Возле них раздалось осторожное покашливание, и влюбленные оторвались друг от друга. Официантка с невозмутимым видом составляла с подноса тарелки с дымящимся мясом и глиняные горшочки с запеченной в сливках квашеной капустой.
– Ваш заказ, – сказала она, вежливо улыбнулась и удалилась.
– Ужасно хочется есть, – задорно проговорила Тая и отогнула вилкой румяную сырную корочку, закрывающую горшочек. – Как пахнет!
Стас заулыбался и пересел на свое место напротив девушки.
– Приятного аппетита, – пожелал он.
Они начали есть с удовольствием. Таю уже не смущало, что блюда не соответствуют «утонченным вкусам принцесс». Она расслабилась и решила больше не обращать внимания на условности, а просто наслаждаться сиюминутными радостями жизни.
Глава четвертая
«Человек может забыть чистую свежую воду, которой ему дали утолить жажду, но грязную и горькую он не забудет никогда».
«Всего лишь скрипач», Ганс Христиан Андерсен
Все следующие дни Тая почти не расставалась со Стасом. Пару раз они провели время совместно с родителями Антона, которые настороженно смотрели на нового друга «их детей», но Стас умел очаровывать. Он обладал ненавязчивым обаянием, изысканными манерами и при этом всегда был искренним, и люди к нему тянулись. К тому же Антон уже явно оказывал знаки внимания Поли при своих родителях, и они с недоумением наблюдали за двумя парами и не знали, что думать. Но молодые люди выглядели счастливыми, поэтому Ирина Витальевна и Петр Семенович решили пока все оставить как есть, тем более Поли им нравилась. Они были уверены, что она из их круга, раз дружит с Таей, но особо ничего не выясняли.
30-го приехал Глеб Васильевич, и Тая весь вечер никуда не выходила из шале, проводя время с отцом. Он выглядел уставшим и был явно недоволен, что пришлось нарушить традицию и встречать Новый год здесь, а не дома.
– Но ты будто похорошела еще больше! – заметил Глеб Васильевич, когда после ужина они уселись в гостиной на диване. – Вид свежий, отдохнувший, а глаза так и сияют. Вижу, что ты довольна этой поездкой.
– Папа, да я целыми днями катаюсь на лыжах, гуляю, по вечерам танцую в клубах… жизнь прекрасна! А завтра новогодняя ночь! И я жду волшебства.
– Вот даже как! – сказал он, с удовольствием глядя на разрумянившееся лицо дочери. – Ты будто стала снова маленькой… Ты даже выглядишь как подросток.
– Это из-за отсутствия косметики, – со смехом ответила Тая.
– Нет, у тебя выражение лица такое… словно ты опять веришь в Деда Мороза и непременно ждешь каких-то чудес от новогодней ночи, – с улыбкой проговорил Глеб Васильевич. – Когда мамы не стало, мне приходилось исхитряться, придумывать те сюрпризы и подарки, которые точно бы понравились девочке-подростку. К тому же я старался вдвойне, как бы пытаясь заменить тебе и мать тоже.
– Поэтому я так любила Новый год, – тихо проговорила Тая, села к отцу на диван и положила голову ему на плечо. – Ты умел создавать настоящую сказку, и я не чувствовала себя одинокой.
– Спасибо, – прошептал он и легко прижал дочь к себе. – Но мне странно, что в этом году ты захотела нарушить традицию и уехать сюда, а не встретить праздник, как мы привыкли, в нашем загородном доме. Да еще и меня вытащила! Дело в Антоне? Неужели вы решили все начать заново? Мне его мама довольно прозрачно на это намекала. Но я даже не знаю, радоваться ли. Ты же тогда мне все объяснила, и я поверил, что Антон не твой человек.
– Может, чуть вина? – предложила Тая, растерявшись от такого напора.
Обычно отец не лез в ее личную жизнь. После расставания с Антоном они действительно имели долгий серьезный разговор и больше к этому вопросу не возвращались.
– Пожалуй, – согласился Глеб Васильевич.
Тая отправилась на кухню. Она открыла бутылку «Кьянти» 2000 года, выложила на блюдо сырную нарезку, добавила пару китайских груш и вернулась в гостиную.
– О, ты меня решила побаловать, – сказал Глеб Васильевич. – Не иначе хочешь что-то сообщить.
Он разлил вино. Тая не знала, на что решиться. Она практически не сомневалась, что любит Стаса, но в то же время не в ее привычках было торопить события. Взять и вот так сразу все рассказать отцу? А вдруг она ошибается в своих чувствах или, что еще хуже, неправильно оценивает серьезность отношения к ней Стаса. Слишком мало прошло времени, чтобы они могли узнать друг друга и сделать хоть какие-то выводы. Пока это была всего лишь эйфория, которая кружила им головы, искажала реальность, заставляла видеть друг в друге все совершенство мира. Тая знала, что такое «химия», как она возникает и к чему обычно приводит. И на первых порах влюбленные были именно в плену «игры гормонов» и принимали желаемое за действительное.
Тая взяла протянутый бокал и улыбнулась.
– За тебя, дорогая, – сказал отец и чуть коснулся бокалом ее бокала. – Я хочу в этой жизни только одного: чтобы ты была счастлива и любима.
– Спасибо, – тихо ответила она и отпила вино.
– Так что у вас происходит? – продолжил Глеб Васильевич. – Или Ира ошибается и, как все женщины, многое придумывает?
– Ирина Витальевна довольно проницательная женщина, – после паузы сказала Тая. – И ко мне замечательно относится, несмотря на то, что я отказала ее единственному сыночку.
– И?.. – спросил отец.
– Мы прекрасно проводим время с Антоном и… Поли, – ответила она. – Есть еще новый знакомый, зовут Станислав. Он органично влился в нашу компанию.
– Станислав и Поли, как я понимаю, это пара? – предположил Глеб Васильевич.
– Вовсе нет, – торопливо опровергла Тая. – Мы все симпатичны друг другу, нам интересно и весело вместе. Кстати, Поли моя недавняя подруга, ты ее не знаешь. Очень милая девушка.
– Вот даже как! Ты тут точно не скучала. За пару-тройку дней обзавелась приятными знакомствами.
– Так получилось, – сказала она. – Завтра мы все собираемся на новогодний бал. Ты, конечно, пойдешь с нами. Это костюмированное мероприятие…
– Погоди, погоди! Я думал, мы будем только вдвоем, шале уютное, мне здесь уже нравится, обстановка совсем домашняя. И елка прекрасная возле камина. Отрыли бы бутылочку шампанского, побыли вместе, как обычно, вспомнили маму…
– Я никогда о ней не забываю, – тихо сказала Тая. – И уверена, что она с неба нас видит и все-все о нас знает… как мы помним, любим…
– Это так, дочурка, – прошептал Глеб Васильевич. – Любовь никуда не уходит, ею живо сердце.
– Папочка, если тебе так хочется, то мы можем вдвоем встретить полночь, а потом поехать на бал.
– Как тебя волнует этот бал, – заметил он, внимательно глядя на Таю. – И какой костюм ты выбрала?
– Ну конечно, принцессы! – весело ответила она.
– Знаешь, можно ведь поступить проще, – после паузы сказал Глеб Васильевич. – Ты любишь вставлять поговорки… «И волки целы, и овцы сыты».
