* * *
По мере своих сил и возможностей я делаю свое педагогическое дело, и неплохо иногда и кулаком стукнуть и поставить на свое место воспитанника. Я не понимаю, как можно воздействовать при холодной крови, как можно воспитывать ребенка, если он не почувствует всей нашей страстности.
* * *
Я тружусь 27 лет и почти все время работал в колониях МВД, где трудновоспитуемые дети, и только четвертый год я работаю в нормальном детдоме. И хочется заверить вас и перед вашим лицом, и перед доброй памятью Антона Семеновича, что ни одного из своих воспитанников я не сделал бракованным человеком для нашей Родины.
* * *
Я очень стараюсь, чтобы мне работать так, чтобы дети, которые выходят из моих рук, были бы куском, вынутым из моего сердца.
* * *
Я стремлюсь к тому, чтобы дети, мною воспитанные, были счастливы в жизни, чтобы они были настоящими людьми, чтобы они обладали, как говорил Антон Семёнович, прежде всего одной специальностью – стали настоящими людьми. И для этого не обязательно быть академиком, иметь звание учёного. Можно быть слесарем, механиком, шофёром, комбайнером, врачом, но обязательно – честным тружеником, гражданином своей Родины, быть человеком красивого личного примера.
О воспитанниках
Дети – это наше будущее! Вы должны сказать, какое будущее должно быть. А оно должно быть только хорошим. И надо бы так работать, чтобы было только хорошее, чтобы обеспечить и нашу благополучную старость.
К воспитанникам надо относиться, как к собственным детям. Нельзя быть воспитателем, если тыне можешь относиться к ним, как отец, – строго, требовательно, но с любовью. Я довольно часто спрашиваю себя: а так ли я поступил бы со своим сыном или дочерью?
Воспитуемый должен чувствовать, что воспитатель не только зарабатывает воспитанием хлеб свой насущный, но отдаёт ему свою душу, тратит на него часть самого себя, и гнев его – это его боль, его страдание.
От того, что у нас в детских домах насаждается, что дети не должны сами полы мыть, что они и то, и то, и то не должны делать, а только должны потреблять, мы имеем такие скучные вещи. Такие дети смотрят на нас, как на тех, которые все должны для них, а они – ничего.
Наказание и поощрение в воспитании
Нет, не всё детям дозволено. Они должны знать, что есть пределы, ограничения, запреты. Дети должны знать, что люди живут по законам, нарушение которых – карается.
Своё отношение к поступку воспитанника надо выразить естественно и эффективно, чтобы оно было убедительным для нарушителя, чтобы он видел, чувствовал, что и вы страдаете, не остаётесь спокойным, равнодушным.
Есть еще в мире какая-то часть детей, которая вызывает у нас тревогу своими поступками, своим поведением, непризнанием трудового долга и обязанностей, непочитанием старших и родителей, педагогов и т. д. По отношению к этим детям и должна применяться активная, наступательная воспитательная мера, которая подчас как раз и отсутствует в общей воспитательной системе.
* * *
Моя цель – обратить внимание… на то, чтобы меры поощрения и меры наказания звучали у нас разнообразно, оперативно, чтобы они были максимально эффективными: для одних имели бы значение предупреждения, а для других – воспитательной кары, чтобы поощрение вызывало заслуженное состояние радости и стало бы радостью всего коллектива, а наказание действительно бы вызывало состояние переживания, страдания, а не было бы фарсом, игрой в наказание, чтобы в отдельных случаях наказание вызывало «страдание» всего коллектива.
* * *
Мы, к сожалению, педагогически верно не умеем наказывать ни в семье, ни в школе. И вот вместо настоящего мужчины вырастает хлюпик, неврастеник, вместо женщины – вздорное, капризное существо.
У нас все сводится к собеседованию, к словесным внушениям, то есть к тем мерам, о которых ребята говорят так: «Состоялась очередная басня Крылова». А мера, всякая мера, мера педагогического воздействия, всякая атака, исходящая из сердца и совести педагога, она должна оказать какое-то впечатление на правонарушителя. Она должна вызывать хоть какое-нибудь страдание детской души, хотя бы, наконец, передалась часть страдания души самого воспитателя.
* * *
Как организовать наказание, как подвести наказуемых к наказанию, как должен вести себя педагог, чтобы его поведение, его протест против проступка убедили самих нарушителей в их виновности и необходимости в наложении наказания?
Надо всегда делать так по отношению к проступку ребенка – атаковать, не оставлять без внимания, не оформлять его какими-то бюрократическими мерами, атаковать его, атаковать, не оглядываясь на то, что можно и чего нельзя.
* * *
Наказание должно вызывать у ребенка не улыбку, а, если хотите, испуг.
* * *
Иногда мы вот ещё чем больны. Если дитя совершает какой-нибудь проступок, так мы атакуем его уже как нарушителя, а не атакуем у него этот порок, ищем сначала причину, породившую этот порок.
* * *
Непротивление, безнаказанность воспитывает у детей чувство разнузданной безответственности.
Раздел VII
Педагогическое наследие и современность: материалы первых социально – педагогических чтений, посвященных С.А. Калабалину
Д. Барсков
[37] Семён Афанасьевич и Галина Константиновна Калабалины – страницы жизни
В процессе многолетней поисковой работы по сбору материалов для книги воспоминаний «Колокола памяти» (Записки детдомовца) подготовлена рукопись, которую можно с полным правом отнести к жанру документального повествования. Полученный материал позволяет констатировать, что до сих пор нет целостной биографии Семёна Афанасьевича и Галины Константиновны Калабалиных.
Всем известно, что A.M. Горький создал литературную серию ЖЗЛ (Жизнь замечательных людей), и хочется выразить уверенность – со временем в этой серии займёт достойное место жизнеописание верных последователей своего учителя Антона Семёновича Макаренко – педагогов Калабалиных, лично знавших и великого русского писателя Максима Горького.
Постараюсь кратко привести хронологию жизни Калабалиных и остановиться на малоизвестных страницах необыкновенно прожитой жизни.
Семён Афанасьевич Калабалин родился 21 августа 1903 года в многодетной семье безземельных крестьян в селе Сторожевое Чутовского района Полтавской губернии. Отец – Афанасий Захарович Калабалин умер в 1933 году в возрасте 66 лет, мать – Ефросинья Анисимовна Калабалина (девичья фамилия Гузнако) умерла в середине 1960-х годов в возрасте около ста лет. В семье было семь детей: Софья (1887–1974), Ефим (1891–1967), Иван (1893–1920), Андрей (1899–1943), Марк (1901–1964), Семён (1903–1972) и Мария (1906-19…).
