Глава 21
– Даже спрашивать страшно, – проговорил Парсек, пытаясь по глазам генерала угадать, зачем он их вызвал. – Появилась информация по Маслову? – осведомился он.
– Появилась! – как-то безрадостно подтвердил Федосов, закрыл папку, лежавшую перед ним, и показал на стол для совещаний.
Офицеры, уверенные в том, что генерал сейчас снова покажет им какую-то кошмарную запись, сели лицом к экрану.
– Его тоже камнями забили? – попытался угадать Гаер.
– Нет, ему отрезали голову, – ответил Федосов и взял пульт.
– Вы уже смотрели? – зачем-то спросил Парсек.
– А ты как думаешь?
– Я не уверен, что головы лишился именно Маслов, – заявил Парсек, следя за реакцией генерала.
– Ты еще не видел запись, а уже делаешь выводы! – изумился Федосов. – Смело!
– Тут-то как раз все просто, – продолжал Парсек.
– Поясни! – потребовал Федосов.
– Если убрать таких политических карликов, как Саудовская Аравия и ущербная Турция, то мы придем к выводу, что «Исламское государство» обслуживает прежде всего интересы США.
– С этим никто не спорит, – согласился Федосов и как-то погрустнел.
Было видно, что суждения Парсека спутали ему карты. Он любил в ходе постановки задачи заставлять подчиненных самим домысливать то, что уже знал наверняка, но при этом оставаться участником процесса. В этот раз Федосов понял, что интрига не получилась. Рядом с ним сидели уже не те желторотые лейтенанты, которые пришли на службу пару лет назад.
– В свою очередь террористы действуют по заранее разработанному алгоритму, – продолжал развивать свою мысль Парсек. – Думаю, даже их атаки в Париже на руку американцам.
– Ослабление старушки Европы выгодно транснациональным компаниям, – согласился Федосов. – Только вот я не понимаю, где ты усмотрел связь между Масловым и американцами.
– В Сиблово.
– Где? – в один голос спросили Гаер и генерал.
– Вы не ослышались, – подтвердил Парсек. – Я в деревне стал подозревать, что Ирина не случайно встретилась с Масловым.
Экран вспыхнул. Генерал пробежался по строкам меню и включил запись, которую они видели днем раньше.
На экране возникло изображение женщины, зарытой по грудь в землю. Вот она морщится, кривит губы и что-то пытается сказать. Потом начинает просто кричать. Когда мимо нее пролетел первый камень, генерал перемотал запись на самый конец и нажал на «стоп».
Некоторое время Гаер смотрел на застывшую картинку, где вместо лица было кровавое месиво, потом перевел взгляд на Парсека.
– Но если она работала на американцев, то почему они допустили ее гибель? – спросил он.
– Резонный вопрос, – заметил Парсек. – Но в данном случае смерть одного агента ничто по сравнению со ставками. На карту поставлен паритет двух ядерных сверхдержав.
– Неужели Маслов после всего будет с ними сотрудничать? – не поверил Гаер.
– Почему нет?! – сказал Парсек и продолжил развивать свою мысль: – Вполне возможно, что уже за пределами России Маслов узнал, чем занималась эта самая Ирина, и он возненавидел ее.
– Не вариант, – напомнил о себе Федосов, до этого внимательно следивший за ходом рассуждений подчиненных. – Нам доподлинно известно, что между ними были не просто теплые отношения, а любовь.
– Нет! – заявил Парсек. – Немного не так. Он ее действительно обожал, а она им манипулировала. В данном случае от любви до ненависти, как говорится, один шаг.
– Он может и не знать о ее убийстве, – заявил Федосов. – Ему же могли сказать, что Ирина сделала свою работу и вернулась к семье. Для Маслова будет серьезным ударом узнать, что у нее были муж и дети.
– Разве так можно? – недоумевал Гаер. – Они год жили вместе.
– Она не жила с ним, а работала, – уточнил Парсек. – И не год, а одиннадцать месяцев.
– Не знаю, – пробормотал Гаер. – Зачем так долго?
– Сам догадайся, – предложил Парсек.
– Ирина должна была дождаться, когда пройдут первые удачные пуски, и только потом оказать содействие в его похищении! – осенило Гаера.
– Вот! – Парсек посмотрел на Федосова и напомнил ему: – Вы обещали показать новую запись.
– Обещал, – подтвердил генерал и надавил на кнопку пульта.
Картинка с обезображенной женщиной исчезла, и на экране появилась новая. В этот раз трагедия развивалась на берегу моря. Спиной к воде стоял палач с ножом в руке, одетый во все черное. У его ног на коленях человек в оранжевой робе смертника. Волосы прилипли к мокрому лбу, в расширенных глазах стоял животный страх.
– Слушай меня, русский президент!.. – заговорил палач с арабским акцентом.
Когда демонстрация казни закончилась, Парсек поднялся и попросил:
– Можно еще раз?
Генерал отмотал ролик назад и нажал воспроизведение.
Парсек опять досмотрел все до конца и протянул руку к Федосову:
– Дайте пульт.
– Держи.
Парсек стал частями просматривать сюжет. Он представлял себя на месте палача и пытался определить, как тот стоит относительно сторон горизонта.
– Как вы думаете, почему жена, которую наверняка не одну ночь насиловали, а потом волокли к месту казни и закапывали, выглядит целой и невредимой, а на лице мужа нет живого места? – проговорил вдруг Гаер.
– К тому же боевик знает, что казнит не просто русского человека, а крупного специалиста по части ракет, – добавил Федосов.
– Я сразу обратил на это внимание, – заявил Парсек. – Еще хотел понять, где происходит съемка. Насколько мне представляется, это должно быть побережье Средиземного моря. Но на данный момент практически все оно в Сирии контролируется правительственными войсками. Если Масловых похитили в Турции только для того, чтобы убить, то зачем везти их в соседнюю страну?
– Хочешь сказать, что это монтаж? – осведомился Гаер.
– Такой качественный монтаж сделать сложно, – ответил Парсек. – А вот снять заранее в другом месте и с иным человеком легко.
– Сцена с отрезанием головы не очень походит на постановочный трюк, – заметил генерал.
– А я этого и не утверждаю. – Парсек подошел к экрану с застывшей картинкой. – Более того, если перед просмотром у меня еще были какие-то сомнения, то теперь я полностью уверен в своей правоте. Боевики убили человека, похожего на Маслова.
– И сделали они это скорее всего в Турции, – предположил Гаер.
– Ты уже дважды был там, – с нотками раздражения проговорил Парсек. – Неужели тебя здесь ничего не настораживает?
– Берег песчаный, – неуверенно проговорил Гаер.
