Поскольку Синтия Рентон написала портрет Мандры, полиция
предполагает, что она вполне могла сделать с портрета копию, с тем чтобы
обеспечить себе алиби. Что же касается Хуаниты Мандры, она сделать этого не
могла, так как просто не способна написать картину, подобную той, о которой
идет речь. Полицией был допрошен еще один человек, а именно — сестра Синтии
Рентон, мисс Альма Рентон, художница с мировым именем.
Полиция надеется в самое ближайшее время найти портрет,
который, согласно заявлению Хуаниты Мандры, был украден из ее квартиры. Не
пройдет и двадцати четырех часов, утверждают полицейские, как портрет будет
найден, и тогда не останется никаких сомнений в том, что Синтия Рентон так или
иначе причастна к убийству.
В данном деле фигурируют яркие, экзотические личности,
живущие довольно странной, загадочной жизнью. Не последним в их числе является
мистер Терри Клейн, искатель приключений, который совсем недавно вернулся из
Китая, где пробыл довольно долгое время. Полагают, что он находился в
уединенном монастыре, расположенном в горах, недалеко от развалин древнего
города, где хранятся золото и драгоценные камни, к которым никто не прикасался
вот уже несколько столетий. Клейн прекрасно владеет китайским языком. Полицейские
намекают на то, что им удалось подслушать разговор, состоявшийся в квартире
Клейна между самим Клейном и какой-то девушкой-китаянкой: юная китаянка якобы
обвинила Клейна в том, что это он похитил портрет из квартиры Хуаниты. Тем не
менее полиция не стала брать Клейна под стражу, хотя инспектор Мэллоу все же
заявил, что, если ему удастся обнаружить факты, указывающие на причастность
Клейна к таинственному исчезновению портрета из квартиры танцовщицы, Клейн
будет арестован и обвинен не только в соучастии в убийстве Мандры, но и в краже
со взломом.
Интересы Синтии Рентон представляет Ренмор Хоулэнд,
известный адвокат, специализирующийся на уголовных делах, который гордится тем,
что не проиграл ни одного дела, связанного с убийством. Те, кто хорошо знаком с
тактикой адвоката, прекрасно владеющего силой убеждения, настаивают на том,
чтобы свидетеля Уинтона подвергли перекрестному допросу по эпизоду, касающемуся
опознания ног мисс Рентон. Согласно информированным источникам, история о том,
что в действительности произошло в квартире Мандры в ночь убийства, пока еще не
предана гласности. В самое ближайшее время ее поведает нам сам Хоулэнд или его
подопечная; тогда мы узнаем о том, как юная особа была завлечена в коварно
сплетенные сети и как между ней, этим склонным к риску, но совершенно чистым
существом, и злодеем мужчиной состоялась отчаянная схватка (продолжение на
странице 3)».
Терри перевернул страницу, однако продолжение читать не
стал. Его внимание приковала к себе фотография портрета, вернее, циничный, злобный
взгляд, в котором, несмотря на плохое качество фотографии, ощущалось холодное,
торжествующее превосходство.
Терри понял, что те препятствия, которые он воздвиг на пути
полицейских, не помешают им в течение всего нескольких часов отделить зерна от
плевел. Он вспомнил также о признании Соу Ха. Вряд ли инспектор Мэллоу отнесся
к нему без должного внимания, и тем не менее в своем интервью газетчикам он ни
словом не обмолвился.
Почему он не сделал этого?
Терри слышал много разных историй о том, какие методы использует
полиция в своей работе. Иногда о фактах умалчивают ради того, чтобы добиться
обвинительного приговора. Если бы Соу Ха арестовали и она отказалась от своего
признания, наверняка возникли бы разного рода препятствия правового характера,
которые не позволили бы так просто вынести ей обвинительный приговор, не говоря
уже о том, что факты, подтверждающие ее причастность к преступлению, было бы
весьма сложно собрать. Что же касается Синтии, то все факты в данном деле
свидетельствуют против нее: противоречивые показания, попытка подменить
портрет, сфабриковать алиби.
А вдруг, подумал Терри, полиция сознательно не примет во
внимание признание Соу Ха, чтобы свалить всю вину на Синтию? Терри слышал, что
полицейские практикуют подобного рода вещи. Стоя на тротуаре и отрешившись от
уличного шума и суеты, Терри сосредоточил все свои мысли на проблеме, которую
ему предстояло теперь решить.
Весь этот процесс внутренней концентрации отнял у него всего
несколько секунд, однако этих нескольких секунд ему хватило, чтобы прийти к
выводу, который, несомненно, озадачил бы инспектора Мэллоу, если бы только
инспектор мог заглянуть в тайники сознания Клейна. Из уже известных фактов
Терри логическим путем вывел совершенно неожиданное заключение.
Терри быстро сложил газету, сунул ее под мышку, зашел в
располагавшуюся неподалеку аптеку и позвонил оттуда в контору Ренмора Хоулэнда.
— В кабинете мистера Хоулэнда находится некий мистер
Леверинг, — сказал он девушке, которая подняла трубку. — Мне нужно
срочно с ним поговорить.
— Как вас зовут?
— Бен Маркер, поверенный из «Катлер-Билдинг», —
сказал Терри. — Позовите мистера Леверинга к телефону. У меня к нему
исключительно важное и срочное дело.
На линии что-то щелкнуло, и Терри услышал приглушенные
голоса, как будто всего в нескольких дюймах от телефонного аппарата кто-то с
кем-то шепотом горячо спорил. Потом раздался настороженный голос Леверинга:
— Алло, слушаю вас.
Терри постарался придать своему голосу грубый, угрожающий
тон:
— С вами разговаривает Бен Маркер, поверенный из «Катлер-Билдинг».
Я занимаюсь делами некоего Уильяма Шилда, он поручил мне разобраться во всех
его бумагах, и вот, просматривая их, я обнаружил иск, который он предъявил вам
в связи с тем, что вы совершили на него наезд. У моего клиента серьезная травма
позвоночника, и все из-за того, что вы сели за руль в пьяном виде и сбили его
на улице. Мне необходимы деньги, и как можно скорей. В противном случае
придется возбудить против вас дело.
Заявление это просто ошарашило Леверинга.
— Вы не можете этого сделать! — воскликнул
он. — Все уже давно улажено. Полностью улажено.
— У вас есть расписка Шилда?
— Да. впрочем, нет, не совсем. Но, уверяю вас, все
улажено, я обо всем договорился.
— Ничего не улажено, — грубо оборвал его
Терри. — Мне нужны деньги, и я их получу от вас.
Леверинг вдруг вспомнил, где он находится.
— Я не могу с вами разговаривать сейчас, — сказал
он. — Но я готов дать вам любые объяснения. Если вы поговорите с вашим
клиентом, он сам вам все объяснит. И не советую вам слишком усердствовать.
Вашему клиенту это может не понравиться. А пока отложим наш разговор. Я сам вам
позвоню позже. До свидания.
Терри услышал прерывистые гудки.
Он положил трубку, повернулся и вдруг увидел прямо перед
собой добродушно улыбающегося инспектора Мэллоу.
— Клейн, что это вы опять задумали? —
поинтересовался инспектор. — Снова помогаете нам?
— Что вам угодно? — резко спросил Клейн, однако
резкость его тона никоим образом не отразилась на веселом, добродушном
настроении инспектора.
