Вскоре он передал почти неправдоподобную информацию о том, что немцы в силу каких-то причин решили, что командос направлялись не к самому «Норшск-Гидро», а к возводимой по соседству плотине. В результате на плотине разместили дополнительно сотню охранников, а на заводе только дюжину.
К концу декабря разработка операции «Ганнерсайд» была завершена. Шестеро норвежцев благополучно десантировались вечером на покрытый снегом лед озера Скрикен в тридцати милях к северу от укрытия «ласточек». После этого события стали развиваться очень быстро. Норвежцы – теперь их было одиннадцать человек – собрались в избушке «ласточек», и Скиннарланд сообщил последние сведения о расстановке часовых, времени их смены и о том, какие ворота завода были закрыты и как. Нападающим предстояло преодолеть крутой, поросший лесом склон длиной в несколько миль, спуститься в ущелье высотой тысяча футов и пересечь бурный поток, после чего забраться на почти отвесную 1000-футовую скалу, чтобы оказаться у железнодорожной насыпи, тянущейся в сторону завода. В случае малейшей тревоги вся округа была бы мгновенно залита светом прожекторов.
27 февраля, в восемь часов, девять человек отправились на выполнение задания. Нагруженные мощными взрывчатыми зарядами они с невероятным трудом добрались по глубокому снегу до дна ущелья и начали еще более тяжелый подъем по скале. Йоахим, командир группы, то и дело посматривал на свои часы: отведенное на операцию время допускало небольшую задержку. Дюйм за дюймом преодолевая почти отвесный 1000-футовый утес, каждый норвежец понимал, что один неверный шаг будет означать смерть.
Добравшись наконец до вершины, они двинулись вдоль 500-футовой насыпи к заводу, гул работающих механизмов которого они уже слышали. Йоахим на последнем тихом совещании удостоверился, что каждый из его людей в точности знает, что должен делать. Первым предстояло идти тому, кто был вооружен моторными ножницами, – на завод было решено проникнуть через ворота, запертые лишь на цепь и висячий замок. Вскоре послышалось лязганье перекусываемой стали, и остальные у насыпи замерли, прислушиваясь. Внутри по-прежнему все было спокойно, и норвежцы быстро проскользнули через открытые ворота. Группа из пяти человек, вооруженных пистолетами-пулеметами Томпсона, окружила казарму, в которой находились двенадцать немецких охранников – в случае тревоги им предстояло их всех перестрелять, когда те начнут выбегать.
Доктор Тронстад так хорошо проделал свою работу, что четырем подрывникам во главе с Йоахимом потребовалось всего несколько минут, чтобы найти кабельный тоннель, ведущий прямо в помещение, примыкающее к секции высокого обогащения. В темноте двое его людей отстали, но Йоахим вместе с третьим подрывником продолжали пробираться по лабиринту кабелепровода.
Часовой, охранявший это самое важное место предприятия, подняв глаза, вдруг увидел дула двух пистолетов и поспешно лег на пол – молча. Йоахим быстро обошел резервуары, подводные трубы, механизмы и оборудование и прикрепил к ним взрывные заряды – как он это учился делать на макетах в Англии – в те места, где они могли нанести наибольшие повреждения. Вдруг раздался звон стекла – кто-то разбил окошко к ним в подвал, и Йоахим уже приготовился стрелять, но в последний момент узнал одного из своих потерявшихся людей, который быстро пролез к ним и с легкой дрожью в руках закончил установку зарядов.
Когда завыла сирена и из казармы стали выскакивать сонные солдаты, Йоахим со своими людьми уже скрылся тем же опасным и немыслимым – для немцев – путем, которым они пришли. Тем временем тысяча фунтов драгоценной окиси дейтерия вылились из развороченных резервуаров на пол и в сточные трубы завода.
Пятеро из шести участников операции «Ганнерсайд» сразу же отправились на лыжах к шведской границе, после невероятных трудностей оказались в безопасности и были увезены обратно в Англию. Шестой, Кнут, и четыре «ласточки» остались, чтобы участвовать в действиях подполья, проскальзывая на лыжах мимо наводнивших округу патрулей Фалькенхорста. А Скиннарланд вернулся в свою похожую на берлогу хижину, чтобы информировать Лондон о результатах взрыва и продолжать наблюдение за «Норшск-Гидро».
В конце 1943 года Скиннарланд радировал, что повреждения ликвидированы и завод возобновил выпуск продукции. После этого самолеты Восьмой американской воздушной армии разбомбили электростанцию предприятия. Тогда немцы решили перевезти все установки и резервуары производства тяжелой воды «Норшск-Гидро» в рейх и разместить их под землей. Скиннарланд послал в Лондон запрос на разрешение утопить паром «Гидро», который должен был повезти в определенный день по озеру Тинше вагоны, груженные этими оставшимися емкостями с тяжелой водой. Разрешение быстро пришло, и Скиннарланд обратился за содействием к Кнуту, который занимался обучением боевых подразделений норвежского подполья за пятьдесят миль от него. Обзаведясь поддельными документами и прикинувшись работником «Норшск-Гидро», Кнут совершил разведывательное плавание на пароме, чтобы определить, где его лучше затопить, чтобы спасательные работы были невозможны. Перед самым отплытием парома к передней части его днища были прикреплены взрывные заряды с часовыми механизмами, и вскоре последние запасы окиси дейтерия нацистов оказались под водами озера Тинше.
Гравитационная пушка Третьего Рейха
[44]В начале 1920-х годов в Германии была опубликована статья доцента Кенигсбергского университета Т. Калуцы о «теории великого объединения», в которой он сумел опередить Эйнштейна, работавшего в то время над теорией единого поля, объединяющего магнетизм и гравитацию. Суть гипотезы Калуцы такова: если мы расширяем свои представления о вселенной до пяти измерений (пятое измерение – время), то в нем будет существовать только одно силовое поле – гравитация. Электромагнетизм – лишь часть гравитационного поля, действующего в пространстве меньшей размерности.
Как только статья Калуцы с согласия Эйнштейна была опубликована, в прессе появились сообщения об изобретателях «гравитационных лучей».
В книге «Тайны третьего рейха» ее автор В. Веденеев рассказывает, что, когда американцы вошли в Бухенвальд, один из узников, некто Лохман, сообщил офицеру разведки США о том, что некоторое время находился в бараке с человеком по кличке Блау, который по заданию СС организовал на территории лагеря секретную лабораторию, в которой якобы разрабатывалась гравитационная пушка, способная сбивать самолеты!
В свое время эту загадочную историю пытался расследовать журналист из ГДР Бруно Хаберер. Благодаря ему стало известно, кто был этим «неким Лохманом».
В бараках-лабораториях Бухенвальда работала целая группа электриков, осужденных еще до начала войны как члены немецкой компартии и им сочувствующие. Среди них были Рейнгольд Лохман, Армин Вальтер, Герберт Тиле и другие. Благодаря полученной от них информации и удалось слегка поднять завесу над таинственными разработками этого самого не менее таинственного Блау.
Своим сокамерникам Блау признался, что прежде занимал высокий пост в числе военных чиновников рейха, но его «подставили» и отправили в лагерь. Уже после войны вскрылись некоторые подробности этой истории. По роду своей деятельности Блау имел контакты с неким изобретателем, который хотел предложить военным свое изобретение в качестве «непреодолимого» оружия. Изобретатель продемонстрировал Блау лабораторный образец своей установки, после чего бесследно исчез. Однако вдова сообщила в полицию, что ее муж должен был иметь беседу с Блау, после которой домой не вернулся. В руководстве СС, узнав, чем занимался пропавший, провели расследование, в ходе которого выяснилось, что именно Блау и «приложил руку» к исчезновению изобретателя. На допросе в гестапо Блау признался, что вместе с исчезнувшим изобретателем работал над одним секретным проектом, но когда дело дошло до его реализации, тот стал его шантажировать, требуя заплатить значительную сумму, угрожая, в случае отказа, передать свое изобретение врагам нации. В результате Блау вынужден был отдать распоряжение об его ликвидации.
