Раскулачивание продолжалось и в 1931 году, прекратившись лишь в 1932-м. Сколько всего было выселено? Историк Николай Ивницкий, самый известный специалист по вопросам коллективизации, в 1972 году считал, что не более 300 тысяч семей (в среднем из 4-х человек каждая). Суммарная статистика ОГПУ называет точное их число: 381 026 семей общей численностью 1 803 392 человека. Правда, неясно, вошли ли в это число неправильно раскулаченные, которых впоследствии освободили и вернули имущество (а таких, по данным проверки 1930 года, было по разным районам от 20 до 35 %). Что любопытно: в местах высылки тоже вскоре появились колхозы. Так что все было далеко не так просто, как принято думать…
[282]
Мозаика реформы
В каждой избушке свои погремушки.
Поговорка
А паровоз аграрной реформы все шел и шел вперед.
В августе 1930 года начался второй этап ударной коллективизации. Большинство хозяйств находились в состоянии невыразимом – но кое-где что-то путное все же получилось. В стране существовали старые достаточно успешные колхозы, да и среди новых имелись вполне жизнеспособные. Застрельщиком на сей раз выступил Центрально-Черноземный округ – в августе 1930 года облколхозсоюз ЦЧО сформировал 26 бригад колхозников из передовых хозяйств и отправил их в отстающие районы – сколачивать новые колхозы и помогать отстающим. Это уже были не приезжие «комиссары», а крестьяне, и работа пошла. Только за октябрь в ЦЧО появилось 1000 новых колхозов. А в целом по РСФСР той осенью в колхозы вступили более 700 тыс. крестьянских хозяйств. На 1 декабря в них состояли 6 млн 130 тыс. дворов – 24 % всех имеющихся в стране.
Появились и первые хозяйственные результаты, о которых можно было говорить. На Северном Кавказе, в одном из основных зерновых районов страны, урожай в колхозах был в среднем на 20–25 % выше, чем в единоличных хозяйствах, средний доход колхозника составлял 810 руб., а единоличника – 508 руб. Ничего удивительного, ибо средства в первую очередь вкачивались именно в хлебопроизводящие районы.
Появились и выдающиеся колхозы. Так, доход на одно хозяйство в «Красном Тереке» (Северный Кавказ) составил 1120 руб. – в 4 раза больше, чем в среднем у единоличников, в «Первой пятилетке» (Средняя Волга) – более 1000 руб. на хозяйство против 275 руб. у единоличников и т. п.
8 октября 1930 года «Правда» опубликовала письмо единоличников с. Семибалки, где они описали то, что происходило в их селе:
«Дорогие товарищи!
Мы, вчерашние единоличники села Семибалки и хутора Павло-Очаково, хотим рассказать, почему мы вступили в семибалковскую артель „Труд Ильича“. Весною, когда организовался колхоз „Труд Ильича“ и крепок был еще кулак, противопоставивший обрез и вредительство сплошной коллективизации села, мы не пошли в колхоз. При встречах на базарах, в поле, в хате кулак нам говорил: „Все равно колхозы развалятся, там одна голь и беднота, которая через полгода передерется и пожрет друг друга, так как работать они не будут и есть будет нечего“.
Нас смутила кулацкая агитация. Остановились мы на полпути к колхозу. Многие из нас под влиянием кулацкой агитации поспешно брали поданные заявления обратно. Мы решили подождать и посмотреть, как будет работать колхоз.
Несмотря на многие неурядицы и дезорганизацию, внесенную нашими выходами из колхоза, семибалковский колхоз „Труд Ильича“ при 312 дворах засеял 4,5 тыс. га зерновыми культурами и свыше 500 га пропашными, не оставив незасеянными ни одного клочка земли, колхоз, опираясь на свои силы, провел своевременно всю полку, уборку и к 1 октября закончил обмолот хлеба, дав значительно повышенный урожай по сравнению с нами – единоличниками (по гарновке почти на 2 центнера с га)
[283]. К 10 сентября колхоз выполнил данный ему план хлебозаготовок на 102 %. К 26 сентября колхоз закончил озимый сев на площади 450 га, на 70 га превысив план, данный районом, и на 100 % выполнил все сельхозплатежи.
Сейчас колхоз переключил всю свою работу на зяблевую вспашку и помощь в обмолоте и севе единоличникам-беднякам. Четкая работа колхоза идет все время вразрез предсказаниям кулаков. Колхозники, оказывается, хотели и умели работать лучше нас – единоличников. Группами и отдельно мы приходили на колхозные собрания, беседовали с отдельными колхозниками, и вот оказалось, что каждый член, проработавший в колхозе с весны, получает сейчас до 18 пудов хлеба на едока, получает солому и полову, корм на свою необобществленную свинью, корову, птицу, а зимой получит заложенный колхозом силос. Кроме всего этого, добросовестно работавший колхозник получит, в зависимости от количества трудодней, до 100 и более рублей деньгами. В то же время мы, единоличники, проведя тяжелую непрерывную работу на своих клочках в течение весны, лета, осени, получаем едва-едва по 11 пудов хлеба на едока и оставляем „хвосты“ по невыполнению хлебозаготовок, сельхозплатежей и т. п.
Мы сейчас воочию убедились в правильности линии партии по созданию коллективов и, не колеблясь более ни одного дня, вступили в колхоз „Труд Ильича“.
Мы призываем всех единоличников нашего района и всего края, колеблющихся и внимающих до сих пор кулацким нашептываниям, последовать нашему примеру, развеять навсегда туман классового врага, сплотиться и общими усилиями строить такие же колхозы, как наш „Труд Ильича“».
Нет ни малейшего основания сомневаться в том, что все изложенное в этом письме – правда. Уж наверное, перед тем как публиковать такой документ, его проверили досконально. Другой вопрос: сколько их было, таких хозяйств, чтоб после первого же года – и подобные результаты?
Да мало, конечно. Слишком много факторов должно было сойтись в этом колхозе: и нужное настроение крестьян, и грамотное управление, и умение оградить хозяйство от диверсий, да и элементарное хлеборобское везение. «Труд Ильича», равно как и «Красный Терек», и другие, им подобные, – это маяки, свет на вершине. А вокруг этой вершины, спускаясь все ниже и ниже, до низинных болот, располагаются самые разные хозяйства. Более или менее успешные, средние, слабые, совсем разваливающиеся. Хозяйства – как люди, у каждого свое лицо и своя судьба.
Из информационных сводок ОГПУ, др. документов, писем крестьян:
«На темпе коллективизации крайне отрицательно отражается отмечаемая в отдельных районах задержка расчетов с колхозниками за истекший хозяйственный год. На Северном Кавказе, где распределение доходов в колхозах еще не кончено и за отсутствием средств задерживаются денежные расчеты с колхозниками, имеют место выходы из колхозов наименее обеспеченных продовольствием отдельных бедняков и батраков и уход на заработки. Задержка расчетов сильно снижает также трудовую дисциплину в колхозах и дезорганизует отдельные группы колхозников, обуславливая бесхозяйственное отношение к обобществленному имуществу».
