– Почему бы и нет! – легко согласилась Поли и отправилась в кабинку.
А Тая двинулась к продавцу-консультанту, молоденькой девушке в костюме Дамы имбирного пряника. Она объяснила ей, что ищет, и та всерьез задумалась. Потом отправилась в конец зала, Тая пошла за ней. Один кронштейн был заполнен вещами, выглядевшими мрачно, по цветам и фасонам.
– Темные феи, – пояснила продавец. – Может, что-то из этого?
Тая начала изучать вешалки, но ничего подходящего не обнаружила. В этот момент появилась из кабинки Поли. Два парня, стоящих возле костюмов мушкетеров, повернулись к ней и замерли. Девушка выглядела восхитительно. Струящееся до пола, легкое серебристое платье переливалось и шевелилось от малейшего движения, словно живое. Крылья за спиной, выполненные из белого лебяжьего пуха, колыхались, будто вот-вот начнут порхать. Пушистые, очень светлые кудри обрамляли нежное лицо Поли и довершали сходство с ангелочком.
– Вот это да! – сказала Тая. – Ты необыкновенно выглядишь!
Парни пришли в себя и начали сыпать комплименты, Поли лишь краснела в ответ.
– Берете? – уточнила улыбающаяся «дама имбирного пряника».
– А то! – задорно ответила Тая. – Ты как? – все же спросила она у Поли.
– Красиво, но мне… дороговато, – еле слышно ответила та и смутилась до слез. – Я же говорю, у меня есть привезенное из дома простое белое платье. Оно очень элегантное…
– Слушай, я все равно не знала, что тебе подарить, – решительно проговорила Тая. – Давай, этот наряд и будет моим новогодним подарком!
– Но это неудобно, – испуганно ответила Поли.
– Почему? – удивилась Тая. – Я же не нижнее белье хочу тебе преподнести!
– Еще чего не хватало! – прошептала Поли, но начала улыбаться.
– Решено! Это мой подарок под елочку тебе!
– Но это дорого, – тихо произнесла Поли.
– «Дорого для ворога, а для друга помощь как заслуга», – сказала Тая. – И не упирайся. Не порти мне предпраздничное настроение.
– Ну хорошо, – наконец согласилась Поли и расцвела милой детской улыбкой. – Кстати, в примерочной есть подходящий тебе костюм, кто-то, видно, оставил. Пошли!
Она схватила Таю за руку и потащила за собой.
В кабинке висело темно-коричневое платье с живописными дырами на подоле и кое-где на рукавах. К нему прилагался грязный на вид фартук и серый кружевной чепец. Тая вытащила костюм и спросила у подоспевшей «дамы имбирного пряника», что это такое. Оказалось, что это «повседневный наряд Золушки».
– Но он у нас не востребован, – сообщила продавец.
– А мне в самый раз! Беру! – радостно проговорила Тая и подмигнула Поли.
Девушки засмеялись и двинулись к кассе.
Перед сном Тая открыла сценарий. Ей очень захотелось проникнуться одной сценой. Она знала о свойствах психики: запоминается лучше всего то, что ты читаешь на грани яви и сна. И всегда пользовалась этим еще в школе, чтобы заучить стихотворение. Стоило несколько раз повторить его, когда начинаешь засыпать, и наутро уже знаешь текст назубок. И сейчас Тая решила заложить себе в память своего рода программу завтрашнего дня, вернее новогодней ночи. Она многого ждала от нее и отчего-то жутко боялась, что все пойдет не так, как ей мечталось. Тая понимала, что глупо пытаться спроецировать написанную сцену в реальную жизнь, но упорно хотела волшебства.
«Элиза стоит в зимнем саду и смотрит на огромный пышный куст роз, посаженный в керамическую кадку. За кустом заснеженное окно. Элиза подходит и целует полураспустившиеся бутоны. Розы начинают раскрываться.
Во входной арке сада возникает принц Эдвард.
Эдвард:
– Ты настоящая фея! От твоих поцелуев розы распустились.
Элиза:
– Я тут ни при чем. Просто цветам пришло время, вот они и раскрыли свои чашечки и дарят нам восхитительный аромат.
Эдвард подходит к Элизе и берет ее за руки.
Крупный план: их медленно сближающиеся профили.
Эдвард, шепотом:
– Какое же чудо произойдет со мной, если ты меня поцелуешь?
Элиза, приподняв лицо и глядя ему в глаза:
– Но вы больше не верите в любовь, ваше высочество. Вы сами сказали, что у вас вместо сердца кусок льда.
Эдвард целует ее.
Спецэффект: голубое свечение в области груди Эдварда, цвет меняется на красный, на миг возникает контур раскрытой красной розы.
Эдвард отрывается от губ Элизы, глубоко вздыхает. Его бледное лицо розовеет. Он открывает глаза и ясно улыбается.
Эдвард:
– Я снова люблю! Я снова живу!
Элиза, смущенно:
– Я рада, что вы излечились, ваше высочество.
Эдвард встает перед ней на одно колено, берет за руку.
– Ты будешь моей женой? Я хочу провести всю свою жизнь вместе с тобой и никогда больше не разлучаться.
Элиза смотрит на него печально. Она вырывает руку и шепчет:
– Я вовсе не принцесса. Я бедная сирота, нищая девочка, и у нас не может быть будущего…
Элиза убегает из сада. Эдвард бежит за ней. Он попадает в длинную узкую аллею. Над ним переплетение из живых шпалерных роз с раскрытыми цветами. Но чем дальше он углубляется, тем сильнее вянут цветы. В конце аллеи уже заледеневшие розы. Эдвард оказывается у зеркала, которое перекрывает ему путь. Он видит исчезающее отражение Элизы, и ладонями упирается в гладкую поверхность. Зеркало туманится и превращается в ледяное».
Тая закрыла сценарий и подумала, что зря она дочитала эту сцену до конца.
«Я жажду всей душой, чтобы Стас сделал мне предложение, – размышляла она, закрывая глаза. – Но я вовсе не собираюсь никуда убегать от него в этот момент, я ведь не нищенка, как моя героиня, и нам ничто не помешает быть вместе».
Она заулыбалась, представляя, как «ее принц» встанет на одно колено и скажет ей долгожданные слова. И провалилась в сон.
Тая встретила Новый год по-московскому времени вдвоем с отцом. Они уютно устроились в гостиной за накрытым столом. Мягко мерцали свечи, перемигивались разноцветные огоньки на елке, алели язычки пламени в камине, Тая сидела напротив отца и ощущала себя как в детстве, когда она ждала непременного осуществления всех своих самых заветных желаний с последним ударом курантов.
И вот часы пробили полночь. Тая выпила с отцом шампанского, они пожелали друг другу всего самого лучшего в наступившем году.
– А есть ли подарки от Деда Мороза? – лукаво спросила девушка и отправилась к елке.
Она достала упаковку с галстуками и протянула отцу. Глеб Васильевич улыбнулся и чмокнул дочку в щеку.
