После его посещения дня через три нас всех погрузили в две грузовые автомашины и через Люблин доставили в окрестности Варшавы, местечко Сулиевек. Варшавская Центральная разведывательная школа «Абвера» была организована в ноябре 1941 года начальником отдела «Абвер-2» генерал-майором Эрвином фон Лахузеном и размещалась в бывших дачах Пилсудского в 25 км Юго-Восточнее Варшавы.
Школа разведчиков-радистов, куда я был назначен, насчитывала около 160 человек. Она состояла из трех блоков: в двух готовились радисты, а в третьем блоке – разведчики-ходоки. Все три блока находились на одном участке, но друг от друга отгорожены забором. Школа не была обнесена колючей проволокой, но слушателям было запрещено ходить за определенную зону и особенно общаться с населением. Кормили нас прилично, в день давали около 400 граммов хлеба, литр мясного супа, граммов 25 масла или маргарина, иногда колбасу – 50 граммов, иногда – повидло, утром и вечером – чай. Кроме того, на неделю – пачку махорки и 3–5 сигарет в день.
Занимались мы радиоделом 3 часа в день и 3 часа в день такими предметами, как топография, организация РККА, методы работы органов НКВД и физподготовка. Начальник школы – ротмистр Марвиц, его помощник – ротмистр Броневицкий. За время существования школа подготовила для заброски в тыл Красной Армии не меньше 700 человек разведчиков.
Меня определили на работу с рацией, и в этой профессии я сразу же достиг немалых успехов, поэтому преподаватели были очень довольны. Агентурную кличку я получил «Бестужев». За всё время пребывания в плену я постоянно думал и искал случая вернуться на территорию СССР и служить на пользу Родине. Такой возможности я ожидал. Больше того, я по мере возможности к этому склонял и уговаривал моих товарищей по школе. К этому, в частности, я подговорил перебрасываемых разом со мной радистов-разведчиков Харина, Пармененкова {мой напарник) и других».
С.А. Калабалин
Именно в этот период о «подрывной деятельности» Семёна Афанасьевича Калабалина-Карабанова (в немецкой разведшколе он не скрывал ни своего настоящего, ни литературного имени) узнали и советские чекисты. Некоторые заброшенные в наш тыл выпускники Варшавской школы приходили с повинной и рассказывали о человеке, который убедил их сохранить верность Родине. О Калабалине нашим контрразведчикам поведал немецкий агент Устин Каратаев, добровольно пришедший в НКВД под Воронежем в июле 1942 года. Позднее его показания подтвердил и другой сдавшийся чекистам агент Владимир Лящук. Так что в Разведывательном управлении НКВД уже накопилось достаточно сведений о «Семёне» ещё до его засылки на территорию Горьковской области.
В книге В.И. Андрюхина «По следу Вервольфа» представлены копии подлинных архивных документов по делу «Бестужева» – Семёна. Это протоколы и выписки из протоколов допросов членов его разведывательно-агентурной группы, выброшенной в ночь с 15-го на 16 сентября 1942 года в составе 6 человек с немецкого самолета в Горьковской области, около города Арзамас. Приземлившись, С.А. Калабалин в тот же день добровольно явился в Арзамасский райотдел НКВД, сдал радиостанцию, оружие, деньги, документы и дал ценные сведения о Варшавской разведшколе «Абвера», а через несколько дней добровольно сдались и другие члены группы – Немченко, Пармененков и Харин – их Калабалин убедил сдаться ещё во время учёбы. Об этом красноречиво свидетельствуют показания, в которых «Бестужев» – Семён характеризовался ими положительно.
Протокол допроса обвиняемого
Харина Петра Яковлевича
от 30 сентября 1942 года
(Харин Пётр Яковлевич 1918 года рождения, уроженец д. Венюково, Красненского района, Орловской области, русский)
Вопрос: расскажите, что Вам известно о немецком разведчике по кличке «Бестужев», с которым Вы обучались в Варшавской школе и были вместе на одном самолёте направлены в тыл Красной Армии?
Ответ: настоящая фамилия «Бестужева» Калабалин Семён Афанасьевич. О том, что его фамилия Калабалин, он рассказал мне сам ещё, когда мы обучались в Варшавской школе. Назвал он мне настоящую фамилию потому, что мы были с ним в хороших отношениях – дружили, и он мне доверял. Знали мы друг друга по Холмскому лагерю, где жили с ним вместе около 20 дней перед отправлением нас в Варшавскую школу. В Холмском лагере Калабалин в списке личного состава значился под фамилией Карабанов Семён Афанасьевич…
Калабалин рассказывал, что он воспитывался в детдоме, а потом сам продолжительное время работал воспитателем в детском доме вместе с известным педагогом Макаренко. В книге Макаренко «Педагогическая поэма» он, Калабалин, выведен главным героем в образе Сеньки Карабанова. До войны Калабалин работал в Москве, в детдоме. Когда началась война, он в августе 1941 года был выброшен в тыл немцев с диверсионным отрядом имени Семенова, командиром этого отряда был он, Калабалин…
Каким образом он был завербован и направлен в школу разведчиков в Варшаву, мне не известно. В школе в Варшаве обучался радистом. В Москве проживает семья Калабалина, жена и дети.
Находясь в Варшавской школе, в беседах «Бестужев» высказывался против немцев и работать на них не собирался. Когда мы прибыли в сентябре под Смоленск, в деревню Катынь, здесь мне «Бестужев прямо сказал, что когда я попаду на советскую территорию, то должен пойти в органы НКВД и заявить о себе, так как он, «Бестужев», также после приземления немедленно явится в органы НКВД.
Выписка верна: сотрудник 3-го отдела
ГУК «СМЕРШ» – гвардии ст. лейтенант (Андреев)
Страница третья
Больше месяца (с 16 сентября по 24 октября 1942 г.) Семён Афанасьевич провёл в одиночной камере, пока руководством НКВД окончательно не был разработан план, в котором «Бестужеву» – Семёну отводилась ключевая роль. Для чекистов-контрразведчиков стало очевидным, что ученик Макаренко, который с риском для жизни вёл подрывную работу в логове врага, наверняка справится с важнейшим заданием в радиоигре против «Абвера» (ее НКВД начал в конце октября 1942 года под кодовым названием «Горьковский дуэт»), Семён Афанасьевич был освобождён из-под стражи по личному распоряжению заместителя Наркома внутренних дел В.Н. Меркулова (1895–1953) и включен в оперативную комбинацию…
В полном соответствии с полученными у немцев инструкциями он легализовался в городе Горьком, прописался по выданным немцами фиктивным документам на имя уволенного по ранению (хромота от вил бандеровки это подтверждала) красноармейца Семёна Карева, встал на учет в военкомат и устроился работать в подсобное хозяйство (посёлок Мыза в пригороде Горького). Его работу курировал сотрудник «СМЕРШа» лейтенант Константин Грязнов. Вскоре состоялся первый сеанс связи с Варшавой, а потом на вопросы руководства «Абвера» пошла строго дозированная дезинформация, которая поступала прямо из Ставки Верховного Главнокомандования.
Главной в этой операции стали сведения о ложной переброске наших войск в самый разгар битвы за Сталинград. «Бестужев» – Семён сообщил немцам о крупных воинских частях, якобы формируемых в Горьком. Одновременно он передавал о большом количестве воинских эшелонов, двигавшихся на Москву. Военное руководство Третьего рейха стало усиливать московское направление и подтягивать туда дополнительные воинские резервы. Агент «Бестужев» (Семён Афанасьевич Калабалин) от имени фюрера был награждён Железным крестом – одной из высших наград нацистской Германии. «Радиообман» гитлеровцев продолжился вплоть до конца лета 1944 года, когда линия фронта вплотную подошла к Варшаве, разведшкола переместилась в Германию и связь прервалась…
