Нет, все это неспроста. Рита никак не уходила из его жизни. Хотя давно тусуется в другом обществе. Вокруг нее вьются одни богатые и интересные мужчины. Сплошной гламур. И теперь, думал Валентин, когда она свободна, найти ее можно у любого. Правда, по телевидению ее не показывали. Исчезла она и с обложек журналов. Но это все его не касалось. Хватит, у него завелась другая женщина. У него появилась любящая Катя. И он очень рад этому знакомству, поэтому хочет наладить с ней свою семейную жизнь.
Машина неслась по пустынным утренним улицам довольно быстро, временами скорость достигала ста километров. Валентин смотрел в окно. Ему казалось, что они тащатся как сонные мухи, внутри у него все клокотало и кипело, одни и те же вопросы мутили голову, не давали успокоения: что могло случиться с Катей? Кому открывала она дверь?
И ни на один из этих вопросов он не мог найти хоть какой-то удовлетворительный ответ. Почему именно ночью Кате понадобилось куда-то уйти? Клиентки к ней ночью не приходили. Она ему о них рассказывала. Все эти неустроенные женщины наведывались к ней днем, в светлое время. По вечерам Катерина оставалась одна. У нее было полно дел – лепка. Ей предстояло изготовить множество фигурок. Она дала согласие на его проект создания миниатюрного музея знаменитых преступников и собиралась вылепить доносчика-перевертыша Ваньку Каина, Василия Петрова (Комарова), бывшего милиционера Леньку Пантелеева. Работы было больше чем достаточно. Так почему именно этой ночью, когда наутро они собирались заняться переездом, она вздумала кого-то впустить или, наоборот, выпустить? Вот это было непонятно. А если ночью к ней приходил мужчина? Например, бывший муж. И она прогнала его с ножом в руках? Нет-нет. Не может этого быть! Катерина не из таких. Скорее всего, с ней случился приступ, она потеряла ориентацию и упала. А может быть, ее кто-то испугал? И сделал это случайно? Позвонили в дверь, ошиблись? Но откуда взялся нож? Крови на нем нет. Зачем он вообще ей понадобился? Катерина ничего не делала просто так. Был в этом какой-то смысл? Какой?
У подъезда стоял белый «Соболь» с красной полосой и надписью «03». Валентин стремглав поднялся наверх. Дверь в квартиру была распахнута. Он вошел, кивнул растерянным соседям, двинулся по коридору к комнате Катерины. Она лежала на двуспальной кровати. Лицо было бледное, осунувшееся, рот чуть перекошен, глаза полуприкрыты. Возле нее в голубых халатах суетились фельдшер и сестра.
– Что с ней?
Мужчина обернулся к нему:
– Простите, а кто вы?
– Я? Я ее муж.
– Похоже на глубокой обморок, возможно, отравление.
– Это серьезно?
– Серьезно. Но определенного сказать пока ничего не можем. Нам придется забрать ее с собой. Укол не помог, она не приходит в себя.
– А какое это отравление? Наркотики?
Фельдшер с недоумением уставился на Валентина:
– Она принимала наркотики?
– Да нет, я не замечал.
– Но симптомы очень похожи. Она в коме. Скорее всего, отравилась от дурманящих веществ, от дымка. И выпила еще что-то. Отсюда глубокий обморок, потеря дыхания, снижение пульса. Мы, когда вошли, здесь дышать было нечем. Только что окно закрыли. От этого наступила общая асфиксия.
Снизу в квартиру двое медиков затаскивали тяжелые носилки.
– Я могу поехать вместе с вами?
– Нет, сейчас это ни к чему, – замотал головой фельдшер. – Мы «скорая помощь», только отвезем ее в Склифософского, часа через два позвоните в приемную, вам скажут, в какой она палате и как себя чувствует.
Катерину переложили на носилки. Лицо у нее оставалось по-прежнему белесым. Он его просто не узнал. Она так изменилась. Совсем чужое лицо. Глаза ввалились еще сильнее, нос заострился. Ничего общего с Нефертити, мумия.
Валентин помог вынести носилки на площадку, помог спустить их по лестнице, видел, как из стороны в сторону моталась ее безжизненная голова, и едва сдерживал себя, кусал себе губы, не понимал, что с ним, и только шептал: «Катя, Катюша, отзовись, что произошло, я тебя умоляю, очнись, я буду ждать, слышишь».
«Неотложка» уехала. Он с трудом поднялся наверх. Как столетний старик едва поднимал ногу со ступеньки на ступеньку. Ничего не видел перед собой и ничего не слышал. Зачем приехал, все бестолку. Ни на один вопрос не нашел ответа. Чего она так нарядилась? Куда собралась ночью? И почему возле нее валялся нож?
В коридоре у телефона стояла старушка Неверова. Она караулила его. Тотчас затащила к себе. И шепотом, чтобы соседи не услышали, во всех подробностях изложила свою версию произошедшего: увидела лежащую на пороге Катерину и при этом сразу подумала о ритуальном убийстве. Месть клиенток. Их было несколько. Они в сговоре. Потом она произвела осмотр места происшествия и пришла к выводу, что Катерина кого-то выпроводила из своей комнаты…
Этот взбалмошный рассказ старушки нисколько его не успокоил, наоборот, насторожил и расстроил окончательно. Но он не уходил, слушал. Оказывается, у Катерины были не только странные клиентки, которые приходили к ней ворожить, чем она, собственно, зарабатывала себе на хлеб, имелись и клиенты. В последние дни к ней повадился этот скульптор с Набережной. Вежливый такой. Рыжий, веснушчатый, по фамилии Котов.
«С какой-такой Набережной», – c наигранным притворством спросил Валентин. И вездесущая старушка торопливо доложила ему, как однажды она проследила, куда ездила Катерина. И нашла то место, где та торговала. Оказывается, на Крымской набережной, возле памятника Петру Первому! Там возле Москвы-реки художники выставляют свои картины. Неверова хотела одну купить, но цены показались ей слишком высокими. И тогда, потоптавшись на месте, спросила продавца, того самого, белобрысого, кто автор картин, чьи это глиняные статуэтки. И тот ответил ей, что все масляные работы и глиняные изделия принадлежат художнице Екатерине Ледич! Вот это открытие, а?! Какая она художница? Ворожея она и обманщица! Старушка при этих словах от удовольствия захлопала в ладоши. Правда, в последнее время на Набережной Катерина уже не появлялась. Стала хорошо зарабатывать у себя дома.
От нее Валентин узнал, что Катерина с той поры все больше искала общения с этим, как ее, с Белым магом, с графиней, которую показывали по телевидению, с Коноваловой, вот. Следила за ней. Это все Неверова услышала не только от Котова, но и от других художников. Они давно заметили странности Катерины. Вот тебе крест… Она осенила себя крестным знамением.
Такие сведения выбили у Валентина буквально почву из-под ног. Он со стула подняться не мог. Катя следила за его Ритой? Зачем? Он уже едва слушал Неверову. А старушка, ничего не замечая, продолжала тараторить. Благо нашелся человек, которому все это могло пригодиться. Оказывается, с этим художником Котовым Катерина часами рассуждала о смысле жизни и смерти.
Откуда узнала все это старушка, поинтересовался Валентин. Очень просто. Она не раз, спаси Господи и сохрани душу ее грешную, при этих словах Неверова снова перекрестилась, подставляла ухо к замочной скважине. К Катиной комнате. И подслушивала. Да-да, подслушивала. Потому что опасалась, как бы от одиночества, от тоски с Катериной чего не случилось. С ней не все было в порядке. Слава богу, у нее появился Валентин, и соседи стали думать, что вот теперь она образумится, перестанет ворожить, станет настоящей женщиной, женой. Но, видимо, сатанинская жизнь сильно ее засосала. Не справилась с собой. Вот и отравилась гаданием.
