— Это я видел, — сказал Терри. Он открыл дверцу,
сел в машину и назвал шоферу адрес своего дома.
— Так вы что, не хотите, чтобы я за ними поехал? —
спросил водитель.
Терри покачал головой. Его величество случай, проявив свой
капризный характер, уже всполошил пчел и загнал их в дом, откуда они вылетят
снова лишь после тщательной разведки.
Терри, однако, посеял семена раздора между участниками
преступного сговора, и семена эти рано или поздно прорастут из недр взаимной
подозрительности и заплодоносят поступками. Пока еще неизвестно, удастся ли ему
воспользоваться той передышкой, которую так неожиданно предоставил ему случай.
— Нет, — сказал он таксисту, — оставим
слежку.
Глава 7
Терри Клейн с удовлетворением отметил, что грузовичок,
который все это время стоял около его дома, наконец исчез. В холле его ждала
Соу Ха.
— Вы здесь давно? — осторожно поинтересовался он.
— Не очень. А почему вы спрашиваете?
— За моей квартирой следили полицейские, — сказал
он озабоченно.
Она весело рассмеялась.
— Это те, что ли, которые сидели в грузовичке,
припаркованном около вашего дома? Я подождала на другой стороне улицы, пока они
не уехали.
— А как вы узнали, что это полицейские?
— Да никак. Я просто обратила внимание на то, что
надписей на кузове нет и что номера не такие, как у обычных грузовых машин. Вот
я и подумала, что лучше будет подождать. Ты ведь знаешь, Перворожденный, я
принадлежу к расе осторожных людей.
Она снова засмеялась.
— А что, Ят Той еще не вернулся? — спросил он.
— Я звонила, дверь мне никто не открыл. Он ушел
куда-нибудь?
— Его увез человек из грузовичка.
— Ну тогда он скоро вернется.
— Почему вы так думаете?
— Получить информацию от Ят Тоя, все равно что пытаться
выжать воду из сухой губки.
Они вошли в лифт и поднялись на этаж, где располагалась
квартира Терри. Терри отпер ключом дверь, включил свет и тотчас обнаружил, что
квартиру тщательнейшим образом обыскали полицейские. Свою работу они сделали не
то чтобы грубо, но кое-какие незначительные следы все же оставили — Терри сразу
заметил, что каменные львы на камине были чуть сдвинуты; огромных размеров
бронзовая курильница с изображением трех священных китайских символов была
повернута таким образом, что дракон смотрел теперь на север.
Терри, однако, ни слова не сказал об этом Соу Ха. Указав на
кресло, он спросил:
— Кем предпочитаете быть — китаянкой или американкой?
Она вопросительно подняла свои тонкие, изящные брови.
— Иными словами, что предложить вам — чай с тыквенными
семечками или виски с содовой?
— Я предпочитаю быть китаянкой, — сказала
она. — И поскольку Ят Тоя нет, чай я приготовлю сама.
Они прошли в кухню. Клейн достал пачку китайского чая «Лоунг
Соу Ча» — «Язык Дракона». Он с серьезным видом открыл пачку и извлек из нее
целиковые чайные листья, скрученные в трубочки наподобие сигар и обвязанные
шелковыми нитками, поставил чайник на плиту и острым лезвием ножа обрезал
шелковые нити. Соу Ха осторожно отделила от одной из трубочек несколько листьев
— ровно столько, сколько нужно для того, чтобы заварить чай. Клейн наполнил две
маленькие тарелочки тыквенными семечками. Китайские чашки из тонкого фарфора он
поставил на чайные блюдца.
Соу Ха с проворством канарейки клевала семечки и маленькими
глотками пила прозрачную золотистую жидкость. Она молчала.
Терри тоже молчал. Китайским языком он овладел достаточно
хорошо и тем не менее прекрасно понимал, что ни он, ни какой-либо другой
представитель белой расы не способен в совершенстве овладеть искусством есть
сушеные тыквенные семечки, — их необходимо держать за края большим и
указательным пальцами и расщеплять легким нажатием зубов. После того как
семечко расщеплено и края его раздвинуты, нужно осторожно извлечь языком
зернышко. Если кончики пальцев хоть немного влажны, семечко становится
скользким, как угорь, и тогда его невозможно удержать. То же самое происходит,
если на него слишком сильно или слишком слабо надавить зубами.
Соу Ха смотрела на Терри оценивающим взглядом.
— Здорово у вас получается, — одобрила она,
нарушив наконец молчание.
Терри кивнул, выразив тем самым признательность по поводу
сделанного ему комплимента, и отпил небольшой глоток.
— Вы не спросили, почему я пришла к вам, — сказала
она.
— Когда встает солнце, — ответил он на кантонском
диалекте, — не спрашивают, почему оно это делает, а просто нежатся в его
теплых ласковых лучах.
Она резким движением отодвинула от себя тарелку с тыквенными
семечками и, положив ногу на ногу, сказала:
— Давайте забудем про всю эту китайскую чушь. Надоело.
Лучше бы я предпочла быть американкой и согласилась выпить коктейль.
— Что ж, еще не поздно, — заметил Терри.
— Нет, коктейль я не хочу. Чай освежил меня. Давайте не
будем играть в прятки.
— Разве мы играем с вами в прятки?
— Да, и вы прекрасно об этом знаете сами.
— Когда же, позвольте спросить, мы затеяли эту игру?
— Сегодня утром вы разговаривали с моим отцом, но все
время смотрели на меня. Вы просто вывели меня из себя. Если бы вы знали, как я
разозлилась на вас, когда вы ушли.
— Прокурор округа, допрашивая меня, поинтересовался, не
знаю ли я, что это за китайская девушка наведалась вчера вечером к Джекобу
Мандре.
— Что вы сказали ему?
— Практически ничего.
— И вы подозреваете, что этой китайской девушкой была
я?
— Вовсе нет.
— Однако поведение ваше свидетельствует об обратном.
— Мне всего-навсего хочется выяснить… Кстати, вы видели
Хуаниту после смерти Мандры?
— Нет, я собиралась… — Она вдруг замешкалась, ее
черные, как угольки, глаза беспокойно забегали, прежде чем встретиться с его
глазами. — Это была ловушка? — спросила она.
— Да, Соу Ха, — ответил он. — Это была
ловушка. Теперь она даже и не пыталась скрыть свои чувства.
В глазах ее блеснули слезы:
— Следовательно, вам придется пожертвовать моей дружбой
во имя любви. Я правильно поняла вас?
— Да нет же, Соу Ха, — задумчиво сказал он. —
Вы поняли меня совсем неправильно. Дело в том, что Мандра был убит из моего «слив-гана».
Оружие это находится у прокурора округа. Его нашли в подушках кресла, на
котором я сидел во время допроса.
