильней и сильней.
– Ты это имел в виду?
Мой хладнокровный вопрос заставил Окулиста перестать дубасить ледяное дерево. Но он не ответил. Он стоял ко мне спиной и молчал.
«Ужас!»
Чуть погодя ещё одна капля приземлилась мне на лоб, следующая – на нос. Потом капель стало намного-намного больше. Целая куча. Невероятная россыпь… Они падали, разбивались, растекались, освобождали место для следующих. Я посмотрел наверх, желая увидеть то самое место, в котором рождалась атакующая меня капель.
И я увидел… Это было невероятно… Высоко над моей головой все ещё висела ледяная плеяда полупрозрачных листьев. Но только теперь по их краям проявилась новая метаморфоза. Одна капелька, вторая капелька, третья… Они скользили по краю, сливались, не выдерживали натиска всемирного тяготения и устремлялись вниз.
– Дождик, – усмехнулся я.
– Дурацкая шутка, – заметил человек в сером комбинезоне.
Он неторопливо повернулся в мою сторону. Его лицо несло на себе каменную маску. Его серый комбинезон стал в крапинку из-за упавших сверху капель растаявшего льда. Движения его тела стали походить на движения театральной куклы, чья механика была основана не на сокращении мышечных фибрилл, а на подергивании за тонкие металлические струны, впаянные в изгибы искусственных костей.
И это в свою очередь делало Окулиста похожим на комичного персонажа, а не на человека способного решать проблемы.
