Артур Николаевич, младший брат убитой, некоторое время работал, не знаю уж, кем именно, у Валерия Павловича Расинского, мафиозного заместителя председателя законодательного собрания области, которого только совсем недавно удалось осудить и отправить по этапу на длительный срок. Артур Николаевич когда-то считал Расинского непотопляемым авианосцем и был очень впечатлен тем, что мне удалось справиться с ним и с его окружением. Он и уговорил свою мать, Юлию Юрьевну Соколянскую, обратиться ко мне, чтобы я искал убийцу параллельно с уголовным розыском.
Капитан Саня против совместной работы не возражала. Раньше у нее был напарником капитан Взбучкин. Но он был осужден вместе с Расинским и уже уволен из уголовного розыска. Нового сотрудника на работу пока не приняли, и потому Радимова рассчитывала на мою помощь.
Тем более что я при этом выполнял бы и свою собственную работу, причем очень даже неплохо оплаченную. Юлия Юрьевна Соколянская и ее сын Артур Николаевич финансовых затруднений, как я понял, не испытывали. Они должны были благодарить за это дочь и сестру, ныне, увы, покойную.
– У тебя была фора в день. Я заказ получил позже, чем ты начала работать. Можешь порадовать меня информацией?
– Возьми в верхнем ящике стола, – предложила Саня, продолжая набор другого документа. – Там все в тоненькой папочке. Больше начальники мне пока ничего не добавили.
Это значило, что она набирала на компьютере что-то, относящееся к другому делу. Но наличие папочки в ящике стола меня в заблуждение не ввело. Материалы каждого уголовного дела, согласно новому приказу, должны дублироваться, сохраняться как в электронном варианте, так и в бумажном.
– Коротко пересказать не можешь? Мне читать лень. Да и почерк у тебя – пособие для урока криптографии.
– Если только через часок. Когда освобожусь.
Да, для работы в качестве секретарши капитан Радимова явно не годилась. Такая барышня не продержалась бы на этой должности и до обеда. Набор она делала одним пальцем. У нас в армии про таких спецов говорили – «клопа давит».
Тратить час с лишним на небольшой документ – непозволительная роскошь для следователя городского уголовного розыска. У него в работе одновременно, как правило, находится от трех до пяти уголовных дел, если не больше. За каждое из них с бедолаги строго спрашивают.
И без этого набора капитан Радимова каждый день засиживается в кабинете дотемна. Я даже не отвожу ее домой, потому что она не может сказать, когда освободится. Я только каждое утро доставляю ее к месту службы.
Из подобного положения есть несколько выходов. Первый – нанять наборщика. Например, меня. Я печатаю достаточно быстро, хотя, без всякого стеснения признаюсь, и не профессио-нально. Допускаю много опечаток. Второй – сменить работу. Третий – научиться печатать хотя бы двумя пальцами, как это делаю я.
Вообще-то при желании я мог бы научиться работать и всеми пальцами, хотя тут имеется физиологическая сложность. Беда в том, что у меня все пальцы на руках переломаны. Не одновременно, тем не менее полноценно. С нужной скоростью они не работают, хотя в кулак сжимаются всегда вовремя. Но городское управление внутренних дел, скорее всего, не пожелает оплачивать работу такого наборщика текстов.
Значит, первый вариант отпадает сам собой. Второй не устроит капитана Радимову, поскольку она свою работу любит до самопожертвования. Остается третий.
Наверное, она сама его выбрала и сейчас только начала процесс обучения. Одним пальцем люди обычно печатают тогда, когда плохо знают клавиатуру. Познакомится с ней лучше, начнет двумя работать. Но я здесь ей не наставник, сам пока еще ученик.
Но ждать целый час, пока капитан Саня завершит набор, я не стал. Жутко скучно молча сидеть столько времени. А молчать придется, иначе она завершит набор только к вечеру. Поэтому я пару раз вздохнул для приличия, вытащил из верхнего ящика стола скоросшиватель и начал читать, как полагается, с последней страницы.
Алевтина Николаевна Соколянская жила с двенадцатилетним сыном Вениамином в просторной трехкомнатной квартире, расположенной в элитном доме. Двор сего строения, как и полагается, был огорожен трубчатым парапетом. Взрослый человек запросто перешагнет через него, а ребенок поднырнет под нижнюю трубу.
Во дворе имелась стоянка для автомобилей жильцов и их гостей, охраняемая, крытая, огороженная профнастилом и, разумеется, платная. Алевтина Николаевна каждый месяц отстегивала денежку за три места, хотя имела только одну машину. Два предназначались для гостей, которые в ее доме бывали часто. Причем не по два человека, а сразу большими компаниями. Почти все они оставляли свои машины на улице, поскольку во двор их не пускала охрана. Не полагалось.
Автомобиль убитой женщины по сей день находился там же, на стоянке. Месяц только начался, и все три места были оплачены заранее.
Все эти данные я почерпнул из описания осмотра места происшествия. За ним следовали протоколы допросов свидетелей – охранников стоянки, двора и консьержки, работающей одновременно на оба подъезда, существующих в доме.
Я начал с охранников. В тот вечер дежурили три парня. Все они приехали из деревень, работали в городе вахтовым методом по месяцу, потом столько же времени отдыхали дома.
Ребята, как один, заявляли, что видели, как Алевтина Николаевна выезжала со двора, отвозила сына к матери. Ее они знали хорошо, как и других владельцев стояночных мест. Им даже было известно, что сына к матери она отвозила тогда, когда у нее ожидались гости.
Сама Алевтина Николаевна была человеком общительным, время от времени беседовала со всеми охранниками.
Один из них даже как-то занимал у нее деньги. При этом парень сразу начал клясться, что отдал их, хотя никто у него об этом не спрашивал.
Сей факт мог значить, что парень не вернул долг. Или же он боялся, что его заподозрят в убийстве из-за нежелания отдавать деньги.
Но сумма была небольшой – пять тысяч руб-лей. Из-за таких денег обычно не убивают. Разве что когда грабят незнакомых людей, надеясь на большее.
Был зарегистрирован в журнале охраны и момент возвращения Алевтины Николаевны, то есть время, когда она поставила машину на стоянку. Однако оттуда имеются два выхода. Один ведет во двор, в сторону дома, второй – на улицу.
Все три охранника, допрос которых проводился по отдельности, обратили внимание на то, что Алевтина Николаевна покинула стоянку через второй выход, то есть пошла домой не сразу, сначала направилась на улицу. Ждал ли ее там кто-то – этого парни не знали. Следить за улицей – не их обязанность, а излишним любопытством никто из них, похоже, не страдал.
Две камеры засняли передвижение Соколянской по стоянке. Видеозаписи прилагались к материалам дела. Я имел возможность просмотреть их, если бы у меня возникли какие-то вопросы.
Еще пара камер стояла около дворовых ворот. Одна из них смотрела в сторону подъезда, вторая – на калитку и совсем небольшой участок улицы.
