«С первыми проблесками рассвета 12 июля командующий армией с оперативной группой выехал в 29-й танковый корпус к генералу И.Ф. Кириченко. Командный пункт был оборудован на невысоком холме юго-зап. Прохоровки, в саду. Стволы яблонь пестрели рваными ранами, среди посохшей листвы виднелись сморщенные яблоки. Над искрившимися от росы песчаными брустверами окопов торчали штыри радиостанций, слышался разноголосый говор телефонистов, проверявших связь.
Из блиндажа открывался широкий вид на юго-запад, туда, где затаился противник. Косые лучи яркого солнца золотили обширные поля хлебов, которые едва заметно волновались под слабым утренним ветром.
За полями были разбросаны полуразрушенные, еще дымившиеся деревни. От песчаных труб сгоревших домов падали длинные тени. На горизонте желто-зеленой каймой простирались леса.
Медленно поворачивая холодный маховичок стереотрубы, генерал Ротмистров внимательно всматривался в позиции немцев. Спокойно.
Но вот в половине шестого послышались глухие, тяжелые взрывы. Донесся характерный надрывный гул самолетов. Справа и слева в небе появилось несколько групп «юнкерсов». Они летели спокойно, большими волнами… И только в одном месте, высоко над облаками, заметен был быстрый росчерк воздушного боя истребителей. Выбрав цель, «юнкерсы» строились в большой круг. Блеснув на солнце стеклами кабин, они поочередно переворачивались через крыло и с воем срывались в пике. Густой дым и пыль, часто прорезаемый багровыми вспышками, поднялись над лесом»
[313].
Вскоре командарму доложили: получен приказ из штаба фронта. Он вносил серьезные коррективы в план контрудара. Ватутин сообщал, что противник прорвал оборону 69А, вышел в район с. Ржавеца, форсировал р. Северский Донец и тем самым пытается выйти в тыл 5 гв. ТА. Кроме того, части 81 гв. сд отражают попытки немцев навести переправу и в районе с. Щолоково. Командующий фронтом приказал создать сводный отряд в составе передового отряда армии, двух мехбригад 5 гв. мк и одной танковой бригады 2 гв. Ттк и направить в район прорыва. Кроме того, на случай прорыва противника с юга П.А. Ротмистров создал на левом фланге армии противотанковый рубеж: в районе высот 243.8 и 242.7 зап. с. Подольхи развернулись и окопались батареи 104 гв. иптап и 1447 сап (на 2.00 12.07 – 8 орудий 76-мм, 11 – 45-мм, 7 «СУ-122»и 4 «СУ-76»)
[314].
Танки роты капитана М. Нужина 5 гв. ТА перед атакой. Воронежский фронт. Июль 1943 г. (Фото П.Трошкина. РГАКФД)
Таким образом, контрудар еще не начался, а для парирования угрозы прорыва на левом фланге армии пришлось выделить солидные силы: 161 танк (почти пятая часть от общего количества танков армии), 11 САУ, 36 бронемашин, 2 артполка и две противотанковые батареи. Все это существенно повлияло на последующие действия командующего армией: во-первых, был ослаблен ее первый эшелон (2 гв. Ттк), во-вторых, наполовину уменьшился второй эшелон (5 гв. Змк). В резерве Ротмистрова оставалось всего две бригады (10 гв. мбр и 24 гв. тбр) из 5 гв. Змк, в которых насчитывалось 92 танка (к утру должны были подойти два танка «Т-34», два – «Т-70» и четыре САУ «СУ-76»)
[315]. 1529 сап был еще в пути и сосредоточился под станцией Прохоровка лишь к концу дня, с одним боекомплектом снарядов и без тылов.
Распыление сил армии, готовой перейти в наступление, и несвоевременное прибытие артиллерийских частей, выделенных фронтом на ее усиление, недостаточно эффективный огневой налет и слабое прикрытие с воздуха контрударной группировки – все это отрицательно сказалось на результатах атаки 18-го и 29-го танковых корпусов.
12 июля в 5.15 П.А.Ротмистров подписал боевое донесение № 8 в штаб Воронежского фронта:
«1. Войска армии заняли исходные рубежи для наступления: Прелестное, Сторожевое, Мал. Яблоново – готовы к выполнению поставленной боевой задачи.
2. Артподготовка с 8.00. Атака – в 8.30»
[316].
По плану первый залп «катюш» гвардейских минометных полков утром 12 июля должен был стать сигналом к началу артподготовки. Ее цель: нарушить управление в передовых частях врага, сокрушить, как тогда казалось, наспех (всего за одну ночь) подготовленную оборону, подавить противотанковые средства противника и тем самым заложить основу для успешной атаки танковых бригад первого эшелона. Однако в связи с внесенными в план изменениями был проведен 15-минутный огневой налет, в ходе которого серьезно нарушить систему огня противника, подавить его противотанковые средства не удалось. Из отчета штаба артиллерии 5 гв. ТА, составленного уже после операции:
«…5. Началу артиллерийского наступления разведка противника не предшествовала, полностью установить наличие его огневых средств не представлялось возможным, разведывательных данных от авиации не поступало, и связи с ней не было. Последнее не давало возможности полностью использовать группу АДД по подходящим танкам противника и еще издали дезорганизовать их управление.
6. Связи со штабами артчастей, ранее находившихся на этом участке, также не было. Мешало этому и то, что в распоряжении командующего артиллерией армии и корпусов средств артразведки и средств связи не имелось.
7…Информация о готовности частей артиллерии от корпусов и армейских артчастей усиления опаздывала. Из-за отсутствия связи терялось взаимодействие с соседями, командующие же артиллерией дивизий часто относились к этому несерьезно. Так, например, командующий артиллерией 42 гв. сд полковник Холодный 12.07.43 г., при нарастающем бое, вопросы взаимодействия с командующим артиллерией 29 тк принял только к сведению и отклонил всякую взаимопомощь и обмен информацией. Основная связь с частями шла по общей линии связи – через посыльных и офицеров штаба, все это удлиняло время на постановку дополнительных задач, доставку всякого рода сведений и приказов.
Управление огнем, постановка новых задач, уточнение обстановки, положения частей производились исключительно путем выезда на место и по проволочной связи.
…Началу артиллерийского наступления 12.07.43 г. предшествовала короткая артобработка, в которой участвовала артиллерия усиления, а также и артиллерия корпусов. Артиллерия усиления руководилась штабом артиллерии Воронежского фронта, работала, по сути дела, на 5 гв. ТА, но связи со штабом армии и штабом артиллерии не имела.
Схема огня и таблица артнаступления были составлены без учета разведки, поэтому эффективность огня была низкой. Недостаток светлого времени не позволил, кроме того, выбрать надлежащие НП, в силу этого прицельный огонь по обнаруженным целям в процессе самого наступления даваться не мог.
