– Говорил. Чую, этой политики мы скоро нажремся по самое некуда!
– А контакт с императором? Ты же хотел начать переговоры.
– Только не сейчас.
– Чего ждем? – деловито осведомился Андрей. – Пока корпуса не пройдут дальше?
– Это тоже. Я жду удара.
– С какой стороны?
Я тронул джойстик и укрупнил масштаб карты. Теперь на мониторе были только четыре закатные провинции.
– Либо диктатор Пектофраг нанесет удар из Бамареана…
– Если найдет силы, не скованные вооргами.
– Да. Либо корпуса встретят противника уже в Корше и Ошере. Веш-Амский легион и то, что соберут в провинциях. Может, что-то еще подойдет с юга… с полуночи.
Андрей ткнул пальцем в экран.
– А почему не из Умелена?
– Тоже вариант. Но недавний рейд Юглара наверняка притормозит прыть империи. Они еще от разрушения Верлета и Сарцета не отошли.
– Да, Юглар постарался! – задумчиво протянул Андрей. – Но это их не остановит.
– Это заставит прикрыть кордоны Умелена и Лабервета. Так что самые вероятные направления – из Бамареана в тыл или в лоб корпусам.
– Ты хочешь дать урок?! – догадался Андрей.
– Хочу. Как можно более шумный. Очевидный. Чтобы до последнего идиота в столице дошло – их армия бессильна!
Андрей усмехнулся:
– Ну, это не совсем так.
– Да. Однако после сражения они станут так считать. Должны. Потому как от границы Ошеры до столицы меньше трехсот верст. И если хординги дошли до Ошеры, то уж до Скрата дотопают точно!
Андрей надул щеки, покачался с пяток на носки, прищурил глаза – типа размышлял, – потом с важным видом кивнул.
– Классный ход. И император сразу…
– Не сразу. И не император. Хотя бы Согнер. Даже лучше, чтобы Согнер. Если Даббан не соврал, этот тип там прима-кавалер. Во всяком случае, его мнение идет первым. Император – и тот сперва слушает Согнера, потом говорит сам.
– Значит, нам искать подходы к советнику императора в первую очередь?
– Значит, – кивнул я. – Но не только к нему. При дворе есть и партия противников Согнера. Они тоже сгодятся. И есть больной император, которому приходится вести свою игру.
Андрей повел плечами, нарочито тяжело вздохнул.
– Черт! От этой политики у меня голова трещит!
– Уже пробовал? – усмехнулся я.
– Чего пробовал?
– Политику.
– Да ну тя! – хмыкнул Андрей. – Не смешно.
– Не смешно. Особенно если вспомнить, что ни у кого из нас нет опыта политических интриг и закулисных сговоров в условиях военного времени.
– А Денис?
– А Денис, типа, такой политик? Он едва от Москвы отбивается и Комитет перестраивает. Ты хочешь ему еще головной боли добавить? Вообще-то Асалентае на нас. Ты, я, Женька. Все!
– Может, Москву попросить? – скривился Андрей. – Вот уж там политиков как собак. Недорезанных.
– Ага. Они тебе тут нарулят. Такого навалят, век это дерьмо не раскидаешь! Если нужно запороть дело – попроси помочь наших политиканов. Тьфу! – Я вполне натурально плюнул, растер подошвой и сложил руки на груди.
Андрей насмешливо посмотрел на меня, скорчил физиономию.
– Командор в плохом настроении.
Я молчал.
– Значит, сами?
– Ты становишься куратором обоих корпусов.
– А…
– Присматриваешь за Хологатом и Вьердом.
– Да они уже сами с усами. Работают четко.
– Согласен. Но приглядеть надо.
Оба командира корпусов и впрямь прониклись делом и последнее время работают без подсказок. Более того, почти все решения тактического и оперативного уровня принимают сами. И обстановку видят, и оценивают безошибочно. Теорию молниеносной войны освоили и теперь находят простые и точные решения без нашего вмешательства.
По большому счету, мы им нужны только в роли посланников Трапара, которые морально поддерживают и направляют. Эдакие комиссары, поставленные свыше.
– Перестаем водить их за руку, пусть топают сами.
– А я курирую, – уточнил Андрей.
– Да.
– А ты?
– А я на Канары! На месяц!
– С девками? – Андрей нарочито испуганно округлил глаза. – О! Пардон! Конечно, с семьей! На Канары! Или Мальдивы!
– Что-то ты веселый слишком, – подозрительно посмотрел я на Якушева. – Часом, не того? Не сто грамм перед пол-литра?
– Зачим абижаищ? Какой сто грамм?! Сухой, как лист. – Андрей спрятал улыбку и вполне серьезно на меня посмотрел: – А правда, ты чего задумал?
– Готовить операцию по захвату «ковбоев». И уделить немного внимания Аллере.
– Сам теперь будешь политиком?
– Ну ты же не хочешь.
– Ни под каким видом! – передернул плечами Андрей. – В солдатики поиграть – куда ни шло. А в…
– В дерьме копаться – корона слетит, – закончил я за него.
– Кстати, – сменил тему Андрей. – Что там с резервами? Хоть какие-то есть?
Я нахмурился. Андрей затронул больную тему.
Резервов как таковых не было. Вообще. Последний резервный полк, раздерганный на роты и даже на десятки, исполнял роль частей по охране тыла, формально прикрывал кордоны Кум-куаро с Бамареаном (именно что формально) и служил средством силовой поддержки тыловых служб.
О новом наборе среди хордингов я даже не заикался. Некого было брать. Все мужчины от шестнадцати до сорока лет задействованы. Кто в промысле, кто в сельском хозяйстве, а многие в промышленности, которую мы поспешно строили на пустом месте.
Будущие рабочие, техники, инженеры, начальники сейчас сидели за партами и с выпученными от изумления глазами осваивали новые специальности. У кого голова не лопнет от переизбытка впечатлений, станут профессионалами. А у кого не выдержит… все равно станут. Куда они денутся?
Тем не менее резервы были нужны. Срочно! И я еще до вторжения в империю отдал приказ начать отбор и подготовку выходцев из доминингов. Брать велел добровольцев не старше двадцати пяти лет. Желательно охотников, рыболовов. Ну и земледельцев, конечно. Всех мастеровых планировал тоже отправить на учебу.
Думал набрать хотя бы два полка и подготовить их по ускоренной программе. Аллера, который и отвечал за это дело, обещал набрать пять полков. Но я попросил его не спешить и ограничить набор. Потом, если все пойдет как надо, завербуем еще.
Правда, ждать эти полки можно не ранее чем через три месяца. То бишь – три круга.
