– Нас ждут великие дела, – прошептал я и сделал ещё один шаг в направлении заветной двери из матового стекла красного цвета.
На фоне прочего дизайнерского решения красная дверь выглядела очень экстравагантно. Дело в том, что доминирующим цветом в комнате с туалетными кабинками был белый. Причём доминировал он во всем, кроме пресловутой двери. Белыми были стены, потолок, кабинки и даже пол, который был отделан идеально белоснежным мрамором.
– Супер, – заключил я в приступе эстетического восторга.
Затем я сделал следующий шаг.
– А!.. А!.. А!..
Эти крики постепенно оказались далеко за спиной.
– Отлично, – сказал я и толкнул дверь.
Мне казалось, что как спланированные, так и нежданные приключения вот-вот окажутся в прошлом, что я все же смогу вернуться за стол переговоров к своему новому начальству. Только вот что-то снова пошло не так. Нет, темнота перед глазами не возникла. И странного голоса не было. Но то, что я увидел за дверью из красного матового стекла, определённо не значилось в списке ожидаемого…
– Привет!
Тихонько затворив за собой красную дверь, я обнаружил себя в очередном странном помещении с ярким фиолетовым освещением.
– Привет…
Помещение было оформлено в виде некоего гибрида цирка и вычурной научной станции. Такие обычно несложно увидеть в какой-нибудь не шибко интеллектуальной компьютерной игре, где в обязательном порядке существует необходимость найти какие-нибудь бинты или газетку.
– Так-так…
Я стоял на неком подобии мосточка. Впереди меня моя бывшая раздавала ценные указания нескольким субъектам в оранжевой форме с надписями большими фиолетовыми буквами на спинах «GHLaba”, которые суетились на нижней палубе (или цирковой арене; это как кому удобнее определять). Нижняя палуба имела шестиметровый диаметр. По периметру располагались многочисленные электронные панели с многочисленными лампочками, моргающими желтым цветом. Выше располагались огромные полукруглые экраны.
– Вижу тебе уже лучше.
Если в предыдущую встречу Наташа выглядела строгой, сдержанной и сосредоточенной, то в этот раз назвать её кроме как взмыленной было сложно.
– Ты долго, – сказала она, стоя ко мне в пол оборота и наблюдая за кучей логарифмических уравнений перемещающихся по экранам.
К этому моменту я уже понял, что ошибся дверью.
«Или же нет?»
– Не знал, что мы договаривались о встрече…
– Мог бы догадаться.
– Да неужели?
Наташа улыбнулась, а мгновением позже повернулась ко мне лицом и сказала:
– Иди за мной.
– Чего-то неохота.
Лицо моей бывшей девушки тотчас помрачнело.
«Ха-ха-ха!»
Её пристальный взгляд провокационно ожидал от меня реплик-оправданий моего плохого и даже отвратительного поведения. Но я молчал и не менее пристально смотрел на неё в качестве ответа.
– Я же говорю: тебе стало лучше, – резюмировала Наташа после нескольких минут молчаливых прений.
– Ещё бы не стало, – усмехнулся я.
Сразу после моего скользкого замечания её лицо перестало быть мрачным. На нем снова воцарились доброжелательность и улыбка.
– Было больно? – спросила Наташа.
– Чуть-чуть, – шутливо ответил я.
Затем, словно ведомый некой потусторонней силой, а не прежними страхами и сомнениями, я подошёл к Наташе и нежно трепетно обнял её. Она не стала сопротивляться. Она просто позволила мне это сделать. И мы провели ещё три минуты жизни, ничего не говоря. Нам было достаточно нашего дыхания и телесных ощущений. А потом все испортил посторонний крик:
– График!
– Хорошо, Пьер, – ответила Наташа и что-то продекламировала жестами высокому худощавому парню с рыжими бакенбардами.
Потом она приложила указательный палец правой руки к правому виску и произнесла несколько слов в адрес невидимого собеседника:
– Готовы? Вы все рассчитали? Точно?
Ей кто-то что-то ответил. Я понял это по выражению ее лица, а потом внимание Наташи снова оказалось сосредоточенным на мне.
– Нам нужно идти, – сказала она.
Мгновением позже мы уже спускались по металлическим ступеням, ведущим на арену амбициозных научных изысканий. Смотреть только лишь на свою бывшую было очень скучно. И по этой причине мой взгляд то и дело скользил то по большим полукруглым экранам с вереницей экзистенциальных вычислений, то по представителям научного архетипа, вызывающим плоские чувства. Слишком уж сильно они суетились, мельтешили…
– Что тут происходит? – обратился я с вопросом к впереди идущей Наташе.
– Ничего особенного…
Я почувствовал от неё некоторое нежелание говорить на поднятую мной тему.
– Но все же…
Наташа остановилась, обернулась…
Я решил было, что это обусловлено её неожиданной попыткой ответить на мой вопрос. Однако когда к нам подбежал ничем ни примечательный человек в оранжевой робе и принялся одевать на её левое запястье фиолетовый браслет, являющийся цепочкой камней неправильной полигональной формы, мне все стало ясно.
«Мы на месте».
– Пришли?
– Да, пришли.
Ещё немного погодя меня тоже пленили фиолетовым браслетом.
– Встань рядом со мной… Возьми меня за руки…
– У тебя опять это твоё очень серьезное лицо.
Я улыбнулся и одновременно попытался поймать её правый глаз своим взглядом.
Мне хотелось постебаться над Наташей.
Однако проникающее умозрительное сверление правого глаза в данном случае не возымело эффекта.
– Выглядишь как злюка.
Я перешёл к словесной атаке.
Мне все ещё было скучно и хотелось позлить свою бывшую.
И мне это вообще-то удавалась.
У меня это всегда получалось.
Так что спокойное и серьезное выражение ее лица вскоре оказалось под угрозой эмоционального взрыва. Нужно было только ещё немного добавить желчи:
– Ты сейчас очень похожа на этого вашего Нитшеза…
– Вообще-то он мой муж…
«Сучка!!!»
Неожиданно она меня уделала.
– Ты уверена?
Странная реакция! Не правда ли?
– Уже семь лет.
– Прикалываешься?
– Нет.
От откровений Наташи меня прошиб пот, к щекам прилила кровь, уши стали горячими. Я никак не мог поверить её словам, хотел что-то спросить, но мысли путались. И тогда я выдал первое, что пришло в голову:
