Ждали долго. Изредка приходил покурить секьюрити, посматривал недобро, качал головой, снова уходил. Похоже, сейчас это был главный объект его присмотра.
Они сидели в кабине, становилось холодно. Молчали. Потом пошли в вестибюль. Киоск с цветами, сувениры ручной работы от известного дизайнера – куклы тряпочные. Яркие, остроумно скроенные, сделанные со вкусом, Сергею понравились. Цены оказались немыслимыми, однако солидные мужики их покупали и пёрли наверх, в офис банка. Из офиса же прибегали девицы вниз, в небольшое кафе, чтобы встретиться с молодыми людьми.
– Мы тут немного погреемся, – спросил разрешения Сергей, – что-то не едут долго доблестные инспекторы.
– Только недолго, минут десять. Не путайтесь тут, не мешайте, – предупредил охранник, – объект режимный, особо охраняемый.
Пошёл уже пятый час ожидания. Сумерки стали сгущаться. Зимние, неуютные.
Подъехал «Майбах» чёрного цвета. Из него выскочил здоровенный секьюрити, распахнул заднюю дверь, подал руку. Вышла тонкая, изящной тростинкой японка в красивом ярком кимоно, посеменила короткими шажками ко входу. Двери автоматически распахнулись. Человек последовал за ней, оглянулся влево, вправо, окинул озабоченным взглядом проспект.
Оба исчезли внутри здания так же быстро, как и появились.
– О! Смотри, – удивился Сергей, – Никита Высоцкий прошёл следом! Надо же. – Он узнал характерную бородку, слегка удлинённое лицо.
– Точно! Он! Отцов профиль, борода! От – Москва! – восхитился Иваныч, – кого только не увидишь! На каждом углу знаменитости. Плюнуть некуда! Эт-те не Мухосранск задрипанный!
– Да! – согласился Сергей. – Только мы-то ничего не видим, кроме работы. Смотри, смотри, – у него пээмка в руках! Ни фига себе! Пистолет Макарова!
– Кому что, – заметил Иваныч, – у них кино, красивая жизнь, а мы припухаем, ждём у моря погоды.
– Может, муляж?
Неожиданно к зданию на большой скорости подлетел джип, из него высыпалось несколько бойцов в разгрузках, в чёрных масках, митенках. Заняли мгновенно круговую оборону, потом по одному, прикрывая отход, просочились внутрь.
– Счас чё-то будет! Ой, Серёга, не пора ли нам линять? – спросил Иваныч. – Пока яйца не отстрелили.
– Что-то тут не так, – Сергей наклонился к лобовому стеклу, глянул вверх, по сторонам: – Вот оно что! Глянь – точно, кино снимают!
С крыши в люльке плавно спускался человек в синем фирменном комбинезоне с камерой на подвижном шарнире, упиравшемся в широкий ремень, приклеенный к объективу.
– Точно! – засмеялся Иваныч, – это ж надо! Просто цирк и ведьмеди!
Проспект Мира почти встал. Вдруг несколько раз крякнул сигнал, между машин невероятным каким-то маневром проскользнул расписанный «опель». Из него вышел, разминая ноги, сержант.
Сергей подошёл.
– Здравия желаю. Что-то долго вас не было. Дело пустяковое, а прождали почти весь день. – Обычным голосом сказал, хотя внутри уже закипало для скандала.
Сержант, среднего роста, белобрысый, лицо изрыто оспинами, помятый от сидения в машине, козырнул, представился невнятно.
– Присаживайтесь. Работы много. Трупов у вас нет, серьёзных повреждений тоже, значит, в порядке общей очереди, а она в столице вон какая большая. Да вы бы могли и пешком дойти: вон, влево за угол, метров двести и пройти-то всего до отделения.
Они сели в машину. Тепло, уютно. Рация потрескивает, какая-то далекая, нездешняя жизнь врывается без спроса.
– Нам никто об этом не сказал.
– А кто звонил от вас?
– Охранник из офиса.
– Ну, это они так развлекаются. Служба тоскливая, делать особо нечего.
– Знаете, они такую сумму затребовали, что нам стало нехорошо, решили вас вызывать. Помогите честным производственникам-бессребренникам, – сказал проникновенно Сергей, заглядывая в глаза сержанту.
– Сейчас подумаем.
Он достал планшетку из бардачка, стал рисовать схему происшествия. Уточнял что-то, маленькой линеечкой линии чертил.
Дал почитать.
– На место происшествия не выйдем? – спросил Сергей.
– У них это стекло раз в неделю кто-нибудь сносит.
Сергей вчитался:
– Всё правильно! Никаких предупреждающих знаков, ограничений. Трудно заметить стекло с торца. Нормально получилось. Коротко и ясно. Профессионально, в общем. Добавить нечего.
– Тогда вот здесь подпишите, – улыбнулся слегка сержант, – и позовите из офиса. Кто там с вами разговаривал?
– Старший. Охранник.
– Вот его и позовите. Ну или кто там будет, не важно.
Сергей сбегал в офис. Вскоре пришёл недовольный старший. В машину садиться не стал, в окно ввалился грузным торсом, хмурясь, вчитался в текст, молча расписался.
– Вы телефончиками обменяйтесь и договоритесь, когда вместе придёте в управу. Возьмите по одному экземпляру протокола освидетельствования со схемой.
– Угу, – промычал охранник и ушёл, косо сложив листок.
Сергей вновь сел в машину.
– Какие будут указания?
– Мы пошлём официальный запрос – предусмотрены ли архитектурным проектом предупреждающие знаки на этом козырьке, а поскольку они предусмотрены, ваше дело верное, пусть страховщики им оплачивают. Но ждать придётся недели две, пока соберём ответы на запросы. Вы созвонитесь со здешним офисом, договоритесь, когда придёте к нам. Скорее всего, никто от них не придёт. Значит, им зачтётся неявка, а с вас никто уже не станет деньги взыскивать. Ну, прокатитесь на метро, и всех делов-то. Понятно? На метро-то у вас есть?
– Так точно!
– Вы что – отставник, что ли? Через слово – так точно, так точно.
– Пришлось послужить в разные времена.
– Хорошо, когда службу понимают, пальцы для понтов не растопыривают.
– Спасибо вам, товарищ сержант.
Сергей незаметно достал три купюры по сто рублей, тиснул рядом с замком ремня, сбоку сидения сержанта:
– Вы не обижайтесь, у меня больше нет.
– Зря вы так вот, – тихо сказал сержант, глядя на проспект Мира.
– За науку надо платить.
Сержант пожал плечами:
– Заберите деньги, зачем вы так. Можете ехать. И сделайте всё, как я сказал.
– Спасибо вам огромное, товарищ сержант, – уже вылезая, сжав в кулаке три бумажки.
– Всего доброго.
– Ну что? – спросил Иваныч.
– Разошлись миром! Спасибо сержанту, всё правильно заценил.
– Дорого обошлось.
– Нормально. Они, оказывается, тут раз в неделю ловят – «на живца». Во-о-н там, за углом отделение располагается.
