Лишь год назад этот, извините, резидент получил распоряжение внедрить в окружение российского самородка в области ракетостроения Маслова Клима Сергеевича агента, способного влиять на его решения. Попросту говоря, женщину, от которой у конструктора сорвет крышу. Сам Маслов, кроме всего прочего, возглавлял отдел перспективных разработок, результаты деятельности которого вызывали у его западных коллег бессонницу и половую дисфункцию.
Мерфи направился по тропинке вниз.
При его появлении Прядун вскочил со своего места и застыл в позе лакея, слегка подав корпус вперед. В глазах преданность декоративной собачонки, которых разводят ради моды. Она умещается в ладони, полностью зависит от человека и обязана своим существованием хозяевам. Стоит оставить ее на улице, и бедняжка неминуемо погибнет от голода или от укусов куда более сильных дворовых псов.
Прядун преданно смотрел ему в глаза, а Мерфи наслаждался. Нет, не властью. Этого у него было предостаточно. Ему просто нравилось держать человека в напряжении. Он знал, что теперь Прядун побоится сесть без разрешения. Все его существо, каждая клетка кричали в такой момент: «Я весь во внимании, босс!»
Араб лишь слегка наклонился вперед и снова откинулся на спинку стула, но остался сидеть. Он знал себе цену. Кто для него Мерфи? Да никто. А вот он нужен американцу. Его привезли на базу ВВС в Турции, откуда самолетом доставили в Киев.
– Готовы? – спросил Прядуна Мерфи.
Тот посмотрел на оператора, стоящего за камерой, потом перевел взгляд на берег и обратно и завопил:
– А где все?!
Мерфи поморщился, но промолчал.
Оператор отпустил ручку видеокамеры и показал большим пальцем себе за спину.
– Зови! – приказал Прядун.
– Парни, по местам! – крикнул оператор и прильнул к окуляру, как к прицелу снайперской винтовки.
– Приступайте! – поторопил его Прядун.
Мерфи посмотрел в небо и произнес:
– Солнце сейчас как раз вышло в нужное место.
Прядуна словно подменили. Он вдруг устремился к автобусу, стоящему у остатков рыбацкой избушки.
Завидев бегущего полковника СБУ, водитель открыл двери. Из автобуса вышел военный в маске, с автоматом на плече, огляделся и махнул рукой. Вторым появился мужчина в черном. У него были видны лишь глаза. В руке пистолет, на голове повязка с арабской вязью. Следом еще военный.
За ним шагнул мужчина, одетый в оранжевую куртку и штаны. Европейский обыватель привык к тому, что именно в такой одежде принимают сейчас смерть перед телекамерами от рук террористов сирийские военные, иностранные журналисты и просто христиане.
«Не удивлюсь, если цвет и фасон подбирали сотрудники отделов нашей конторы», – неожиданно подумал Мерфи и невольно оглянулся по сторонам.
Он подспудно испугался, что кто-то мог подслушать такие мысли. Для него не было секретом, что именно Америка создала монстра в лице «Исламского государства».
– Джамиль! – позвал Мерфи, не оборачиваясь и продолжая следить за тем, что происходит у автобуса.
Араб наконец-то соизволил подняться и подойти.
– Вы что-то хотели спросить? – поинтересовался он и проследил за взглядом американца.
– У человека, роль которого играет этот несчастный, плохое зрение, – сообщил Мерфи.
– И что? – Джамиль нахмурился, не понимая, к чему клонит американец.
– У вас убивают человека, не снимая с него очки? – допытывался Мерфи.
– А зачем они? – не понял Джамиль.
– Для большей схожести.
– Мне кажется, если так же избить Прядуна, то он тоже на кого угодно будет походить, – проговорил Джамиль. – Даже на кита.
Мерфи улыбнулся такому сравнению.
– Ты видел китов? – поинтересовался он.
– Я видел Маслова на фотографиях, – объяснил Джамиль. – Никто не поймет, что на записи убивают не его.
– Смотри, – предостерег Мерфи.
– А кто этот человек? – не удержался и спросил араб.
– Который? – Мерфи не сразу понял, о ком речь.
– Которого сейчас убьют.
– Не знаю, – признался Мерфи. – Спроси у нашего украинского друга.
Подошел Прядун. Он тяжело дышал после пробежки до автобуса и крика. Пятна на его лице сделались малиновыми, а губы – синими.
«Пьет как не в себя, – решил Мерфи, исподволь разглядывая этого прихвостня. – Сволочь!»
Прядун поймал на себе взгляд араба и насторожился.
– Что?.. – спросил он и отчего-то испугался.
Бедняга заподозрил, что, пока он отходил в сторону, ему перемывали кости.
– Где ты взял этого несчастного? – Джамиль показал рукой на мужчину в оранжевом балахоне.
– Искали похожих в социальных сетях, – ответил Прядун. – Нашли пятерых в «Одноклассниках». Всех под разными предлогами задержали. Этот подходит больше других.
– А что ему сказали? – допытывался араб.
– Зачем ему что-то говорить? – вопросом на вопрос ответил Прядун.
– Так он до сих пор не знает, что его убивать будут? – удивился Джамиль.
– Наверное, догадывается, – предположил Прядун, провожая взглядом процессию, идущую мимо. – Вчера весь день репетировали. Правда, нож был резиновый.
– Может, сказать ему? – вслух размышлял Мерфи. – Вдруг кадр будет эффектнее?
На самом деле он просто горел желанием заглянуть в глаза человеку, который будет уверен в том, что через минуту умрет. Безудержная страсть к этому появилась у него во время работы в управлении. Первые ее признаки он почувствовал в Югославии, когда курировал транзит человеческих органов для нужд специализированных клиник Министерства обороны.
Между тем телевизионщики разбрелись по импровизированной съемочной площадке. Затрещал бензиновый генератор, зажглись огни.
Мужчину в робе подвели к берегу, развернули спиной к морю и вынудили смотреть в камеру.
Женщина-гример смочила ему волосы, поправила воротник и отбежала прочь.
– Не слишком ли много народу? – неожиданно забеспокоился Мерфи. – Разве нельзя было обойтись без гримерши? Зачем она ему? Его грим – синяки и ссадины.
– Смерть на взморье! Часть первая, дубль семь! – прокричала девушка в огромной кепке, похожая на мальчика, и щелкнула хлопушкой с шашечками.
– Это зачем? – осведомился Мерфи.
– Все подчистим, – заверил его Прядун.
– Шоу целое устроили, – недовольно проворчал Мерфи.
Прядун воровато оглянулся по сторонам и проговорил вкрадчивым голосом:
– На одном из участков дорога проходит вдоль обрыва. Внизу камни. В автобусе канистры с бензином. Все участники съемки разобьются, а потом для верности сгорят.
