Однако был у бизонов и другой, не менее опасный враг, также нещадно истреблявший их поголовье. Это – сами индейцы.
По заявлению ряда современных историков, индейцы (и без помощи белых) со временем непременно перебили бы миллионное поголовье бизонов. Правда, гораздо медленнее.
Однако индейцы были не единственными обитателями Северной Америки, которые исконно охотились на бизонов. Просторы континента населяли около двух миллионов волков, которые были также не прочь полакомиться бизоньим мясом. Историки зоологии обрекают на эту естественную убыль – гибель от волков – около двух миллионов бизонов. Впрочем, эти потери тоже были восполнимы.
Однако в баланс жизни и смерти огромных стад регулярно вмешивались природные факторы. Бизоны страдали от эпидемий, степных пожаров, резких похолоданий, ураганов и наводнений. В среднем от этих причин ежегодно гибли от одного до трех миллионов бизонов. Наконец, каждый десяток лет в прериях случалась засуха, вызывавшая гибель до десяти процентов бизонов.
Ритм жизни индейцев подчинялся ритму жизни бизоньих стад.
Животные в этом симбиозе были для человека и скатертью-самобранкой, подолгу кормившей его, и фабрикой, одаривавшей самыми нужными вещами. Американский зоолог Том Макхью назвал бизона «супермаркетом для индейцев». В крупных самцах было около 700 килограммов мяса. А еще бизон – это шкура, из которой выделывали одежду и вигвамы. Это жилы, служившие нитками индейским швеям (а еще из них вили веревки). Это рога и кости, нужные для изготовления орудий труда и наконечников стрел. Это зубы, из которых получались украшения. Даже навоз шел в дело: его высушивали и использовали в качестве топлива.
В индейских мифах и ритуалах бизоны также играли центральную роль. Из них явствовало, что люди с незапамятных времен жили в ладу с дикими быками. Однако в начале XIX в. ни европейцы, ни большинство индейцев (исключая, может быть, стариков) уже не знали, что всего каких-то сто лет назад отношение к бизонам было у аборигенов совсем иным.
Последние лошади вымерли в Северной Америке около 10 миллионов лет назад. Лишь в 1519 году конкистадор Эрнан Кортес вновь привез в Мексику лошадей. В XVII в. стада мустангов (так стали называть одичавших лошадей) достигли современного штата Нью-Мексико, а уже в следующем столетии их поголовье превысило, по некоторым оценкам, четыре миллиона.
Особенно увлеклись охотой на лошадей индейцы навахо, команчи и шошоны: они ловили животных, объезжали их и торговали ими.
Оседлые, земледельческие, племена индейцев жили к северу от Нью-Мексико: племена сиу – на территории современной Миннесоты, чейенны – на берегах Миссисипи, черноногие – в Канаде, близ города Виннипег. Их деревни располагались обычно в перелеске или на лесной опушке, поближе к прерии.
В середине XVIII в. жители северных прерий стали покупать лошадей у команчей и шошонов. Молодые воины увлеклись верховой ездой; они открывали для себя новые возможности охоты.
Чейенны, как и другие оседлые племена, обзавелись табунами лошадей и стали вести кочевую жизнь.
Участь индейцев была такова: либо бледнолицые уничтожат их, либо оттеснят далеко на запад. Туземцы опасались не только «огненных ружей» своих врагов. С появлением пришельцев индейские поселки стали в одночасье вымирать от неведомых прежде болезней – от оспы и кори, коклюша и тифа, скарлатины и желтой лихорадки.
От неведомой опасности надо было бежать. Лошади унесли индейцев в прерии. Сто двадцать тысяч индейцев снова стали кочевниками. Круглый год они следовали по степи за стадами бизонов.
Теперь всадникам было легко охотиться на бизонов. Шкуры бизонов служили хорошим товаром. В обмен на них охотники получали ножи, топоры, ружья, порох, текстиль, утварь. Больше шкур – больше оружия и богатства. Чтобы платить за все новые товары, индейцам надо было все чаще отстреливать диких быков.
Была и другая причина, по которой поголовье бизонов сокращалось. Огромные стада мустангов, бродившие по степи, питались тем же, что и бизоны. Они стали им конкурентами, понемногу оттесняя быков.
Индейцам казалось, что их ждет процветание. «Жадные бледнолицые» готовы были платить хорошие товары за такую доступную вещь, как шкура дикого быка. Как выяснилось, индейцы заблуждались. Их ждала засуха. Она разразилась в конце 50-х годов. Стада бизонов резко уменьшились. Порой охотники едва могли найти себе пропитание, уж не говоря о том, чтобы добыть что-нибудь на продажу. Недавние «богачи» умирали в нищете. В поисках пищи они охотились на зайцев, ловили саранчу, выкапывали коренья. В 1860 году в американских прериях осталось всего около 60 000 индейцев.
Вместе с людьми вымирали бизоны.
Если в начале века на рынок ежегодно поступало несколько тысяч бизоньих шкур, то уже к 1830 году это количество возросло до 130 000. Азарт овладел индейцами. Они распродавали свою страну. Брошенные освежеванные туши с вырезанными языками – вот итог их торговых предприятий. Так поступали и предки этих охотников.
Пока поголовье того или иного вида животных было достаточно велико, «дебет волков, стихий и индейцев» ему был не страшен. Однако если равновесие нарушалось, следовала катастрофа. Колебания климата, внезапная эпидемия, натиск новых врагов приводили очередной вид животных на грань вымирания. Так случилось с бизонами. Они, как и сами индейцы, были обречены. Внезапное появление на сцене авантюристов вроде Буффало Билла лишь ускорило развязку.
В конце концов, немногие выжившие после войны индейцы удалились в резервацию. Генералы и политики подсчитали победы, а зоологи – уцелевших бизонов. К началу XX в. осталось лишь около 500 диких быков, проживавших под охраной в Йеллоустонском национальном парке в США, а также на некоторых ранчо. Тогда-то и было создано Общество спасения бизона. Исчезающих быков стали разводить.
Долгое время успехи были очень незначительны. Так, в 1933 году численность бизонов достигла всего 4000 голов. Лишь в последние десятилетия цифры стремительно стали расти. По различным данным, популяция бизонов в Северной Америке колеблется сейчас от 200 000 до 350 000 голов. Теперь стада бизонов целенаправленно расселяют в степных районах США. Их выращивают на частных фермах, ведь бизон хорошо поддается приручению, и еще в прошлом веке зоологи отмечали, что он мог бы стать отличным домашним животным.
Адмиральский удар
Семейство Ко проживало в Соединенных Штатах Америки, еще не столь давно, по историческим меркам, в жестоких сражениях с англичанами, с оружием в руках все же отстоявших свою независимость. Сам папаша Ко всегда утверждал: его род пошел из Уэльса. Однако некоторые злые языки говорили, что он нагло лжет, а на самом деле предки семейства Ко приплыли к берегам Америки из Франции, а то и вообще были испанцами!
Единственный известный портрет Джона Ко
На подобные злобные выпады старый папаша Ко старался не обращать внимания, тем более на юге Штатов почти все свободно говорили по-испански. Что же касается происхождения, то в новоиспеченной стране, вообще не имевшей своей истории, можно было каждому называть себя кем угодно и чьим угодно потомком.
