Книга Жениться и обезвредить, страница 58. Автор книги Андрей Белянин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Жениться и обезвредить»

Cтраница 58

— Со мной ничего, любимый, ни царапинки, а вот твой друг… Бревно ему на голову упало. Да-да, я сама удивилась! Шли себе осторожно, вроде чисто всё, а как купола увидали, сразу шаг прибавили, а там дерево на конце улицы, дуб старый. С него жёлудь упал Фоме Силычу по шапке. Он жёлудь-то подхватил да на нервах обратно запустил, шагу не сделал — сверху огромная ветка отпала и… Прямо по голове! Ветка сухая, толстая, как бревно… Ну или как полено, всё равно больно ведь! Я перевязала, чем могла, и к вам…

— Угу, — понимающе кивнул я. — Заносим по очереди?

— Куды?! И гдей-то я?! — донеслось из храма, и покачивающийся отец Кондрат уставился на нас совершено осоловелыми глазами.

Сказать, что он был пьян, значило бессовестно смягчить ситуацию. Наш самый суровый священник был абсолютно никакой в хлам, как распоследний питерский сантехник в канун дня праздника Парижской коммуны! Какое венчание?! Он на ногах-то едва держался, взгляда сфокусировать не мог, а языком пролялякивал такие невразумительные вещи, что хорошо, если понимал себя сам.

Я заскрипел зубами, мы проигрывали ещё до прямого столкновения…


* * *


Бабка кое-как сползла с моих плеч и поковыляла за ограду. Одной пощёчины хватило, чтоб батюшка пришёл в себя. Хотя бы частично…

— Даведьинеболее… — попытался развести руками отец Кондрат, роняя в бороду крупные, обиженные слёзы. — Единыйстаканчиккагоруцерковного… голосовыхсвязокради! Чтобсомнойтакое?! Нининини! Ведромогу вославубожиювыкушатьно… Чтожэтотворитсяправославные?!

— «Последний бой, он трудный самый. — Я припомнил слова известной песни и помог Олёне сгрузить бессознательного Еремеева к церковной ограде. — А я в Россию, домой хочу, я так давно не видел маму-у…»

— Тожечтолипринялсгоря? Такнеувереннеженисьнеженисьсынмой…

— Лихо энто лютует, — высовываясь из дверей храма, громко объявила бабка. — Ну да ничего. Вона я святой водицей глазик ополоснула, и прошло всё. А теперича, опергруппа, слушай мою команду!

Мы с Олёной приняли стойку «смирно», одновременно с двух сторон удерживая хихикающего священника, радующего мир пантомимой «корова на льду».

— Вы двое, — марш венчаться! И долгогривого с собой волоките, какой-никакой, а ему таинство брачное освящать. С невестиной стороны я свидетельницей буду, а с жениховой… Фома точно не встанет? Эх, да где ж наш Митенька опаздывает…

А Митеньку принесло если не в ту же минуту, то через полторы. Запыхавшегося, делового, довольного и буквально распираемого от чувства удовлетворённости собой любимым…

— Всё как есть исполнено! — на всю улицу гаркнул он. — Немцы у ворот, людей взбаламутил, щас начнётся…

— Мить, — укоряющее нахмурился я, — ну чего ты орёшь, люди спят кругом…

— Не извольте беспокоиться, Никита Иванович, отец родной, — перекрывая нарастающий гул, прокричал мой напарник. — Ужо небось не уснут. Я-то по приказу вашему начальственному кожевенников супротив кузнецов подбил. Дело нехитрое, тому в рожу дал, этому в бороду плюнул, а тех просто послал по матушке попутным ветром с пером для лёгкости… Вроде и понабежали все, нет?

В то же мгновение маленький белокаменный храм оказался окружён шумной ревущей толпой. Если мои предположения верны, то это был хоть какой-то шанс…

— Ну, молодёжь, куйте сами своё счастье, — взялась за дело Яга. — Подымайте батюшку под белы рученьки да к алтарю волоките. Митенька за жениха свидетельствовать будет. А с кузнецами, кожевниками да прочими хулюганами ужо опосля разберёмся…

— Минуточку, — попросил я, видя, что настрой толпы несколько охлаждается из-за близости к культовому зданию и наличия сотрудников милиции. — Младший сотрудник Лобов!

— Я! — вытянулся Митя, изображая лаптями бравое щёлканье каблуков. — А тока в церковь побыстрее бы, побьют ить, я им такого наплёл…

— А теперь ещё наплети, на две минуты, прямо противоположного. Нам нужно, чтобы Лихо отвлеклось на драку. Не просто пыталось отвлекать всех мелким «невезением», а именно влезло в большую, крупномасштабную драку! Очень нужно, Мить, выручай…

На миг повисла знаковая тишина, священная, как минута передышки под канонадой злых фашистов. Те же напряжённые лица, сжатые губы, выразительные глаза, та же затаённая боль, несмываемая усталость и… вера в победу! Не хватало только трагической музыки Шостаковича.

Митя молча перекрестился, поклонился всем нам в пояс и пошёл.

Он шёл медленно, но торжественно и уверенно, словно христианский мученик на древнеримскую арену Колизея. Это было настолько зрелищно, что глаза Олёны наполнились слезами, а мужики за оградой замерли, не веря своему счастью…

— Отца Кондрата волоките, — еле слышно прошептала Яга. — Доведём венчание, чтоб не даром… сгинул… Митенька наш…

Мы подхватили счастливого и довольного всем священнослужителя (тяжёлого, как мордосвин, и уже напевающего под нос какой-то бравурненький псалом!), с натугой затаскивая его на порог храма. Царица, конечно, обидится, что венчались без неё, но Кнут Гамсунович поймёт, вариантов нет. Если совсем уж будут настаивать, перевенчаемся ещё раз… возможно…

Небо над нашими головами так явственно нахмурилось, что это почувствовалось даже сквозь темноту ночи. Оно пришло! Или уже всё-таки правильнее — он? Если раньше он ещё не был полностью уверен в нашей цели, то теперь не отступится ни за что! По-моему, это почувствовали все, толпа за воротами окончательно смутилась, считая внезапные погодные перемены явным гневом небесным. В определённой мере всё так и было, но…

— Братие мое, православное, — густо и значимо вознёсся проникновенный голос нашего Митяя. — Уразумейте слово моё, от сердца идущее, из книг святых взятое, теплом божьим отогретое…

Толпа замерла. Такого младшего сотрудника милиции они ещё не видели. Те, кто успел удрать шагов на десять, спешно возвращались назад проверить — не послышалось ли?! Мы тоже неуверенно задержались на пороге, хотя эту тему уже слышали…

— Дух проклятый, Антихристово семя, вошёл в дома наши и ныне над головами нашими кружит, души христианские смущая! Не попустим врагу рода человеческого! Не уйдём, братие, а стеною станем на защиту родной милиции! С нами крестная сила! Не посрамим Отечества-а!

— Воистину, — неуверенно ответил кто-то, и народ поддержал:

— Да ты толком скажи, чего надо-то?! Ужо не подведём небось…

— Тут дело тонкое, деликатное, — быстро заговорил Митька, мигом переходя на нормальную, невоцерковленную речь. — Покуда мы Никиту Иваныча с его невестою браком законным сочетаем, вас попрошу силу нечистую дракой доброй отвлечь. Известно же, что где брань, там и бес! Помесите тут друг дружку с полчасика, а?

— Ну-у… ежели потом проблем с милицией не будет, — раздумчиво отозвались в толпе, — Дык нам жалко разве? Отметелимся со всем нашим удовольствием! А ну, братва, разделись по совести, тяжестей в руку не брать, всё по-честному, на кулачки…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация