Ровно через месяц после нападения на СССР был произведен первый налет немецких бомбардировщиков на нашу столицу. Самолеты были обнаружены еще в воздухе на удалении 200 км. Был отдан приказ: войскам готовность № 1, истребителям в воздух, в бой, аэростаты заграждения поднять. Бой закипел на дальних подходах и над городом. Завыли сирены, была объявлена воздушная тревога.
Около 220 фашистских бомбардировщиков шли волнами на разных эшелонах высоты с интервалом 20 минут. В боях было сбито 20 самолетов, к городу прорвались лишь одиночные экипажи, да и тем прицельно отбомбиться помешали АЗ.
В следующую ночь на 23 июня враг снова предпринял налет, но уже на высоте 6–7 километров. Ночная атака на Москву в составе 150 самолетов также была успешно отбита средствами ПВО, хотя единичным экипажам снова удалось прорваться к столице и сбросить бомбовый груз.
«Во время второго налета два вражеских бомбардировщика наткнулись на тросы АЗ и рухнули на землю – случай довольно редкий в практике войск ПВО», – пишет в своих воспоминаниях «Огневой щит Москвы» командир корпуса генерал-майор Д.А. Журавлев. Он продолжает: «Аэростатчики открыли свой боевой счет, в дальнейшем он возрос не намного, но и этот вклад в общую победу был для нас дорог. Впоследствии неприятельские летчики стремились летать выше страшной для них сети стальных тросов. А это значит, что аэростаты выполняли свое предназначение – лишить противника возможности вести прицельное бомбометание, атаковать небольшие по размеру объекты с малых высот».
До конца 1941 года налеты продолжались почти ежедневно. С 22 июля до середины августа гитлеровцы совершили 17 массированных налетов, и хотя к городу прорывались одиночные группы, но и их хаотическое бомбометание принесло москвичам немало горя: убито 736 человек, тяжело ранено 1444, ранено 2069 человек.
За период налетов вражеской авиации на Москву, когда темнело, 268 раз звучала команда – «поднять аэростаты заграждения». И через несколько минут над крышами домов всплывали огромные серебристые баллоны и всю ночь плавали на высоте до 4–5 км, создавая непреодолимую для самолетов сеть и препятствуя снижению вражеских летчиков над городом для прицельного бомбометания. Во взаимодействии с другими средствами ПВО аэростаты заграждения свою задачу выполнили, несколько самолетов врага потерпели аварию на месте, столкнувшись с тросом, а часть получили такие повреждения, что были вынуждены прекратить полет к цели.
Аэростаты заграждения применяли во Второй мировой войне все воюющие страны без исключения. Принципы и тактика их использования были в основном близки. И наши летчики авиации дальнего действия, бомбившие цели в крупных немецких городах, тоже выполняли задания с высоты 5–6 км, то есть заведомо выше высоты поднятия АЗ для обороняющейся стороны. Речь идет о том, что противник, заранее зная, что бомбить ему придется с больших высот, вынужден взлетать с меньшей бомбовой нагрузкой.
В мае 1943 года 1-й корпус ПВО был укреплен, расширен и преобразован в Особую московскую армию войск ПВО. Вместо 1-го, 9-го и 13-го полков АЗ были сформированы три дивизии АЗ. Генерал-майор П.И. Иванов командовал 1-й дивизией в составе 2-го и 16-го полков АЗ. 2-ю дивизию в составе 7-го и 8-го полков АЗ возглавил полковник Э.К. Бирнбаум, а 3-ю дивизию в составе 10-го и 12-го полков АЗ принял полковник С.К. Леандров. Суммарно они имели уже 440 постов. Начальник штаба 1-го полка АЗ полковник К.И. Зилле был направлен на службу АЗ Восточного фронта ПВО.
Столкнувшись с сильной ПВО Москвы и постоянно неся большие потери, немецко-фашистская авиация была вынуждена полностью прекратить налеты с апреля 1942 года. Однако до дня нашей победы ПВО столицы находилась в боевой готовности, а аэростаты по ночам находились в воздухе в режиме ожидания.
Слишком велики были наши потери в 1941–1942 годах. Многие воины ПВО были направлены на пополнение в полевые войска, а на смену им по решению правительства СССР в 1942 году в Московскую армию ПВО пришли мобилизованные добровольцы, около 20 тысяч девушек. Более 3 тысяч из них были направлены в части АЗ, хотя не легкое и не женское это дело, потому что, в отличие от других частей ПВО, здесь большие физические нагрузки. Девушки-аэростатчицы служили геройски. Штормовой ветер 21 апреля 1943 года достигал скорости 20 метров в секунду и более. Спасая аэростат на земле, погибла командир поста ефрейтор Анастасия Васильева. Такой же подвиг 24 сентября 1943 года совершили старший сержант З.К. Евдокимова и красноармеец А.П. Окорочкова. Они тоже спасли аэростат в шторм на земле, но сами погибли и все награждены орденами посмертно.
Хотелось бы внести еще некоторые уточнения, выявленные по документам в Центральном архиве министерства обороны СССР. За весь период войны 1941–1945 гг. части АЗ Московского фронта ПВО произвели около 217 тысяч подъемов аэростатов, причем все второе полугодие 1941 года – в условиях огневого боя. По отчетам дивизий АЗ всего было зафиксировано 92 случая налета самолета на трос аэростата, из них 12 сбиты на месте или повреждены с вынужденной посадкой. К сожалению, больше половины из них – свои фронтовые самолеты, в силу тех или иных причин вошедшие в зону тросового аэростатного заграждения. Немецкие летчики строго соблюдали летную дисциплину, берегли себя и смертельно боялись заходить в зону поднятых аэростатов заграждения.
В заключение следует сказать, что в целом за весь период Отечественной войны враг совершил на Москву 134 налета, произведя 9 тысяч самолето-вылетов. К городу прорвались на большой высоте лишь 243 экипажа из общего числа. Но им удалось сбросить на жилые кварталы 1526 фугасных и 45 тысяч зажигательных бомб. Это составило только одну десятую часть того бомбового груза, который фашисты приготовили для столицы нашей Родины.
Объединенными усилиями всех боевых средств ПВО при отражении атак немецкой авиации на Москву было уничтожено 1305 самолетов противника.
Из фашистских лагерей – в советские
[22]Сейчас похоронены многие мифы советской эпохи, в том числе периода Великой Отечественной войны. Разоблачены сталинские преступления. От здравиц россияне перешли к покаянию. Но до сих пор так и не поднят вопрос о бывших советских военнопленных, судьбах 5 700 000 человек, незаслуженно обвиненных в предательстве Родины. Из них – около 3 300 000 человек погибло, 930 000 до конца войны находились в Германии, в том числе 750 000 – в качестве рабочей силы, свыше миллиона были освобождены, некоторые оказались в армии Власова. Более полумиллиона репатриированных солдат и офицеров без суда и следствия бросили в заблаговременно подготовленные спецлагеря НКВД, созданные по приказу ГКО от 27 декабря 1941 года…
Со школьной скамьи каждый советский гражданин заучивал как святые заповеди: «От Москвы до Британских морей Красная Армия всех сильней», «когда страна прикажет стать героем, у нас героем становится любой», а также «лучше смерть на поле боя, чем жизнь в плену врага». В плен имели право попадать только «трусливые буржуины». Ведь это они, «буржуины» сорока одного государства, принимавшего участие в Первой мировой войне, подписали в 1929 году Женевскую конвенцию, которая обязывала сохранять жизнь военнопленным, обеспечивать их питанием, одеждой и жильем, не использовать их труд на тяжелой и связанной с военными заказами работе, за побег наказывать только в дисциплинарном порядке. Советское правительство гордо отказалось подписать документ.
