– Ты считаешь меня плохо воспитанной? – спросила Тая.
– Извини, – спохватился он, – я не хотел никого учить хорошим манерам. И ты тут ни при чем. Просто вырвалось… под влиянием эмоций. Больная тема.
– И давай оставим ее, – сказала девушка и прижалась к нему. – Мне так приятно общаться с тобой, болтать ни о чем, давно такого не было!
– Правда? – явно обрадовался Стас.
– Конечно! Иначе ты бы быстро получил от ворот поворот, – весело заявила она.
– Я заметил, как ты любишь народные поговорки, – сказал он.
– О, это моя дурная, но неискоренимая привычка, – ответила Тая и отчего-то почувствовала неловкость, словно призналась в чем-то недостойном.
– А мне кажется это очень милым и неординарным.
– Спасибо, – тихо произнесла она и покраснела.
– Вон, ресторанчик, – другим тоном сказал Стас. – Ты как, проголодалась?
– Ужасно, – призналась девушка.
Они направились в сторону освещенного входа в заведение. Дверной проем обрамляла пышная традиционная гирлянда из елочных веток, переплетенных красными лентами и вставленными в нее яркими искусственными цветами пуансеттии. Когда молодые люди приблизились, двери раскрылись, аниматор, одетый в зеленый костюм эльфа Санты, радушно поприветствовал их на английском языке.
– Английская кухня? – предположила Тая.
– По-моему, это паб, – ответил Стас, заглядывая в раскрытые двери заведения. – Как ты относишься к пиву?
– Спокойно, – весело ответила она.
Они двинулись вслед за аниматором, но он вдруг остановил их на пороге и указал на висящую над ними ветку омелы. Молодые люди пристально посмотрели друг на друга.
– Знаешь традицию? – уточнил Стас.
– Знаю, – смущенно произнесла Тая. – Если мы оказались под веткой рождественской омелы, то нужно непременно поцеловаться.
– Ты сама это сказала! – задорно проговорил он и прижал девушку к себе.
«Эльф» замер, не сводя с них глаз. Тая приподняла подбородок, ее ресницы опустились. И когда горячие губы коснулись ее губ, она закрыла глаза, и мир перестал существовать. В чувство их привели аплодисменты. Они оторвались друг от друга. «Эльф» сиял улыбкой и хлопал в ладоши, рядом с ним стояла какая-то пожилая пара и одобрительно смотрела на молодых людей.
– Вы непременно поженитесь, – заявила женщина.
Она говорила на французском, но и Тая и Стас знали этот язык.
– Трудно сказать, – смущенно ответила Тая.
– Мы тоже в Рождество целовались под омелой, – сообщил мужчина. – И вот уже сорок лет вместе. Это верная примета!
Тая и Стас переглянулись и зашли в паб. Они отчего-то ощущали неловкость. И сразу заказали по пинте горького эля. Зал казался темным из-за приглушенного освещения и интерьера, выполненного из мореного дуба. Кованые светильники, грубые на вид деревянные столы и стулья, дизайнерские елочки, украшенные имбирными пряниками, салфетки из небеленого льна создавали определенный настрой. И Тае здесь сразу понравилось. Они заняли столик в самом углу у большой ели, и аромат свежей хвои тоже пришелся девушке по вкусу. Но когда принесли эль, она поняла, насколько проголодалась. Тая взяла меню. Ей очень захотелось попробовать мясо дикого кабана, тушенное с квашеной капустой, но смущало, как воспримет Стас такой «неженственный» выбор.
«Принцессы питаются нектаром цветов и пукают духами шанель-номер-пять», – вспомнила она расхожую фразу из Сети, не выдержала и прыснула, представив, как с аппетитом поедает кабанину. Стас непонимающе на нее глянул, но она лишь покачала головой и пробормотала, что не стоит обращать внимания.
– Вы определились? – спросила подошедшая официантка.
– Мясо кабана с капустой, – вдруг сказал Стас, словно отгадал желание Таи.
– И мне то же самое, – с облегчением произнесла она.
Стас заулыбался, хотя в его глазах мелькнуло удивление.
– С тобой за компанию, – невозмутимо пояснила она и отпила эль.
– И прекрасно! Как планируешь провести новогоднюю ночь? – задал он неожиданный вопрос.
– Приезжает мой отец. Мы традиционно проводим ее вместе и обычно в нашем загородном доме. С тех пор, как не стало мамы, только вдвоем.
Стас глянул на погрустневшее лицо девушки и пересел к ней. Он обнял Таю за талию, она положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Ей стало так уютно и спокойно, как не было давно. А Стас еще и начал тихонько ее покачивать, словно убаюкивал.
– Я знаю, каково это, – мягко проговорил он, – но твоя мама на небе, как и моя. И они оттуда нас видят. Я в этом уверен. У тебя отец жив, это много значит!
– Мама внезапно заболела, – после паузы сказала Тая, – мне было всего десять. Отец возил ее по докторам, но…
Она замолчала и уткнулась ему в плечо. Стас крепко прижал девушку к себе и нежно погладил по волосам.
– Прости, – прошептала она. – Давай не будем больше об этом.
– Но если тебе станет легче, то лучше выговориться, – ответил он. – Я по себе знаю, что время вовсе не лечит, как любят говорить. Но ты же знаток поговорок, – добавил он.
– О, да, – тихо сказала Тая. – «В сиротстве жить – только слезы лить».
– Ну вот, ты совсем у меня опечалилась. И мне это не нравится!
– Настроение такое странное, – призналась она. – Никогда я себе не позволяла так распускаться. Это что-то в тебе такое, что рядом с тобой хочется стать маленькой и беззащитной.
– Малышка моя, – нежно прошептал он и поцеловал ее в щеку.
– Мне так хорошо с тобой!
Тая повернулась к нему. Их глаза встретились, и снова возникло то волшебное ощущение нереальности и сказочности всего происходящего.
– Я люблю тебя, – одновременно сказали они и одинаково удивились сорвавшемуся против воли признанию.
– Ну вот… что я такое говорю, – прошептала Тая и не к месту добавила: – «Любовь зла…»
– Но ведь я не козел, – ответил Стас и заулыбался. – Даже я знаю эту глупую пословицу.
– Умею я портить самые романтические моменты, – со вздохом проговорила Тая и отодвинулась.
Волшебство разрушилось, она ощущала недовольство собой и не знала, как себя вести.
– Вспомнил старинную польскую поговорку, – сказал Стас. – Тебе в копилку, если ты ее не знаешь. «Любовь – оса, ужалит в сердце докрасна».
– Интересно, я запомню, – тихо проговорила Тая. – Только что мы все про это?
– Я люблю тебя, – повторил он и взял девушку за руки.
И снова Тая начала таять. Сказочная аура вернулась и окутала их легчайшей паутинкой нежности. Тае даже казалось, что она видит голубоватые искорки, пробегающие между ними и пронзающие пространство светящимися нитями. Она зажмурилась и тут же ощутила горячий поцелуй. Тая больше не хотела ни о чем думать и отдалась эмоциям, захлестывающим ее.
