Кто был хозяином этого дома, евангелисты не пишут. Но многие библеисты предполагают, что им могли быть или Иосиф Аримафейский, или родители Иоанна-Марка – будущего евангелиста, в те дни четырнадцатилетнего отрока, который мог стать свидетелем всего того, что происходило в ту ночь в доме. Церковное предание указывает, что этот дом, находившийся на Сионском холме в юго-западной части Иерусалима, существовал еще в VI веке. «Тот же дом с куполом на плоской крыше изображен на древней, от VII века, найденной в развалинах города Маддабы (Maddaba), мозаичной карте-картине Иерусалима. В доме этом и находилась будто бы та “Сионская горница”, где ел Господь с учениками пасху в предсмертную ночь» (Д. Мережковский. Иисус Неизвестный. М., 2000).
Также не могут толкователи Библии назвать и точное время Тайной Вечери. Например, уже известный нам Ф. Фаррар пишет: «Признаю за несомненное, как подтвержденное всеми евангелистами, что Господь наш был распят в пятницу, воскрес в ночь после субботы, а в часы еврейской Пасхи находился в гробнице Иосифа Аримафейского. Поэтому несомненно, что Он совершил тайную Вечерю и установил таинство евхаристии в четверг вечером. Но была ли тайная Вечеря еврейской Пасхой или только предвкушением ее? Совпадала ли еврейская Пасха с 13-м или 14-м числом Нисана, то есть в год распятия начиналась ли она с вечера четверга или с вечера пятницы? Вопрос разрешен был бы окончательно, если бы достоверно было известно число, когда Иисус Христос был распят, и если бы с достаточным убеждением можно было положиться на верность указания еврейских календарей относительно дня недели, в который в этом году приходилась их Пасха… Общий характер Вечери, как она передана евангелистами, – омовение при этом ног, отсутствие всякой поспешности, не согласуются с мыслью и характером празднования еврейской Пасхи. Мы не видим на ней даже тех блюд, которые составляли необходимую принадлежность праздника: ни агнца, ни маццоф, или опресноков, ни мерорим – горьких трав, ни харосеф – блюд из фиников, винограда и уксуса, ни гагада, или возвещения, ни четырех или пяти чаш вина… Откуда мы заключаем, что тайная Вечеря не была еврейской Пасхой. Это была Вечеря, которая учреждена Спасителем для Себя и апостолов, в четверг вечером 13-го числа нисана, с пасхальным характером, но превосходившая еврейский праздник своим более глубоким и божественным значением» (Ф. Фаррар. Жизнь Иисуса Христа. М., 1991).
Кстати, об этом несоответствии пишет и Э. Ренан: «Вечером Он в последний раз ужинал со своими учениками. Но это не был обрядовый пасхальный стол, как это предполагалось впоследствии, причем происходила ошибка на один день; но для первой Церкви ужин в четверг и был настоящей Пасхой, печатью нового союза».
Но вернемся к событиям в горнице. Тайная Вечеря началась с того, что Сын Божий омыл апостолам ноги, по сути, выполнив обязанности раба. В мельчайших подробностях эту часть Тайной Вечери описал евангелист Иоанн.
Иисус «встал с вечери, снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался. Потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан.
Подходит к Симону Петру, и тот говорит Ему: Господи! Тебе ли умывать мои ноги?
Иисус сказал ему в ответ: что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после.
Петр говорит Ему: не умоешь ног моих вовек. Иисус отвечал ему: если не умою тебя, не имеешь части со Мною.
Симон Петр говорит Ему: Господи! не только ноги мои, но и руки и голову.
Иисус говорит ему: омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь; и вы чисты, но не все. Ибо знал Он предателя Своего, потому и сказал: не все вы чисты.
Когда же умыл им ноги и надел одежду Свою, то, возлегши опять, сказал им: знаете ли, что Я сделал вам?
Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам.
Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его. Если это знаете, блаженны вы, когда исполняете» (Ин. 13: 4—17).
Моление о чаше. Художник Эль Греко. Около 1590 г.
Из этих слов Христа явствует, что омовением ног у своих учеников Он выразил не только любовь к ним, но и научил их быть смиренными и не считать за унижение любое деяние, связанное со служением ближнему своему.
После омовения и прощальной беседы с учениками Иисус, «взяв хлеб и, благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть Тело Мое, которое за вас предается; сие творите в мое воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть новый завет в Моей крови, которая за вас проливается» (Лк. 22: 19–20).
Таким образом, на Тайной Вечере Спасителем было установлено главное таинство христианской веры – таинство евхаристии, или причащения, во время которой все верующие приобщаются к Христу, вкушая хлеб (просфору) и вино, в которых воплощены Его Тело и Кровь.
Согласно учению церкви, без причащения не может быть и истинной христианской веры и жизни, так как благодаря этому таинству происходит наиболее полное и возможное единение человека с Богом.
Но, кроме установления таинства евхаристии, на Тайной Вечере произошли и другие важные события. Так, именно в это время Иисус указал на апостола, который предаст его – на Иуду Искариота.
«И когда они возлежали и ели, Иисус сказал: истинно говорю вам, один из вас, ядущий со Мною, предаст Меня. Они опечалились и стали говорить Ему, один за другим: не я ли? И другой: не я ли?» (Мк. 14: 18–19).
«И они начали спрашивать друг друга, кто бы из них был, который это сделает» (Лк. 22: 22–23). «Он же сказал им в ответ: один из Двенадцати, обмакивающий со Мною в блюдо» (Мк. 14: 20).
Евангелист Матфей уточняет: «При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал» (Мф. 26: 25).
Эти свидетельства евангелистов, безусловно, не могут не вызвать у вдумчивого читателя определенного недоумения. «Действительно, – спрашивает Д. Мережковский, – если Иисус так ясно обличил Иуду, то как могли бы все остальные ученики не понять или, поняв, остаться безучастными, выпустить Иуду из горницы, зная, куда и зачем он идет?» И тут же отвечает: «Кажется, Марково свидетельство исторически подлинней: здесь нет ни вопроса Иуды, ни ответа Иисуса; все происходит между ними без слов. Страшный вызов: “Не я ли?”, может быть, прочел Иисус в глазах Иуды и глазами ответил: “ты”. “Я” в вопросе Иуды значит уже не он сам, а кто-то другой; и “ты” в ответе Иисуса – тоже другой».
Безусловно, после столь явного обличения Иуда покинул Сионскую горницу, не дожидаясь конца Вечери. Ему необходимо было успеть сообщить о месте пребывания Иисуса первосвященникам, а также взять вооруженных людей, чтобы предать в их руки Спасителя.
Уже в конце Тайной Вечери Иисус, прощаясь с апостолами, наставляет их как детей: заботливо и строго, с печалью и тревогой.
