— Черт возьми, что ты там делаешь? — спросил
Терри.
— Мокну, — призналась она. — Лестница вся
мокрая. Не хочешь пригласить меня внутрь?
Не дожидаясь ответа, она влезла через окно в комнату.
Терри включил свет.
— Ах, Филин, — простонала она, — у меня
страшно болит голова!
Он надел тапочки, прошел в ванную, вернулся оттуда со
стаканом воды, растворил в нем таблетку бромоселтцера. Она жадно выпила.
— Если бы ты был Мандрой, — сказала она, — я
обвинила бы тебя в том, что ты подсыпал мне в коктейль какую-то гадость. Я так
быстро и неожиданно отключилась.
— Ладно, не будем говорить об этом сейчас. Меня
интересует вот что — как тебе удалось выбраться отсюда и где ты все это время
была?
Она захихикала:
— Представляешь: приходит Стабби Нэш, барабанит в
дверь, требует, чтобы Ят Той впустил его. Я, конечно, проснулась, открываю
глаза и вижу, что лежу на твоей кровати. Ничего себе, думаю, положеньице! Ведь
у Стабби столько предрассудков! Встаю, заправляю кровать, соображаю, как
поскорей отсюда выбраться. Потом вдруг слышу: ты разговариваешь в холле с
Мэллоу. Тогда я залезла на пожарную лестницу, но спускаться вниз не стала —
боялась, что там могут быть полицейские. Был туман, и мне удалось незаметно
проскользнуть вверх по лестнице. На крышу я тоже не отважилась подняться,
потому что и там могли быть их люди. Окно в квартире этажом выше было открыто,
я забралась внутрь и села в кресло.
— В квартире кто-нибудь был?
— Представь себе, да. Мужчина. Он лежал на кровати и
храпел во всю мощь своей носоглотки.
— И все это время ты преспокойненько просидела там?
— Ну, не то чтобы преспокойненько. Меня дрожь била… Я
ведь знала, что этот Стабби все разболтает и полиция начнет меня искать.
— Каким образом Стабби узнал, что ты здесь?
— Он просто подозревал. Все из-за своей дурацкой
ревности. Я ему еще скажу пару ласковых. Ну его… ненормальный. Мы ведь с ним не
обручены, и он не имеет права так вести себя со мной. Ему следовало бы знать…
Скажи мне, Филин, зачем ты меня напоил?
— Что это ты выдумываешь?
— Да ты просто накачал меня спиртным.
— Ты ведь сама сказала, что хочешь выпить.
Она склонила голову набок и стала внимательно разглядывать
его, точно птица, изучающая странную, неведомую ей букашку.
— Это ты на Востоке научился, Терри: пытаешься улизнуть
от прямого ответа. Ты стал прямо как язычник-китаец: деяния твои темны, но
попытки скрыть их тщетны. Ты одурманил меня затем, чтобы я не знала, чем ты занимаешься.
Скажи мне, Филин, чем ты занимался?
— С чего ты взяла, что я чем-то занимался?
— А ни с чего, просто знаю, и все. Ты куда-то ходил,
чтобы сделать какое-то страшное, темное дело. Давай, давай, Филин, выкладывай.
Терри собрался уж было ответить, когда вдруг услышал, как в
дверь его квартиры громко стучат. Это был Стабби Нэш, он надсадно орал:
— Я знаю, Синтия у тебя! Открывай сейчас же! Я требую!
Полицейские ушли, так что можем поговорить теперь как мужчина с мужчиной.
— Ну и дурак! — критически заметила Синтия. —
Что он хочет — весь дом разбудить? Терри, открой ему. Мне есть что сказать
этому идиоту.
Терри подошел к двери, щелкнув замком, отворил ее и, едва
сдерживая ярость, спросил:
— Что бы такое сделать, чтобы вы перестали вести себя
так по-дурацки?
Стабби рванулся к нему:
— Пошел ты! Не лезь в мои дела и оставь в покое мою
девушку!
В глазах Стабби сверкала лютая злоба. Одно плечо у него
дернулось назад, и Терри увидел, как кулак Стабби с огромной скоростью несется
ему прямо в челюсть.
Терри отпрянул назад. Кулак просвистел всего в дюйме от его
подбородка.
— Ты что это, милый. — предостерегающе сказал
Терри. — Совсем спятил? Полицейские, может, еще и не ушли вовсе.
— Сейчас посмотрим, кто спятил, — заорал Стабби и
двинулся на Терри.
Терри вдруг увидел улыбающееся лицо инспектора Мэллоу,
который стоял в дверном проеме соседней квартиры.
— Ладно, — проскрипел зубами Терри, — хоть в
одном удовольствии не откажу себе.
С проворством хорошо тренированного боксера он чуть отступил
назад, развернулся и нанес удар, такой же выверенный и точный, как удар
профессионального игрока в гольф.
Удар пришелся прямо в челюсть. Стабби пошатнулся и рухнул на
пол. Инспектор Мэллоу, который все это время наблюдал за ними из коридора, вошел
в квартиру и сказал:
— Ладно, хватит. Вы, мисс Рентон, арестованы. А вам,
Клейн, видно, придется постоянно менять адрес, если вы не перестанете играть с
огнем.
Терри повернулся так, чтобы видеть Стабби Нэша, — тот
сидел на полу и тер ладонью челюсть: он все еще не пришел в себя после удара,
глаза у него были мутные и тупые.
— Смотри, Нэш, можно и еще схлопотать, — пообещал
Терри.
Инспектор Мэллоу кивнул Синтии.
— Собирайся, сестричка, — повелительным тоном
произнес он.
— Полагаю, — заметил Терри, — вы отдаете себе
отчет в том, что делаете. У мисс Рентон есть адвокат, и он, думаю, сделает все
возможное, чтобы защитить ее права.
Мэллоу ухмыльнулся:
— Что ж, вы недурно все рассчитали, да вот только
кое-что не сходится. Нам удалось выяснить, что Хуанита, представьте себе,
оказалась той самой женщиной, которая в два часа ночи спускалась по лестнице с
портретом Мандры.
— Насколько я понимаю, вам удалось найти вышеназванный
портрет и вы можете доказать, что его забрала женщина, которую вы называете
Хуанитой.
На лице Мэллоу отразилось раздражение.
— Если же я ошибаюсь, — Терри поднес к сигарете
зажженную спичку, в руке его нельзя было заметить ни малейшего признака
дрожи, — Ренмор Хоулэнд без особого труда сможет убедить присяжных, что
полицейские на этот раз проявили не свойственное им легковерие.
Инспектор Мэллоу на мгновение как-то изменился в лице, и
Терри понял: удар достиг цели. Мэллоу, однако, тут же овладел собой и вместе с
Синтией направился к лифту. Все еще не пришедший в себя Стабби Нэш. шатаясь,
проследовал за ними.
Глава 12
По глазам Альмы можно было определить — пока что она не
плакала. Слезы и все такое прочее еще последуют, подумал Терри. А пока она
настолько поглощена всякого рода заботами, что у нее просто нет времени дать
волю своим чувствам.
— Терри, — сказала она, — мы теперь во всем
полагаемся на вас. Я только что была в тюрьме и разговаривала с Синтией.
