В этот момент раздался телефонный звонок. На этот раз звонил водитель такси. Сергей взглянул на часы, предупредил Ирину, что он выезжает, и спустился вниз.
День простоял солнечный, но нежаркий. И сейчас воздух был чист и свеж. Сергей назвал адрес, и машина двинулась к университету и далее вниз по метромосту, на Комсомольский проспект. Впрочем, дороги он не заметил. И только когда увидел пламенеющие в лучах вечернего солнца золотые купола церкви Святого Николая, понял, что уже миновал большую часть пути и что дорога и машина нисколько не мешали ему обдумывать свои дела. Он еще не принял никакого решения. Но уже знал совершенно четко, что, когда его найдет, не откажется от него ни за что на свете. Как не отказался, когда три года назад, еще в полку, сбил своим танком с рельсов горящую цистерну, как не отказался открыто и прямо высказать свое мнение на разборе испытаний «Совы», как не отступил от решения провести роту по дну замерзшей реки. Провел и тем самым добился успеха в том учебном бою.
Ирина вместе с братом уже стояли возле дома. Сергей вылез из машины и открыл перед Ириной переднюю дверцу кабины. Но она ловко усадила туда брата, а сама села сзади, рядом с Сергеем.
– Вы везучий. Заказали все-таки, – сказала она.
– И потерял на это всего час, – ответил Сергей.
– И зря, – заметил брат Ирины. – Это все великолепно могла сделать она сама. Делать ей сегодня совершенно было нечего.
– И вам не стыдно? – всплеснула руками Ирина. – Вы же мужчины!
– Лично я – брат, – поправил ее Евгений.
– А я выполнил свой долг честно. Кстати, что мы будем смотреть? Кто-нибудь слышал хоть что-нибудь об этом ансамбле, – спросил Сергей.
– Мне все равно, что они будут представлять. Мне просто хочется на публику, – ответил Евгений.
– Уши вянут, – вздохнула Ирина.
– А я в танцах разбираюсь чуть больше, чем свинья в апельсине, – признался Сергей.
– Вы просто скверно воспитанные молодые люди. Или еще того хуже – жалкие снобы! – не сдержалась Ирина.
– Для снобов мы слишком послушны, – заметил Сергей. – Вы позвали – и мы пошли.
– Это ничего не доказывает. Вы потом целый год можете вспоминать о потере драгоценного времени. А ты! – погрозила Ирина брату пальцем. – Кто меня все время просит, чтобы я везде брала тебя с собой? Больше ему, видите ли, ни с кем ходить не хочется.
– Да у меня же просто нет другой такой интересной партнерши. У тебя же ноги от самой шеи растут. А то, что ты моя сестра, никому не известно, – простодушно признался Евгений.
Ирина укоризненно покачала головой и повернулась к Сергею, явно надеясь на его поддержку.
– А портрета моего ни одного не написал.
– Я же не портретист, сколько можно это тебе объяснять? – взмолился Евгений. – Вот постареешь, я мигом тебя подмоложу. Я реставратор! И морщинки разглажу и румянец восстановлю и подшпаклюю, где надо.
– Спасибо, – не захотела слушать Ирина. – Постараюсь сохраниться подольше.
Такси свернуло на Петровку и остановилось напротив «Эрмитажа», почти у Лихова переулка. Народу в саду было много. Билеты начали спрашивать еще перед входом в сад. У Сергея был один лишний. И он уступил его высокому лейтенанту-моряку, справедливо решив, что лейтенант наверняка в Москве или в отпуске, или в командировке, или, того хуже, всего лишь проездом, и другого случая побывать на концерте ему уже, может, не представится вовсе.
Концерт на Сергея особого впечатления не произвел. Танцы венесуэльцев, несмотря на всю их зажигательность, показались ему несколько однообразными. Да и музыка их, в общем-то и мелодичная и напевная, тоже в конце концов наскучила. Но в целом его настроение тем не менее поднялось и было совсем уже не похоже на то, в каком он пребывал утром. Ирина и Евгений, он заметил это уже давно, относились друг к другу очень любовно и даже предупредительно, хотя Евгений никогда не упускал случая пошутить над сестрой. И эта царившая в их отношениях атмосфера доброжелательности, тепла и настоящей дружбы и вернула Сергею спокойствие души и умиротворение. Он слушал их непринужденную болтовню и откровенно отдыхал.
После концерта они все трое отправились в мастерскую Евгения. Сергею доводилось бывать тут и раньше. И всегда он получал искреннее удовольствие от посещения этой большой, очень чистой и светлой, оборудованной, как хорошая лаборатория, комнаты, с тремя выходящими на Москву-реку окнами.
Комната эта условно, но в то же время вполне заметно была разделена на две части. В одной, большой, Евгений работал. Здесь стоял массивный, широкий стол, над которым висели два светильника, дававших очень яркий и в то же время мягкий свет. В другой, меньшей по размеру и более темной, Евгений отдыхал. Эта часть была оборудована совершенно иначе: она была обставлена мягкой мебелью, на ее стенах висели полки с книгами и альбомами иконописи, настенной росписи и архитектурных памятников седой старины.
И везде, как в той, так и в другой части комнаты, висело много икон, почерневших от времени досок со следами древней русской темперной живописи, образцов неповторимой по своей красоте и изяществу резьбы по дереву, детали киотов, иконостасов, окладов икон.
Немало было тут этюдов и готовых картин, написанных и самим хозяином мастерской. И Евгений был неплохим пейзажистом. И сейчас, пока Ирина разогревала на электроплитке цыплят, показал Сергею свои зарисовки.
– Ну вот, как всегда, у тебя нет ни соли, ни перца, – нарушила неожиданно беседу мужчин Ирина.
Сергей и Евгений оглянулись на ее голос. Стол уже был накрыт. Все угощения были поданы, и даже посредине стола стоял кувшин с пунцовыми гладиолусами.
– Как нет? – не поверил Евгений. – Посмотри на полке.
– Пусто, – сказала Ирина и перевернула солонку вверх дном. То же самое она проделала и с перечницей – пусто!
– А зачем соль? Она вроде даже вредна, – попытался заступиться за хозяина Сергей.
– Нет уж, все должно быть как надо, – решительно отрезала Ирина и направилась к двери. – Придется опять к соседям идти.
– Ира! – шагнул следом за ней Сергей.
– Пусть идет, – остановил его Евгений. – Ради вас она не только что на этаж ниже, а в дежурный гастроном на Смоленской с радостью сбегает.
– Ради меня? – удивился Сергей.
– Конечно. И стол этот накрыт ради вас. И цветы:
– Почему же ради меня? – еще больше удивился Сергей.
– Да потому, что она вас любит. И уже не первый год. А вы что, не знали?
– Вы шутите, Женя! – даже смутился Сергей.
– И в мыслях нет. Я очень серьезно.
– Но я даю вам честное слово, думать об этом не думал.
– Я вам верю. Однако это так. И началось это, пожалуй, с того самого лета, когда вы жили в моей квартире. Я вернулся тогда с этюдов и не узнал своей сестры. Она, в отличие от многих, человек скрытный. И чувства свои напоказ не выставляет. А тут ее, знаете ли, словно прорвало. Одним словом, я считал своим долгом вам об этом сказать. И очень надеюсь на вашу порядочность.
